– А петухи на что? – спросил Николай грубо и захохотал. Так, по его мнению, должен был держаться скиф-военачальник. – Петухи будят вовремя, так что они лучшие на свете будильники!
Липо съежился, сказал совсем жалким голосом:
– Брат, умоляю… Я совсем не способен управлять государством! Это лишь для твоих могучих плеч. А я постараюсь быть хоть чем-то полезен и в твоей повседневной деятельности. Я смотрю на звезды, стараюсь по ним понять наше будущее… Вдруг это пригодится даже огородам?
Николай пробурчал с огромным облегчением:
– Ладно-ладно… Ишь, пригодится! Эгоисты вы с братцем. В чистую науку увильнули, а я тут – разгребай горы будничной грязи, чисти авгиевы конюшни. Потом дети учат, что, дескать, были Анахарис, Архимед, Демокрит, Аристотель, Гомер… а какие тцары в это время вкалывали и обеспечивали им это безмятежное звездоизучение… Ладно-ладно, брат! Занимайся звездами. На досуге я расскажу тебе кое-что о пульсарах и коллапсарах.
Он поспешил по лестнице вниз, а вдогонку лились водопады благодарностей осчастливленного брата. «Итак, – размышлял Николай, – это подстроили не братья. Я забыл, где нахожусь. Это не современность, где душат, режут, травят, пишут анонимки, пробираются к кормушке…»
Гм, но время другое, так что заговор мог быть не из-за денег или власти. С этим примитивизмом разобрался бы в два счета… А если по идейным соображениям? Это похуже – разберись в современных идеях!
Выскользнув из терема, он добрался до центра городища. Посреди площадки стоял высокий помост из дубовых колод. В центре помоста острием вверх торчал огромный меч. Николай медленно подошел ближе. Историки отмечали, что воинственные скифы-кочевники поклонялись только мечу…
Но как же тогда с культом богини Даны, воплощением воды, именем которой названа лучшая из рек – Данапр? Этот культ ведет начало из каменного века!
В сотне шагов на огромных валунах стоял исполинский котел размером с двухэтажный дом. Жертвенный котел, которым пользовались только перед великими походами.
На площадь неторопливо въехала телега. Полуголый скиф, блестя потной загорелой спиной, сбросил на землю жиденькую вязанку дров. Между помостом и жертвенным котлом стояли столбы с железными крюками, но только к одному из них была привязана тощая коза.
– Коло!
Николай оглянулся. К нему спешил огромного роста атлет. Он улыбался во весь рот, синие как небо глаза удивительно ярко горели на загорелом лице. Фигура у него была развита безукоризненно, белые волосы развевались красиво.
– Как я рад! – заговорил атлет еще издали. – Слышал о твоем подвиге!
– Да какой там подвиг, – ответил Николай настороженно. Атлет был очень красив, а Николай не любил красивых мужчин. И фигура у незнакомца слишком красочно мускулистая.
– Еще какой, – заверил атлет.
Он дружески обнял его за плечи, и у Николая перехватило дыхание. Руки атлета были из железа. «Тут и каратэ не помогло бы, – подумал Николай опасливо. Он с уважением измерил взглядом выпуклую, как бочка, грудь незнакомца. – Нунчакой разве что…»
– Признаться, – сказал атлет, – когда батя плел басню, как моя мама пыталась ускользнуть от него на берегу моря… Все благополучные семьи любят вспоминать первое знакомство! Умиляются, роняют слюни… Батя рассказывал, что мама то в рыбку перекидывалась, то в ящерицу, то в пламя… Помнишь эту красочную басню? О ней даже кобзари поют! Всякий раз у него получалось страшнее и страшнее. Я решил, либо привирает, либо, так сказать, иносказательно… Он у данайцев научился всяким вывертам… А вот сегодня ты всех ошарашил! Р-р-раз – и в дракона!
– Гм, – сказал Николай в самом деле ошарашенно. Он спешно рылся в памяти. «… то в рыбку, то в ящерицу, то в пламя…» По данным Аристея и прочих, это была Фетида, которую ловил Пелей. Пелей, Пелей… «Гнев, о богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…» Ура, вычислил! – Ты, Ахилл, того… у родителей свои игры. Нам ли доискиваться, где привирают в воспитательных целях, а где проговариваются?
Ахилл расхохотался:
– Ты прав, не наше дело. Войска бы снарядить! Побратимы зовут на помощь. Наш долг, наша честь…
Николай с натугой собрал крохи, что застряли в голове:
– Но ведь наша кровная родня в Трое? Наши предки с помощью тоже нашего прародителя Посейдона складывали Лаомедонту крепостные стены, к тому же Трою населяют родственные нам племена. Два сына Приама: Троил и Дий напоминают о нашем родстве…
Ахилл хмыкнул:
– А другой наш предок, я говорю о Горакле-Таргитае, с аргонавтами взял эту Трою и сровнял с землей! Дело не в кровном родстве. Если свой – гнусная тварь, то я все же должен стоять в стороне? Троя – угроза всему цивилизованному миру. Оторвавшись от Днепра-Славутича, совсем озверели, одичали… Гнездо разбойников! Целый народ стал жить разбоем. Нет, я не признаю такую родню. Если удастся сровнять Трою с землей и на этот раз, то, по непроверенным данным волхвов, оттуда спасется самый благородный из героев и даст начало новой ветви нашего народа!
– «Эней был парубок моторный. И хлопец хоть куда казак…»
– Во-во, – сказал Ахилл. – А есть и такой вариант: «Эней был удалой детина и самый хваткий молодец…» Но если Трою не разрушить, то Эней с места не сдвинется! Ее же не разрушить, если я не приведу железолатных воинов…
Николай покосился на его железные поножи. Троянцы и ахейцы сражаются медным оружием, появление дружины Ахилла резко изменит ход битвы…
– Когда выступишь? – спросил он.
– Может быть, даже никогда, – ответил Ахилл яростно. – Охочих людей много, но как их снарядить? Пообносились, пропили все, кроме мечей! Как друга прошу, посодействуй.
– У нас это бывает, – согласился Николай. – Запорожцы… Думаю, эту проблему решим. Но стоит ли ехать в чужие страны, чтобы сложить головы? Разве те же волхвы не напророчили тебе погибель?
Ахилл потемнел лицом, но тут же отмахнулся:
– Тут меня ждет еще худшая погибель. От старости. Помру, и жаба за мной не кумкнет. И никто не узнает, где могилка моя!
Проблемы, думал Николай встревоженно, когда они расстались с Ахиллом. Есть же чудаки, что мечтают о жизни в прошлом! Думают, что тут тишь да гладь, Сварогова благодать…
Осматриваясь по сторонам, он добрался до крепостных ворот. Сложенные из огромных бревен, они выглядели несокрушимыми, которым стоять вечно.
Ворота были открыты. Между створками прохаживался взад-вперед обнаженный до пояса мужчина огромного роста. Литые плечи и грудь в буграх мышц, к широкому поясу приторочен длинный меч.
Когда мужчина повернулся к Николаю спиной, тот чуть не осел от изумления на землю. Богатырь оказался… крылатым!
