— Ну что, идем?
— Идем.
— Останешься со мной, пока мы не отправимся?
Огненные языки волос, качнувшись, сказали «да».
Кукольник появился два дня спустя.
Луис и Тила сидели на газоне, поглощенные игрой в шахматы. Тила сражалась отчаянно-азартно, и каждый ее ход невозможно было предсказать.
Она как раз лишилась коня, когда к ним подъехал робот, постаравшийся привлечь их внимание громким писком. Луис взглянул на его экран и увидел двух одноглазых питонов.
— Давайте его сюда.
Тила грациозно поднялась с травы.
— Вы, наверное, будете говорить о каких-нибудь секретах.
— Возможно. Что намереваешься делать?
— Я давно не читала. — Бросив через плечо лукавый взгляд, кокетливо улыбнулась. — Эй! Не трогай доску!
В дверях они разминулись с кукольником: девушка махнула ему рукой, а Несс отпрыгнул футов на шесть в сторону.
— Прошу прощения, — сказал он голосом, способным свести с ума любого мужчину. — Ты меня напугала.
Тила удивленно подняла брови и исчезла в доме, не сказав ни слова.
Кукольник присел возле Луиса, подогнув под себя все три ноги. Один его глаз смотрел на Луиса, тогда как другая голова нервно оглядывалась по сторонам.
— Эта женщина не шпионит за нами?
— Разумеется. — Луис изобразил удивление. — Ты же знаешь, что на открытом пространстве нет защиты от следящих лучей.
— Луис, пойдем в твой кабинет.
— Еще чего! — Луису вовсе не хотелось покидать газон. — Прекрати вертеть головой! Ведешь себя, как будто кто-то тебя напугал до смерти.
— Я боюсь… почти всегда боюсь. Сколько метеоритов падает в год на Землю?
— Понятия не имею.
— Мы находимся опасно близко от пояса астероидов. Впрочем, это не имеет значения, поскольку мы до сих пор не смогли найти четвертого участника нашей экспедиции.
— Это плохо. — Луис задумался. Поведение кукольника озадачивало его. Если бы Несс был человеком… Но он был кукольником. — Надеюсь, ты не сдаешься?
— Нет, несмотря на неудачи. Последние дни мы ищем некоего Нормана Хейвуда, KJMMCWT, великолепного кандидата.
— И?..
— Он абсолютно здоров, ему двадцать четыре и одна треть земного года, его предки шесть поколений подряд рождались благодаря выигрышам в Лотерею. Самое главное, что он любит путешествовать. Три дня мои агенты шли за ним по пятам, тогда как Норман Хейвуд ездил на лыжах в Швейцарии, занимался серфингом на Цейлоне, делал покупки в Нью-Йорке, навещал друзей в Скалистых Горах и Гималаях. Вчера вечером мой агент настиг его в тот момент, когда Норман садился в корабль, летящий на Джинкс. Корабль улетел прежде, чем агент переборол естественный страх перед творениями вашей техники.
— Понимаю. У меня тоже бывают дни, когда ничего не получается. А почему бы не отправить ему сообщение?
— Луис, эта экспедиция секретная.
— Ах, да…
Сидящая на змеиной шее голова непрерывно вращалась в поисках тайных и явных опасностей.
— В конце концов нам должно повезти. — Вторая голова умоляюще смотрела своим единственным глазом. — Тысячи потенциальных кандидатов не могут бесконечно прятаться от нас. Верно, Луис? Ведь они даже не знают, что мы их ищем!
— Ну, разумеется, ты кого-нибудь найдешь.
— Луис, как лететь в неизвестность с тремя чужаками и в экспериментальном корабле, предназначенном только для одного пилота? Ведь это же безумие!
— Несс, о чем ты? Ведь эта экспедиция — твоя идея.
— Вовсе нет. Я получил приказ от Тех-Которые-Правят, удаленных от меня на двести световых лет.
— Ты знаешь, куда и зачем мы летим. Что сейчас изменилось? Ведь еще недавно ты был достаточно отважен, чтобы публично оскорбить четырех кзинов. Эй, спокойно, спокойно!
Кукольник спрятал обе головы между передними ногами.
— Ну же. — Луис погладил кукольника по обоим затылкам. Его кожа оказалась мягкой, как бархат, и очень приятной на ощупь.
— Вылезай, говорю. Ничего с тобой не случится. Я в состоянии обеспечить безопасность своим гостям.
— Это было безумие! Безумие! — заныл кукольник откуда-то из-под своего живота. — Неужели я действительно оскорбил четырех кзинов?
— Давай, давай! Ничего тебе не грозит!
Плоская голова выскользнула из укрытия и тревожно огляделась.
— Четырех кзинов? А не трех?
— Действительно, я ошибся. Их было только три.
— Прости меня. — Появилась и вторая голова. — Период паники миновал. Я в депрессивной фазе цикла.
— Ты можешь с этим как-то справляться? — Воображение быстро подсказало Луису невеселые последствия, если в критический момент окажется, что кукольник находится не в той фазе.
— Я могу ждать, пока это не пройдет. Могу спрятаться, если это возможно. Могу постараться, чтобы это не влияло на мою оценку ситуации.
— Бедный Несс. Ты уверен, что не узнал ничего нового?
— А разве того, что я знаю, не достаточно, чтобы испугать любое разумное существо? — Кукольник неуверенно поднялся на ноги. — Откуда взялась Тила Браун? Я думал, ее уже давно нет здесь.
— Она останется со мной, пока ты комплектуешь экипаж.
— Зачем?
Луис и сам задумывался над этим, он не имел обыкновения подбирать себе женщин, похожих друг на друга. Разумеется, спальни предназначаются для двоих, а не для одного… но ведь на приеме были и другие девушки. Правда, не такие красивые, как Тила. Неужели старый мудрый Луис попался? В этих неглубоких серебряных глазах было что-то большее, чем просто красота.
— Чтобы заниматься любовью, — сказал Луис By. Разумеется, чужак не в состоянии понять подобные, исключительно человеческие проблемы. Только сейчас Луис заметил, что тело кукольника все еще сотрясается от дрожи. — Пойдем в кабинет, — добавил он. — Он под землей, и можно не бояться метеоритов.
Когда кукольник наконец ушел, Луис отправился искать Тилу. И действительно, она оказалась в библиотеке.
— Привет, — улыбнулась она. — Как чувствует себя наш двухголовый друг?
— Испуган до потери сознания. А я страшно устал. Нелегко давать советы кукольнику Пирсона.
Тила явно повеселела.
— Расскажи мне о сексуальной жизни кукольников! — попросила она.
— Я знаю только, что у Несса нет разрешения на потомство, и это здорово мучает его. Ничего больше узнать не удалось. Ты разочарована?
— В таком случае, о чем вы разговаривали?
Луис махнул рукой:
— Триста лет страха — столько времени Несс находится в нашей части Космоса. Он почти не помнит планету кукольников. Мне кажется, за эти триста лет он ни на секунду не переставал бояться.
