Потом я заинтересовалась его ятаганами и рассказала, что недавно начала тренироваться с мечом. Углук поинтересовался — нахрена? А я выложила ничтоже сумняшеся ему историю про Мореля. Углук посочувствовал и предложил размяться — мол, как бы жизнь не повернулась, пленник я или нет, а обучение прерывать нельзя. И тут оказалось, что Дэвлин на тренировках меня откровенно жалеет. Накостылял мне орк парой деревянных тренировочных ятаганов знатно, надо сказать. Ни одного живого места не осталось, даром, что сводил все удары плашмя. Я, закусывая губу и стараясь не разреветься, поднималась с упорством, достойным лучшего применения. Пока, наконец, руки не подломились, и я не упала лицом в песок, понимая, что больше ни одного движения сделать не смогу. В это время посмотреть на эдакое зрелище собралась целая толпа орков. Мне казалось, что они будут зубоскалить, но внезапно ошиблась.
Хотя, половина из них, особенно молодняк, больше пялилась на летающий над моей головой череп, истерически пищащий каждый раз, когда я падала. Шарик, походу, изображал из себя судью на ринге.
— Тощая — магичка, — выдал зрителям пояснения Углук, когда все было кончено, — с полиагром на руке, за меч взялась месяц назад.
Орки с пониманием, кажется, даже одобрительно покивали и начали расходиться. Мне вообще думается, что отвлечь их от повседневных дел стойбища можно, практически, чем угодно.
Он аккуратно поднял меня с земли и посадил в теньке, прислонив спиной к какому-то шатру.
— У нас так детей тренируют, — пояснил мой сопровождающий, — умений еще никаких, а вот дух проверяют. Ты ничего для человека. Молодец.
Я всхлипнула и замотала головой. Ничего, мол, не говори.
Какая-то сердобольная молодая орчиха с тяжелыми монистами из серебра на запястьях принесла вкусного травяного отвара с медом, от которого в голове немного прояснилось. Я поблагодарила, возвращая посудину, и она улыбнулась, что сделало ее лицо внезапно очень красивым на эдакий особый варварский манер. А уж какая у нее была походка, в этой широкополой ярко-синей юбке. Складки выделывали просто невообразимые кренделя подчеркивая все, что нужно. Забавно, но одежда у них была вполне приличная, особенно у женщин. Как-то не выглядели они дикарями, какими считали их в Дайсаре. Ножи и мечи из очень хорошей стали, кстати, вооружены все, даже дети и старики. Где-то же они все это берут? Например, синюю краску для одежды делают в Ронде и Аскоте. Значит, кто-то ее сюда привозит? И за что-то продает? Или орки, как говорят некоторые слухи, действительно — чья-то армия и снабжением занимается кто-то еще?
— Жалеешь, что попробовала? — усмехнулся Углук, провожая невольно девушку глазами, пока все эти мысли промелькнули в моей голове.
— Терпеть не могу посмешищем выглядеть, — проговорила я, немного приходя в себя. Болело все тело нещадно.
— Чего в этом смешного? — не понял орк.
— Взялась за дрын, дура, куда там…
Он удивленно посмотрел на меня.
— Ты что, думала, что с первого взмаха станешь мастером боя?
— Да нет, конечно! — воскликнула я. — Просто…
— Тогда я тебя совсем не понял. А как еще научиться? Сначала ничего не получается, потом по шажку, по движению…
— Но со стороны это выглядит смешно!
— Нет, — ухмыльнулся Углук, — все-таки в чем-то вы, люди, очень странные. Со стороны видно, что вот ты стараешься, встаешь, не смотря на усталость и синяки. Это заслуживает уважения.
Я посмотрела на него изумленно.
— А как на счет «нечего женщине с железкой делать, все равно ничего путного не выйдет»?
Орк немного подумал, формулируя.
— У нас патриархат. Вождь — мужчина, шаман — мужчина. Но если подруга вождя не может накостылять паре-тройке бойцов, как она защити его детей, пока он в походе?
Я моргнула. Такая точка зрения была для меня в новинку.
— И это не выглядела идиотизмом?
— Да не выглядело. И почему тебя так это волнует, я не понимаю?
— Не знаю, — проговорила я.
— Ну и не трахай тогда себе мозг, — он заржал и потрепал меня по плечу, — будь проще! И вообще, пора обедать.
Обдумывая сказанное, я съела кусок мяса, и усталость навалилась на меня каменной плитой, неудержимо заклонило в сон. Я добрела, держась за особенно ушибленный бок, до шатра шамана и вошла внутрь. Он спал. В шатре пахло какими-то странными травами, остро, но приятно. Я упала на шкуры и вырубилась.
Мне снилась почему-то черепаха с красивым радужным панцирем. Он переливался потрясающе яркими цветами. А потом черепаха начала растягиваться и сжиматься, растягиваться и снова сжиматься. Быстрее и быстрее. Она висела посреди ярко-синего неба, и в ее движениях появилось что-то совсем неприличное. А потом она свернулась спиралью, и я в эту спираль проваливалась.
— …да ты что ж творишь, Тощая! — орал Шаман, брызгая мне в лицо воду.
Я лежала на голой земле, а надо мной плыли облака.
— Черепаха, — промычала я, пытаясь понять, почему язык так плохо шевелится во рту, — а хде черепаха? Почему осталось только небо?
— Да нельзя человеку этим дышать! Ты о чем только думала?!
— Я не думала, — легко призналась я, — я — спала.
— Ты же нанюхалась золотого дыма и словила нехилый глюк!
— Значит, не было ее?
— Чего — не было?
— Черепахи? А, ну да… как бы она смогла в реальности так сжиматься. У нее же панцирь жесткий.
Шаман сделал зверское лицо. Потом на нем появилась какая-то странная гримаса. И наконец, он захохотал.
— Ничего смешного, — возмутилась я, вспоминая слова Углука, — я просто этого еще не умею. Вот и учусь.
— Не сможешь, — покачал головой орк, — у нас физиология разная. На тебя эти травы совсем по-другому действуют. Поэтому людей шаманов и не бывает. Что ж с тобой столько хлопот-то? И, кстати, — он озабоченно закатал рукав на моем предплечье, — а почему ты вся в синяках?
— Мне Углук показывал, как двумя ятаганами машет.
Шаман закрыл лицо руками.
— Тощая. Что ж ты непутевая-то такая? Ладно. Встать сможешь?
— Зачем? — индифферентно поинтересовалась я, снова уставившись на небо. — Мне и тут удобно.
— Пришли за тобой, — буркнул орк.
Я попыталась сесть и сфокусировать взгляд.
— Кто?
Орк дернул уголком рта и как-то странно усмехнулся.
— А это тебе виднее.
Я поплелась за ним, успев помахать рукой Углуку, выходящему из какого-то шатра. Он тоже приподнял руку со сжатым кулаком — как принято у орков.
Около Плиты я увидела крайне странное зрелище: в песок был воткнут шест с каким-то узким флагом с черными, красными и белыми полосами. Под ним с совершенно безмятежным видом сидел Дэвлин.
Маг поднялся и сделал навстречу нам несколько шагов, как только мы подошли поближе.
— Твое? — осведомился Шаман.
— Мое, — согласился Дэвлин, — хочу забрать обратно.
— Даршан? — спросил мой временный гостеприимный хозяин, скорчив гримасу и разглядывая странный флаг.
— Даршан, — кивнул мэтр Купер.
Орки, опять подошедшие посмотреть, что происходит, одобрительно зашумели, услышав это незнакомое мне слово.
— А откуда ты обычай-то знаешь, парень?
Маг смотрел на орка, как обычно невозмутимо.
— Я много читаю.
Шаман хмыкнул.
— Похвально.
— Тогда не будем тянуть? — Дэвлин снял куртку и аккуратно положил ее на песок.
Сверху легла кобура с револьвером и ножны от шпаги. Он остался в светлой рубахе и с полосой рубиновой стали в руке. Мне это совершенно не понравилось.
— А что это за ерунда тут происходит? — требовательно дернула я орка за рукав хламиды.
— А? — он, казалось, только вспомнил про меня. — Обычай наш. Этот парень говорит, что ты принадлежишь ему, он требует вернуть свою собственность, и вызывает на поединок любого, кто не согласен. Сейчас наши выставят своего бойца.
Смысл слов доходил до меня пару секунд.
— Чего?! — заорала я. — Вы охренели?! Какой еще поединок?
Шаман аж подскочил на месте от неожиданности и уставился на меня.
— Чего ты так вопишь?!
— Немедленно остановите это!
Орк осклабился, обнажив нижние клыки.
— С чего бы? Твой приятель сам это предложил.
Тем временем в толпе позади раздался гомон, я обернулась и увидела, пробирающегося сквозь ряды соплеменников бойца. Мыс моим внутренним голосом ахнули и на миг лишились дара речи.
— Что это за тварь? — голос дрожал и стал хриплым, как при простуде. — Какого мертвяка оно такое огромное?
— Это? Он просто полуогр. Что тебе не нравится?
Приближающаяся гора мускулов, наверное, могла бы трясти землю при ходьбе. Да только шла эта махина, плавно и легко. Походкой хищного зверя. Я выматерилась от души, нахватавшись манер от бургомистра, и Шаман посмотрел на меня с укоризной.
— Я вообще знала, что орки и сами по себе не хилые ребята, — прошипела я в растатуированное лицо собеседника, — но в этом — метра три! Это, по-вашему, честно?! И кстати, во-о-он те черепа на его поясе, они не человеческие, случаем?!
