Резкий вой бьет по нашим ушам. Иннис хватает меня за руку, мы невольно разворачиваемся…
На полу бьется Синя.
Припадок, который бьет его сейчас, намного страшнее. Он воет, корчится, из носа и ушей его идет кровь – густая, чуть ли не иссиня-черная…
– Алекс?!
– Я не лекарь. Да и лекарь тут не поможет.
– Но что с ним?!
– Ты же видела. Аморта умерла.
– И?!!
– Когда умирает колдунья, обмороченный возвращается в прежнее состояние.
– Н-но…
– Да, именно так, и чем дольше он был в таком состоянии, тем страшнее.
– Он же не выдержит!
– Мы ему ничем не поможем.
– Я все равно позову лекаря, – решает тетушка Меди. И вылетает за дверь.
Я пожимаю плечами.
– Надеюсь, она не позовет сюда храмовников.
– Я тоже. Алекс, а ты…
– Нет. Следов не осталось… не останется, если ты помоешь тарелку.
Только сейчас я понимаю, насколько устал. Безумно, бешено устал. По лбу катятся капли пота, руки ощутимо подрагивают.
– Я прилягу?
Сидон Андаго по-прежнему бьется в углу, теперь уже без крика, теперь он просто хрипит, сорвав окончательно голос…
Выглядит это жутко, но чем мы можем ему помочь?
– Да… Алекс, спасибо.
– Не стоит. Скоро ты сможешь вернуться домой.
– А ты?
– А меня ты отпустишь, – усмехаюсь я. – Я тебе не нужен. Ты просила о тебе позаботиться – я так и сделал. Ты будешь свободна, богата, довольна жизнью – разве мало?
– Дурак.
Иннис гордо отворачивается.
– Демон, – напоминаю я.
Лгу, конечно. Но… что я еще могу для нее сделать?!
Только это.
Поворачиваюсь и иду наверх. Отдыхать.
Внизу шумят, возвращается тетушка Меди, приводит лекаря, тот пытается напоить Сидона успокоительным, потом по-простому вставляет ему в горло трубку и заливает успокаивающий отвар в желудок, но – зря. Я и так мог бы сказать, что ему это не поможет.
Милосерднее было бы добить. Так ведь не добьют же… добренькие.
И засыпаю. Мне просто плохо… Я же тоже живой! Слишком многое на меня свалилось.
Лавиния, теперь вот это… легче демонов призывать, чем смотреть на такое расстояние. Куда как легче. Вниз я спускаюсь только вечером и натыкаюсь на обеспокоенный взгляд тетушки Меди. А приятно…
Она боится не меня, а за меня.
– Как тут?
– Сидона унесли в Храм. Иннис тоже ушла туда.
– Что?! Зачем?!
– Лекарь ничего не смог сделать, заподозрили порчу…
– Проклятье! Давно она ушла?!
Я начинаю лихорадочно собираться.
– Алекс, вы просто разминетесь по дороге. Куда ты пойдешь?!
– Найду куда! Зачем вы ее отпустили?!
– А не должна была?!
– НЕТ!!!
Тетушка Меди встает у меня на дороге, берет за плечи.
– Успокойся. Ей ничего там не грозит!
– Вы просто не знаете…
– Знаю. Она хорошая добрая девочка. А ты сейчас можешь сослужить ей плохую службу.
– Да неужели?
– Если ты сейчас бросишься спасать и защищать ее – да. Она – графиня Андаго. Соседка Моралесов. Если сейчас она не докажет свою благонадежность Храму…
– Да вы хоть знаете, как там могут… что там могут?!
– Догадываюсь. Тиррима – моя дочь, и я все это проходила. Я ходила в Храм, умоляла оставить мою девочку в покое, предлагала деньги, в ногах валялась… думаешь, помогло?
Фыркаю. Тетушка не обижается.
– И – да, меня проверяли там. Алекс, милый, потерпи. Она скоро вернется. Но если ты пойдешь за ней сейчас… вот что ты будешь делать, если проверку предложат пройти тебе?
– Вы… знаете?
– Догадываюсь. Некромантия, конечно, под запретом, ну так что ж? Не побегу же я доносить на тебя храмовникам? Они и так мне десять лет жизни должны. И дочь.
Я улыбаюсь.
– Тетушка, вы прелесть. Скажите, а если Инни похлопочет, чтобы этого холопа назначили к ней в замок? И ваша дочь поедет с ним?
Тетушка Меди вздыхает. Задумывается.
– Нет, Алекс. Я оказала бы плохую услугу Иннис и вдвое худшую – своей дочери. Я слишком любила ее и опекала, пора взрослеть. Если сейчас она сама не поймет, что так нельзя, если не прекратит этот бунт сама, если опять я решу ее проблему – она найдет себе более глубокую и грязную лужу. И следующую. И когда-нибудь ни меня, ни тебя не окажется рядом.
Интересно, смог бы я так со своими детьми?
– Н-но…
– Раньше я этого не понимала. Но когда остаешься в одиночестве, мысли приходят не самые приятные. Я сделала много ошибок – и мне не так много лет осталось на этой земле, чтобы творить их дальше. Исправить бы успеть. Хотя бы часть.
Дверь открывается.
– Иней!
Я крепко обнимаю девушку, которая с плачем повисает у меня на шее.
– Алекс! Ох, Алекс… это такой ужас!!!
Глажу ее по темным волосам.
– Все, маленькая моя, все кончилось. Тебя никто не обидит. Ты дома… ты рядом со мной, я голову оторву любому, кто хоть подумает тебя обидеть, обещаю…
Только через пару минут я таки замечаю холопа, который проводил Иннис домой. Сейчас он стоит у входа и смотрит на меня… с раздражением?
Да, это неприязнь и… недовольство? Мной? Я же его еще не бил?!
Он молод, строен, в достаточно дорогой рясе… определенно, пользуется успехом у дам. Я что – ревную? Ничего не понимаю…
– Инни, а это – кто?
Иннис отлепляет от меня личико, поворачивается, смотрит непонимающим взглядом, словно на бродячую собаку.
– Это? Ах да… Спасибо вам большое, что проводили.
Так и я бы храмовника не опустил. Иннис по нему просто ногами потопталась. Ни имени не вспомнила, ни предназначения. Спасибо, любезнейший, вот тебе монетка за услуги…
– Возьмете пирожков на дорогу?
Тетушка Меди не отстает. Вынесла кулечек и протягивает его храмовнику. Какое ж у него лицо стало возмущенное!
– Госпожа графиня, если вы позволите, я навещу вас завтра?
– Зачем?
Иннис выглядит искренне удивленной, храмовник негодует. А, кажется, в Храме начали окучивать новую жертву? Только это не Тиррима, тут классом повыше нужно героя подбирать. Они и подобрали. А Иннис не повелась?
Как она могла!
– Проверить, как вы себя чувствуете. Не нужно ли чего…
– Полагаю, любезнейший, что моя кузина впредь обойдется без ваших личных услуг. Не расстраивайтесь, вы еще найдете даму, которой сможете их предложить.
– Что?!
Смотрю насмешливо. Храмовник вспыхивает, понимает, что сейчас получит на орехи еще и не так, и гордо уходит. Я покрепче притягиваю Иннис к себе.
– Что там случилось, малышка?
– Мой отец… он сошел с ума.
Оставляю при себе комментарий, что там не с чего было. Вместо этого интересуюсь – как?
– Мне сказали, что Аморта наводила на него порчу, и когда она умерла, когда все это начало покидать его разум, он осознал все, что творил…
– И сошел с ума. Понятно. Что делать с ним будешь?
– Заберу в Андаго, найму сиделку.
Киваю. Иннис его не простила, это понятно. Но и… сейчас его уже наказала сама жизнь. Мстить овощу или бросать его в богадельне? Это могу сделать я. Иннис на это не способна.
К тому же… Я ей этого не скажу, но такие, как Сидон, все равно долго не живут. Так, с полгода, может, с год протянет – и отойдет в мучениях. Для него безумие – это не наказание, а милосердие.
– Тебе не сказали про Моралесов?
– Сказали. И меня проверяли на порчу, на черную магию… я боялась. Все-таки призыв…
– Ничего же не нашли, верно?
– Верно. А почему так?
– Считай, что я позаботился. Ты чиста, как стеклышко.
– А вот то, что я маг воздуха, они углядели. И вообще были очень любезны со мной.
– Еще бы им не быть. Тиррима – намного менее завидная добыча. А ты – графиня Андаго.
– Думаешь…
– Уверен. И тетушка Меди так думает. Так что тебе сказали о Моралесах?
– Что они… колдовали. Что там было серьезное сражение. Погибло более пятидесяти воинов Храма…
– Отличный результат!
– Алекс!
– А что ты от меня хочешь? Сочувствия Храму?
– Бессовестный! Так вот, и почти десяток служителей. Оказывается, Моралесы уже давно этим занимаются, их кто-то прикрывал из местного Храма. Они очень извинялись…
– Угу. А если б ты не сбежала? Уроды!
Иннис согласно кивает.
– Храмовники, – подводит итог тетушка Меди. А я вдруг вспоминаю.
– Инни, а что с твоим братом?
На лицо девушки наползает тень.
– С этим… прижитком? Он был вместе с Амортой. Хорошая мать ведь берет своего сына с собой?
– Погиб?
– Не знаю. Храм сказал, что его судьба – теперь их забота.
Хмурюсь. А вот это плохо, очень плохо.
– А ведь он может претендовать на Андаго.
– Алекс, ты мне предлагаешь попросить их убить ребенка?
– Нет. Но тебя могут этим шантажировать.
– Пусть.
Ладно. Если что – я позабочусь. Ох…
– Мне просто надо выйти замуж и завести детей побыстрее.
