Она даже не понимает, что вела себя как проститутка, и Алекс дал ей это понять наиболее быстрым и жестоким способом. И даже не лишил ее перспектив. Фактически своим поступком он уберег ее от множества бед.
У невинной девушки еще есть шанс найти свое место в мире. У королевской шлюхи?
Место тоже есть, но только пока она сможет удерживать расположение короля. А потом – это дорожка вниз.
Замуж?
Можно. Только счастья в такой семье не будет. Увы…
Ванесса пока этого не понимает. И кусает подушку в своей комнате, и клянется отомстить…
Она страшно отомстит!
* * *
Иннис в этот миг беседует с призраком. Тиданн Андаго серьезен и спокоен.
– Ты сможешь меня отпустить?
– Как?
– Надо найти кости твоего дяди, похоронить их и отпустить меня кровью рода. Он отомщен, я спокоен. Это Алекс?
– Да. Дядя, я хотела с тобой серьезно поговорить…
– О нем?
– Да, в том числе.
– То есть?
Несколько минут Иннис молчит, а потом решается, словно в ледяную воду прыгает.
– Дядя, я хочу повторить ритуал. Я хочу, чтобы Алекс был рядом со мной. Я без него не могу!
– Ты его любишь?
– Да. И он мне просто нужен.
Призрак на несколько минут замолкает.
– Иннис, а почему он ушел?
– Он сказал, что его присутствие рядом ставит меня под удар. Но тут-то, в Андаго?!
– Ты думаешь, тут безопаснее? Иннис, поверь мне, если бы он хотел…
– Он хотел! Дядя, я же не слепая!
– Он тебе сам об этом сказал?
– Он сказал бы, я знаю! Но он не мог!
– Не мог.
Тиданн вздыхает, понимая, что либо он сейчас выложит часть карт на стол, либо…
Иннис ведь не успокоится просто так. Она обязательно что-то да наворотит – и он, Тиданн, обязан ее удержать. Демонология – не шутка, тут головы лишиться можно, а у него еще род не продолжен…
– Иннис, а кого ты хочешь вызвать?
– Алекса.
– А как? Ты знаешь его истинное имя? У тебя есть его частица?
– Э… нет. Но тот ритуал…
– Ты просто выхватила того, кто оказался ближе. И все. В этот раз может появиться любой другой демон.
– Но Алекс же…
– А Алекс – вообще полудемон.
– Да, он говорил. А ты уверен? Все-таки хвост, чешуя…
– Я мертвый, мне виднее. Он полудемон, некромант – безусловно, но не демон изначально.
– Но тогда ему можно жить в нашем мире?!
– Кто о чем, а влюбленные о своем! Инни, начни наконец думать!
– Дядя? Я не понимаю…
– А ты постарайся. Алекс – не пустомеля и не придворный шаркун, если бы он мог остаться – он бы остался. Если ты уверена, что он любит тебя.
Иннис на несколько минут замолкает, вспоминая.
Его ласковые руки, его глаза, его улыбку, его взгляды, когда он думал, что она не замечает, его голос…
– Я уверена, дядя. Он любит меня, но почему-то… вы, мужчины, бываете такими глупыми!
– Зато вы, женщины, просто светочи разума.
Иннис фыркает. Задорно и насмешливо.
– Ты мне поможешь?
– Я научу тебя, как развить твой дар. Научу тебя им пользоваться. И потом мы поговорим о некромантии. Хорошо?
Иннис кивает. Лучше начинать с азов, не так ли?
Тиданн смотрит на девушку и думает, что упокоение ему еще долго не грозит. Куда уж тут?!
Ну почему эта соплюшка все время намеревается свести себя в могилу?
Демонов ей вызывать!
Демонов, не абы кого!
Алекс, какого демона ты удрал, не разочаровав ее?! Не смог?! Тоже влюбился?
А ведь возможно.
Но где тогда искать мальчишку?
Впрочем, Тиданн не отчаивался. У призраков свои методы. Надо будет уговорить Иннис дать ему свободу, а там уж…
Вот сейчас он обучит девочку азам, чтобы она смогла оторвать его от замка и от места вызова, а он расстарается.
Призраков можно найти везде.
В городе, в замке, даже в деревне. И все они любопытны и болтливы. Да, иногда они игнорируют людей. Но не других призраков.
Тиданн обязательно расспросит всех. И попросит.
Некромант?
Алекс?
Лет до тридцати, не старше, он бы почувствовал, при жизни Тиданн все-таки был лекарем, светлые волосы, голубые глаза… Неужели никто ничего не знает?
Даже если Алекс не из Риолона, а это вполне возможно, было в нем что-то такое… не местное, один призрак передаст другому, тот третьему – и рано или поздно никуда ты не денешься, некромант. Либо придешь и объяснишься с племяшкой, либо…
Либо я на тебя всю окрестную нечисть натравлю! А нечего девчонке голову морочить! Поганец! Обаятельные вы… темные, дар у вас такой! Но мне-то от этого не легче…
– Дядя!
– Да, Инни?
– Так с чего мы начнем?
– Я начну с того, что дам тебе домашнее задание. Вон там, на полке, третья книга справа, пятая полка снизу. Основы четырех стихий. Доставай и читай, поняла?
– Да.
– Раздел о стихии воздуха – учи. Потом я тебя спрошу.
– Да, дядя.
Иннис уносится к полкам. Да, любовь – она не только на подвиги, она и на учебу может стимулировать. Хотя второе, безусловно, сложнее.
* * *
По дворцу идут слухи и сплетни о Дариоле. Самые разные.
Я заточил королеву в темницу, потому что она мне изменила. А потом еще и покушалась на меня.
Я заточил королеву в темницу просто потому, что она любила другого. А покушалась – это так, это я соврал всем, чтобы оправдаться.
Я убил королеву. И теперь скрываю правду от народа.
Я отослал королеву в монастырь, поскольку ее ребенок не от меня, а от менестреля.
Да, менестреля я тоже убил. Его ведь так и не нашли, ни при штурме, ни потом.
Слухов ходит много, и самых разных. Но итог подводится всегда один.
А король-то свободен?
А вроде как да. У кого тут дочки на выданье?
Чувствую себя иногда загнанным оленем. Мало мне работы, так еще и дамы лезут. Не то чтобы я возражал, но…
И некогда, и пока что неохота.
Иннис…
Моя любимая, моя девочка, мой ветерок…
Марта смотрит с сочувствием, но не лезет. Я честно рассказал ей все про Инни, но что она могла сказать? Пока – ничего.
Ближайшие три-четыре месяца мне точно будет не до любви. А потом…
Да имею ли я право вытаскивать любимую женщину в этот гадюшник?
И согласится ли она?
Иннис прежде всего – Андаго. Ее так учили, растили, воспитывали, для нее главное – это продолжить род Андаго. А я… я – Раденор. И для меня это тоже важно.
Но мои дети будут королями Раденора.
А еще – четвертьдемонами.
Между прочим, опасная штука. Если полудемон – это верная смерть, то четвертьдемон…
Лотерея.
Дариола выжила потому, что находилась в моем дворце. В моем месте силы, где все на крови построено и на костях уложено. А вот живи она в глуши, как Мишель, точно бы сдохла еще на третьем месяце.
Согласится ли Иннис на такое?
Себе я могу признаться, что немножко боюсь. Да, я не страшусь крови, смерти, пыток, но разочароваться еще раз?
Как с Карли?
Тогда мне было очень больно. До сих пор саднит.
Кстати, Карли возвращается ко двору. И ведет себя так, что иногда мне хочется посочувствовать ее мужу. Ничего нет хуже разочарованной женщины. Она упорно строит глазки мне, но я смотрю мимо. Мне она не нужна.
Когда-то я все бы отдал ради нее. Сейчас же…
Сейчас я мысленно ставлю рядом с ней Иннис. Моя девочка вскидывает голову, отбрасывает назад черные пряди.
Я – Андаго. И хочу, чтобы жил мой род.
Вот то, что Карли даже в голову не приходит. Даже бежала из дома она ради себя. Не для семьи, не для своего рода – для себя. Иннис не такая.
Для Иннис важнее всего род Андаго. Все остальное – потом.
Только я не могу стать частью ее рода. У нас разные дороги.
А еще…
На моих руках слишком много крови. Я убивал – и получал от этого удовольствие. И подозреваю, что рано или поздно демоническая сущность возьмет вверх.
И что тогда?
Я сумею уйти туда, где живут демоны. Но сумею ли я оставить Иннис? Или просто – не причинить ей вреда?
Мне страшно за нее.
* * *
Рене Моринар приоткрывает глаза.
И тут же понимает, что это не получится – ресницы слиплись от крови.
Болван!
Даже не так.
Идиот с полным отсутствием разума. Иначе и не скажешь. Ну надо же было так попасться?!
До Риолона они доехали. И даже проехали два дня по его земле. А потом остановились на ночлег в замке рода Мирос.
Там их и повязали.
Добавили снотворного в пиво, которым щедро угостили, тех, кто не пил, оглушили и связали. В частности – его.
Да, дрался он неплохо, но что может сделать один мужчина с мечом против трех десятков с копьями и сетями? Вот его и сбили с ног. Опутали, как зверя, оглушили…
Но зачем?!
Рене пытается пошевелиться и чуть простонать – и это не прошло незамеченным.
– Очнулся?
В следующий миг ему на голову льется вода. Не слишком чистая, чуть затхлая и теплая, но даже это лучше, чем ничего. Часть он просто сглатывает, часть смывает у него кровь с лица, остальное стирают какой-то тряпкой – и он может оглядеться.
