Само собой, то, что довелось услышать в родных стенах, мы с Мирнаном никому и никогда не рассказывали: умение хранить тайны прививалось с раннего детства.
— Шпион? Убийца? С чего ты взял?! — испугалась мама.
Отец отложил книгу и, улыбаясь, произнес свою коронную фразу:
— Давай рассуждать вместе?
— Давай, — кивнула мама привычно и несколько обреченно — папочка обожал разглагольствовать.
— Лардо появился при дворе шесть-семь лет назад, приехав из глухой провинции герцогства Альнир. Строение его черепа, точнее чуть завышенные дуги бровей, характерно для тех, у кого в предках затесались демоны. А где проживают демоны? В Ирдии. Ожоги на теле барона, несомненно, оставил сок белого мха, который произрастает опять-таки только в Ирдии.
— Да, это был белый мох, — подтвердила мама. — И, похоже, выжил барон благодаря крови предков-демонов, а не своевременному появлению целителя, как он мне сказал.
Отец кивнул:
— В Лардо щедро плеснула дорогим ядом любовница, и случилось это на территории темных, не у нас. Вытяжка из белого мха, если ты не забыла, теряет свои свойства крайне быстро, поэтому до того, как начали широко использовать стационарные телепорты, в Кронию ее не ввозили. Пятна старые, выходит, трагедия произошла прежде, чем Ирдия начала закупать мои накопители для своих порталов.
— А почему ты считаешь, что ядом облила любовница, а не враг?
Отец протер платком стекла очков:
— Вспомни, где находятся пятна? Будь Лардо в одежде, пострадало бы в первую очередь лицо, а на нем только крошечные точки, чуть больше — на шее. Основные пятна, как ты сама сказала, на торсе. Кисти рук почти чистые, то есть он не прикрывал лицо ладонями, потому что спал. А когда мужчина его типа позволяет себе расслабиться, не чувствуя опасности? Только когда он рядом с той, которую любит, которой доверяет. Делаем вывод: барон Эмиль Лардо — ирдиец.
— И все-таки происхождение не делает его шпионом и убийцей!
— Терпение, любимая, подхожу к главному. Когда барон вошел в твой рабочий кабинет, его взор задержался лишь на хирургических инструментах. Он смотрел на них отстраненно, как человек, привыкший к виду крови, смотрел взглядом знатока холодного оружия.
— Возможно, он воевал, ему доводилось убивать. Объясни, почему ты назвал его шпионом?
— Когда ты вышла, Лардо сделал мне предложение, от которого я, по его мнению, не должен был отказаться. И очень огорчился, когда я поведал ему о клятве Горанна.
— Михал! — Мама в волнении вскочила из-за стола. — С этого и надо было начинать! Ох, Создатель! Он же мог тебя убить!
— Не паникуй, Магдалена, не мог. Иначе его шпионская легенда затрещала бы по швам. Он попросту стер мне воспоминания о разговоре. — Отец усмехнулся. — Точнее, попытался стереть.
— Сообщишь в службу безопасности?
— Нет, и ты знаешь почему. — Папа покачал головой и нахмурился: — Дети, закончили с десертом? Скорее наверх!
Лишь совсем недавно я узнала, что клятву Горанна дают маги-теоретики, желающие жить спокойно. Они клянутся императору не раскрывать секреты своих изобретений, отданных родной стране. Поэтому отец свободно уехал в Ирдию: тайну государственной важности — изготовление накопителей для стационарных порталов — клятва не позволяла выдать даже под пытками. К тому же как изобретатель в последние годы он работал в бытовой сфере, и от него перестали ждать значимых открытий. А зря: после накопителей папа изобрел еще кое-что, только предпочел пока не отдавать императору, в котором разочаровался…
Но теперь, когда родители и брат считаются пропавшими без вести, а на деле при дворе его уже похоронили, патент на накопители переходит ко мне — единственной наследнице. И если я выйду замуж за ирдийца, страна мужа будет вправе требовать передачи технологий изготовления накопителей. И Кронии придется делиться.
Я не сразу связала попытку таким образом заполучить патент с матримониальными планами барона Лардо. Но не забыла, что он шпион. И поэтому, когда он сделал предложение, отказалась, сославшись на тоску по родителям.
Словно это произошло вчера, так четко запомнилось все, что Лардо мне тогда говорил…
Конец второго месяца осени, весь день лил дождь, и настроение соответствовало погоде. На тот момент я ни разу не допустила мысли, что родные погибли, хотя тетя твердила, «утешая», обратное.
— Соннэя, я искренне сочувствую вашему горю и при иных обстоятельствах ни за что не стал бы беспокоить своими чувствами в такой темный час. Но, — холеное лицо барона сделалось жестким, — вы в опасности. В любую минуту за вами могут приехать стражи императора. Ваш отец подозревается в измене родине, неужели вы считаете, что вас минует рука правосудия?
— Но… но ведь это не доказано! И мои родители с братом еще могут вернуться!
Тетя наигранно всхлипнула:
— Ах, деточка… Слухи на пустом месте не возникают, — вставила она свои три медяшки. — В лучшем случае тебя ждет брак с тем, кого посчитает достойным император. В худшем… Мне страшно представить, не то что произнести!
Люсетта приложила к сухим глазам платочек. А так как он был надушен сверх меры, то вскоре на щеки поползли вынужденные слезы. Интересный трюк.
— Послушай меня, милая, ответь согласием барону! Не губи свою жизнь!
Лардо приблизился, сокращая расстояние до неприличия, и взял меня за руку:
— Если бы не желание уберечь вас, Соннэя, я не посмел бы вас беспокоить.
Идея с тоской не прошла. Пришлось выдумывать иную причину:
— Понимаете, эрд Лардо, мое сердце разбито… жених бросил меня в трудную минуту. Я считала, что любит, а он…
Плакала по-настоящему. Не из-за жениха, нет. Я приняла его предложение просто потому, что он единственный, кто нравился мне из друзей Мирнана. Да и брат сказал, что это идеальная для меня кандидатура в мужья: спокойный, незлой, неглупый, из знатного рода. К тому же статус невесты должен был защитить от охотников за приданым во время обучения в университете.
Слезы побежали по щекам просто-напросто из-за жалости к себе. Но шпион в несуществующие чувства поверил. Поджав губы, неодобрительно покачал головой. Затем предложил:
— Я даю вам три дня, Соннэя. Подумайте над моим предложением. Только помните: я люблю вас и готов ждать взаимности сколько потребуется. А будет ли терпелив тот, кого выберет вам в мужья император?
На сей пафосной ноте барон вышел из гостиной.
Тетя молчала — то ли давала время подумать, то ли не знала, что еще сказать.
Если бы я не ведала о том, кто такой Лардо, прониклась бы к нему симпатией и благодарностью. И, пожалуй, согласилась бы. Ведь чего обычно хотят девушки моего возраста от потенциальных избранников? Романтических жестов, пылких признаний красивого и щедрого жениха…
Эмиль Лардо готов жениться на дочери вероятного государственного преступника. В любви признался, всем своим видом давая понять, что ради счастья будущей жены готов на многое, в том числе выдержать гнев государя. Вот только внешность барона немного подкачала из-за ожогов, оставленных ядом.
Лично меня несколько красноватых отметин на его щеке и шее не пугали, ну а о тех, что скрывала одежда, я старалась не думать. Но если быть объективной, то да, без них шпион выглядел бы намного привлекательней. Высокий, жилистый, со светло-русыми, почти серебряными волосами и ярко-синими глазами, он мог понравиться любой.
Тогда я не представляла, как мне быть дальше. Что делать? Что меня вообще ждет? Вернутся ли родители с Мирнаном?
На второй день после предложения барона дядя пригласил на прогулку. Люсетта одну меня из дома не выпускала, поэтому я с радостью ухватилась за возможность сменить обстановку.
Ехали в карете, потому как погода могла испортиться в любую минуту. Я не знала маршрута, но тревоги не испытывала. С мужем тети мы почти не общались, но я чувствовала, что он неплохой человек, когда не потакает капризам жены.
— Мою сестру выдали замуж за старика, — глядя куда-то поверх моей головы, произнес виконт Шелейский. — Она выбросилась из окна через две недели после свадьбы.
Я ахнула, прикрывая рот ладонью:
— Сочувствую, дядюшка! Я не знала.
— Это было давно. — Он пожал плечами. — Боль притупилась, но забыть не могу.
— И неудивительно… Мне жаль.
Дядя развернулся ко мне:
— Жалей себя, Соня, ты в западне. И как из нее тебе выбраться, не представляю даже я, проживший долгую жизнь мужчина.
Решив, что его подослала жена, приготовилась к уговорам. Но нет, эрд удивил:
— Мы скоро подъедем к дому святой Виржии, попроси о защите.
— Мне разрешат там остаться?!
В доме покровительницы могли получить помощь женщины любого сословия и возраста. И не важно, от кого или от чего они бежали: от мужа-тирана, от трудностей, от немилости императора… И как я сразу об этом не подумала?..
