Сказка мне нравится. Но, отпустив Аргадона, я подозреваю, что где-то и как-то он меня надул. Есть такое у демонов. Хоть как проверяй карты и кости – эти сволочи стол подменят.
Итак, что мы имеем?
Я был весьма близок к тому, чтобы стать демоном. Полноценным. И если бы не Иннис… По спине пробегает мороз. Я представляю себе годы без нее, годы, затянутые серым холодным льдом, потом смерть, переход в образ демона – и еще тысячелетия серого мрачного холода.
Согреться не помогает даже жаркий огонь в камине – и это в середине лета. Мне страшно, так страшно… я был в шаге от потери не человечности, нет.
Себя.
Мишель сделала все, чтобы я вырос и отомстил. Но Марта, Анри, Рик, Мира – они научили меня любить. Искренне, всей душой. И закрывая свою душу льдом, я просто губил то, что они сделали для меня.
Иннис – мой шанс остаться человеком. Не правителем, не демоном – человеком. Пусть не лучшим, пусть достаточно жестоким и подлым, но если бы я был другим, она бы уже умерла. Моралесы постарались бы.
Я знаю, что быть королевой – демонски сложно. Знаю, что ей придется тяжело. Но она справится.
А я буду рядом. И всегда помогу.
* * *
Лидарн навещает меня еще один раз.
– Ваше величество, я должен выразить вам свои соболезнования…
Я пожимаю плечами.
– Не буду лицемерить, я не любил Дариолу. Но и не желал ее смерти.
Рыцарь осекается. В его представлении я сейчас должен напоказ горевать, а он, также напоказ, утешать меня. А вместо этого – холодное равнодушие. И рыцарь срывается.
– Во всяком случае, у вас остается хорошее наследство.
– Мой сын, – обрываю я. – Это главное, что Дариола сделала для меня, и я ее не забуду.
И не прощу, но об этом храмовнику знать не обязательно.
– Ваше величество, вы собираетесь жить в Раденоре?
– Риолон тоже не останется без внимания. А вырастет мой сын…
– Вот о вашем наследнике я и хотел поговорить. Я знаю, что при дворе не осталось служителя.
– При котором дворе?
– При обоих.
Может, и не осталось. Крысиный король их хорошо проредил.
– И что?
– Мы хотели бы, чтобы наследник воспитывался в свете истинной веры. Поэтому у нас есть несколько кандидатур на роль духовного наставника малыша…
– Не рано ли? Ребенку еще и месяца нет!
– Истинная вера и благочестие прививаются с малолетства.
А еще фанатизм, религиозность, тупость и упертость. И вообще – пусти вас к ребенку, так потом и не узнаешь.
– Я подумаю над этим вопросом.
Храмовнику приходится довольствоваться этим обещанием. Зато…
– Я слушал, ваше величество, что вы также намерены укреплять межгосударственные связи…
– Лидарн, говорите уж прямо, что вам нужно? А то я вас не пойму, а вы потом обидитесь, что я специально что-то не так сделал.
Лидарн хмурится.
– Ваше величество, мы хотели бы также просить вернуть нам законную десятину на территории Раденора.
– О, кстати! Надо ее и на риолонской территории запретить!
– Ваше величество!
Я пожимаю плечами.
– Лидарн, а что вы хотите? Я не забираю у храмов их собственность. А ведь число храмовников резко уменьшилось. Неужели вам не хватает?
– Храм надо возрождать.
– А вы его не там строите. Вы его на земле крепите, а надо бы в людских сердцах.
Лидарн вскидывает брови.
Неожиданно? А ты сейчас еще не то услышишь.
– Вы вот деньги требуете, а почему вы мне другого не скажете? Скольким вы помогли да хоть бы за последние десять дней? Скольких утешили, обогрели, поддержали в беде? Назовите имена? Да я сейчас же гонцов отправлю и за каждого все компенсирую до монетки! Нет? Молчите, Лидарн? Лучше молчите, потому что проверить несложно. Вы не туда идете – и это понимаете. Легко набрать новых холопов, легко обучить их бормотать молитвы, но вот сделать так, чтобы люди искренне верили? Протянуть руку так, чтобы те поняли – Храм искренне о них заботится? Под силу ли вам это?
Лидарн смотрит на меня как-то странно. Не ожидал?
– А то обряды вы выполняете, а сердца в них нет. Души нет. Из ваших ритуалов смысл улетучился. Сейчас вы можете построить настоящий Храм – так воспользуйтесь этим, а не набирайте массой! Сколь ярмарочный силач не велик, а воин его вмиг задавит, пусть и в три раза мельче будет.
– Странно это от вас слышать, государь.
– А что странного в том, что я о людях забочусь?
– Я подумаю над вашими словами, ваше величество. Обещаю.
– Подумайте. А потом уже приходите. Не как проситель – как человек, который видит свою истинную цель. Свое призвание.
С тем Лидарн и отбывает.
А через два дня возвращается Иннис.
* * *
Я дома у тетушки Меди. Могу выехать хоть завтра.
Целую.
И. А.
Ей-ей, я сам едва удерживаюсь, чтобы не поцеловать простенький белый лист.
Ни вензелей, ни духов, ни помады, которыми так любят уснащать свои послания придворные красотки. Несколько коротеньких строчек, четкий почерк без вензелей… в этом вся Иннис. Я едва сдерживаюсь до вечера и ночью удираю из дворца.
Влетаю в домик тетушки Меди и в гостиной подхватываю на руки свою любимую.
– Инни! Вернулась!
Иннис крепко целует меня в ответ.
– Я соскучилась.
– Я тоже скучал. Ох, Инни, никуда бы тебя не отпустил! Ни за что!
– И не отпускай больше. Я… мне плохо без тебя.
Кто знает, до чего мы бы договорились, если бы не покашливание тетушки Меди. Я тут же отпускаю свою драгоценную добычу.
– Простите, тетушка.
– Так-то… учти, мальчик, хоть вы друг друга и любите, а все ж до свадьбы… сам понимаешь, не след бы…
– Тетушка, Алекс со мной никогда так не поступит.
М-да. Иннис точно сейчас не обо мне говорит. Я бы и с радостью – все равно ведь женюсь. Но если она хочет все по правилам – пусть так и будет.
– Я думаю, что мы поженимся в Раденоре. Иннис, ты не против?
– Родных у меня все равно нет… разве что Тиданн…
Последняя фраза уже прошептана только для моих ушей. Я усмехаюсь.
– Вызвать призрака несложно. Так что за внучку он порадуется, обещаю.
– Уже рад. Я ему все высказала, а этот гад сказал, что второй ребенок будет носить имя Андаго! Я фыркаю.
Ну, Тиданн! Ну, прохвост! Андаго, да еще и четвертьдемон, да в родстве с королем… потрясающее сочетание! Все для укрепления рода?
– А про себя он что сказал?
– Что останется здесь, пока не увидит нового графа Андаго.
– Наглец.
– Это у нас семейное.
– Отлично, Раденорам тоже не помешает немного здоровой наглости.
– Еще?!
– А что? Мы ведь такие белые, такие пушистые, нас каждый обидеть может.
– Угу…
– Я слышу в вашем голосе сомнение, о прекраснейшая из женщин? Я никогда не смог бы вас обмануть.
– Ох, Алекс…
Какая же у нее улыбка.
Я действительно не стану лгать Иннис. Но умолчать? Недоговорить?
Ту мою сторону, где живет тьма в оковах серого льда безразличия, она никогда не увидит. Я слишком боюсь ее потерять.
* * *
В Раденор мы выезжаем еще через пять дней. Успевает приехать Рене, отдохнуть и еще раз собраться Иннис, успеваю погонять Линтора я.
Рене отчитывается передо мной и отдает письмо канцлера.
В Раденоре все спокойно. Канцлер благодарит меня за сына и заверяет, что его жизнь и верность, ну, дальше все обычно. Можно не продолжать.
Вот раденорские дела чуть интереснее.
Опять появились разбойники. На границу направлены несколько отрядов. Пара купцов решила провезти контрабанду. Задержаны и ждут моего решения. А нечего к нам дурман везти!
Повесить, что ли?
Может, и стоит. Кого я не люблю, так это таких мразей. Они деньги рубят на тех, кто хочет уйти от действительности, а кому лечить? Магам жизни? Их и так мало…
Нет уж… за дурман-траву руки им рубить надо! Чтоб неповадно было! Рудольф, сука такая, даже в моду это ввел. Не то чтобы официально, но покурить траву, чтобы расслабиться, или заварить ее вечерком, для более бурной и страстной ночи, было почти нормой. А вот мне…
Такая трава разрушает магическое ядро человека. Если и были у него какие способности, потом их не будет. Вообще.
Это страшно.
К тому же рано или поздно к ней пристрастишься до такой степени, что… человека-то и не будет. Будет просто зависимая тварь. Вот и…
Доберусь до Раденора – внесу закон.
Руки рубить тем, кого поймают. И все имущество в казну.
И пусть только попробуют возмутиться!
* * *
Спустя два дня мой кортеж отправляется в путь. Ей-ей, когда б не приличия – бросил бы я их всех! Нас с Иннис и Ак-Квир довез бы, не переломился. Но назвался королем – терпи придворных.
Их лесть, подхалимаж, кокетство, причем как от женщин, так и от мужчин, многозначительные намеки…
Чтоб им провалиться!
