— Ах ты ж стерва!.. Ладно не хочешь по чесноку договариваться, ща вскрою твое жирное брюхо, а потом выпотрошу и мешок с добычей. Так даже проще — целиком все мне достанется.
— Сучка, ты даже не представляешь от скольких мразей мне уже пригодилось слышать подобные пустые угрозы. Многие жаждут заполучить добычу сталкера. Но переоценивают свои возможности, и подыхают молодыми и наглыми. Точно такими же как ты.
— Это мы еще поглядим, кто ща сдохнет.
— Я в предвкушении, сучка… Бой!
Глава 31
Как только Серафима покинула круг, я тут же попытался активировать копье. Но, увы, у меня снова ничего не вышло. Видимо, ограничения убежища в свернутой аномалии распространялись и на этот круг берхов в теневой параллели.
Позволь мне. Я, кажется, знаю, что нужно делать, — раздался в голове маринин голос.
— Валяй, — обреченно выдохнул я.
В следующую секунду тело перестало подчиняться мне, перейдя под контроль союзницы, и темная сущность, задействовав Рывок, швырнула нас, прямо из сидячего положения, в узкий лаз проделанного Серафимой прохода.
Хоть Марина и попыталась сжать тело в момент переноса в комок, накрепко связанные руки и ноги не позволили ей максимально обезопаситься, и жесткого столкновения с шершавой, как наждачка, корой берхов внутри узкой тропы избежать не удалось.
Мне показалось, я услышал хруст своих костей, когда левая сторона тела врезалась в шершавый ствол. По разодранной о кору щеке побежала кровь. Остальные телесные повреждения маскировал костюм, и что там стряслось с отбитыми плечом и коленом, мне оставалось лишь догадываться, потому как, уступив союзнице контроль тела, я перестал ощущать и физическую боль. Высокий же болевой порог бывшего исчадья позволил Марине не только стоически вытерпеть жесткое столкновение с берхом внутри узкой тропы, не издав ни звука, но даже каким-то чудом устоять после удара на здоровой правой ноге.
Через секунду в правом кулаке союзницы материализовалось воздушное копье (как я и предполагал, за пределами круга блокировка боевых абилок перестала действовать), и, перебирая пальцами обеих рук по древку, Марина скоренько добралась до широкого наконечника. Дальше, действуя им, как кинжалом, она легко перерезала стягивающие запястья веревки. Еще несколько секунд союзнице потребовалось, чтобы рассечь копьем веревки на ногах. И вот уже, полностью освободившись от пут, она стояла на тропе на двух ногах, хотя по-прежнему основной упор старалась делать на правую, подтверждая мои догадки о как минимум серьезном ушибе левой коленки.
Давай, дальше я сам, — предлагаю союзнице.
Как скажешь, — безропотный выдох в ответ.
И в следующую секунду я буквально втыкаю кулак в зубы, сдерживая рвущийся из горла вопль, от пронзительной вспышки боли в целиком отбитом боку, и особенно садистки-острой в плече и коленке.
Может, я еще немножко похозяйничаю? — предлагает союзница.
И я отчаянно киваю, ни в состоянии вымолвить ни звука, с вбитой в рот рукой.
Сверлящая мозг боль исчезает так же молниеносно, как до этого появилась.
Отбитое о берх тело снова под контролем терпеливой Марина, но союзница не спешит двигаться вперед по тропе. Сперва она активирует Призрака, отчего изображение перед глазами привычно раздваивается. Справа продолжает отображаться теснота берхов вокруг, а слева транслируется глазами двинувшегося вперед призрака «кино» постепенно расширяющейся от центра тропы, петляющий в окружении оплетенных паутиной стволов.
Увлеченный «кино» на левом экране, я не сразу замечаю заструившиеся по лбу и рукам капли активировавшегося Целебного пота. Заметив же, тут же отправляю мысленную благодарность союзнице, не забывшей запустить процесс «починки» ушибленного тела.
Ой, да брось, — фыркает в ответ Марина, и тут же азартно добавляет: — Глянь, лучше, что там творится…
Призрак остановился, добравшись до преградившего выход с тропы высокого колючего кустарника, и, повинуясь воле хозяйки, таращился теперь сквозь белые шипы неодолимой преграды на жаркую схватку с другой стороны двух высокоуровневых ясновидящих.
В плечистой великанше-камуфляжнике, скачущей, с легкостью балерины, по просторной лесной полянке, и сноровисто отбивающей сияющими серебром перчатками молниеносные росчерки огненной сабли в руках верткой противницы, не составило труда распознать Серафиму. Но я буквально ошалел от изумления, когда в противостоящей толстухе девушке, с розовыми волосами и в розовом же кожаном костюме, узнал своего злого гения — Линду.
Так это и есть та стерва, спасаясь от которой, ты угодил на аномалии в загребущие лапы толстухи? — спросила Марина.
А ты откуда?.. Ну да, мои мысли ж для тебя, как раскрытая книга.
Не все. Просто сейчас ты слишком громко думал.
Фак!..
Двойная трансляция перед глазами вдруг пошла рябью, но через секунду все снова наладилось. Правда картинка теперь осталась одна — с дракой через колючий куст, а отображение теснотой тропы на выходе из круга сгинуло без следа. До меня с легким запозданием дошло, что союзница активировала Рывок в симбиозе с Призраком, и перенесла тело на место безмолвного разведчика.
Надеюсь, ты не собираешься туда лезть? — запаниковал я.
Пока нет, — откликнулась союзница подозрительно веселым голосом.
Что значит пока?! Марина, эта дурацкая шутка перестает мне нравится! Каждая из них на порядок круче тебя!
Вижу.
Ну, и фигли ты задумала?.. Фак! Возвращай, живо, мне тело обратно!
Через минуточку.
Чего?!
Вот увидишь, Сереж, тебе понравится…
Глава 32
Из-за сумасшедшей скорости высокоуровневых ясновидящих, я не замечал добрую половину их стремительных финтов, но и того, что удавалось разобрать в мельтешении скачущих на полянке фигур, за глаза хватало для восхищения мастерством обеих дам.
Вот Линда проводит очередной молниеносный косой удар огненным клинком сверху вниз, который, казалось бы, неминуемо должен вспороть живот толстухи. Серафима стопудово не успевает уклониться от этого удара. Но могучая великанша даже и не пытается этого делать, вместо отскока с линии удара она легко, как от мухи, отмахивается от летящей в живот сабли левой серебристой перчаткой — не блокируя удар, а чуть изменяя толчком его направление, и кончик огненного клинка бестолково проносится в миллиметрах от ее тела. Одновременно с левой, правая перчатка великанши несется Линде в лицо. Но, провалившись после промаха на одно колено, девушка спасается от таранного удара боевой перчатки, и серебристый кулак Серафимы проносится сквозь облако вздыбившихся розовых волос девушки так же бестолково, как миг назад огненный клинок… В падении на колено подхватив рукоять промахнувшаяся сабли левой рукой, девушка отчаянным усилием меняет направление удара. Мгновенно развернувшись огненный клинок, как коса, уже несется параллельно земле, целя в колени Серафимы. Но толстуха, как заправский акробат, с места подпрыгивает вверх на добрый метр, одновременно выводя ноги из-под секущего удара, и целя в прыжке носком правого ботинка Линде в висок… И снова промахивается. Потому что розоволосая девушка, словно предвидя такую ответку от великанши, заваливается боком в траву следом за горизонтальным ударом сабли, и ботинок Серафимы пронзает пустоту в том месте, где мгновением раньше была ее голова… Откатившись на метр стремительным боковым перекатом, Линда вскакивает на ноги и, потеряв из-за промахов инициативу, вынуждена уйти в глухую оборону, отбивая огненным клинком удары перешедшей в атаку Серафимы…
И вот так, с переменным успехом, схватка продолжалась еще какое-то время — увлеченный экспрессивным действом, затаив дыхание, я следил за ней из-за колючего кустарника, не считая пролетевшие секунды. И, как это обычно бывает в бою равных соперников, исход поединка решил его величество случай. Во время очередного атакующего рывка Линда острым носком сапога попадает в невидимую в зарослях розовой травы ямку, спотыкается и на мгновенье теряет концентрацию. Ее огненный клинок уходит в сторону от цели, и, вместо заслона от сабли, левый кулак Серафимы беспрепятственно пробивает в открывшееся плечо девушки.
