– Ну и дурак! – крикнула она в сердцах и мстительно закрыла дверь на шпингалет.
Пусть только попробует заявиться, поцелует замок.
Она разделась, повесила костюм в шкаф. Растянулась на кровати, нащупала под стулом пульт. На экране замелькали кадры из ночного клуба, бойко защебетала хорошенькая ведущая. Алина зевнула, перевернулась на бок и вздрогнула. Она! Та девушка из сообщения Каскыра. Живая, здоровая. Запись, наверное. Так странно видеть веселого цветущего человека и знать, что он уже несколько часов как мертв. Показали сцену с прыгающими певцами, сзади на стене висела растяжка с датой и названием вечеринки. Сегодняшняя дата. Внизу появилось имя ведущей. «Асия Айданова». Не может быть! Что за вечеринка живых мертвецов? Алина достала нетбук, включила, набрала нужный адрес. Вот оно сообщение, датированное вчерашним днем, фотография. Девушка быстро набрала комментарий.
«Каскыр, а ты знаешь, что Асия жива и здорова?» Ответ пришел мгновенно.
«Уже нет».
Тьфу, маньяк! Алина собралась написать еще, но погас свет и Интернет отвалился. Может, и к лучшему, завтра рано на работу. Уютно свернувшись, девушка закрыла глаза. По деревянной двери царапнули когти, тоненько, почти жалобно заскулила собака. Алина вздрогнула и сжалась под одеялом, вставать и проверять, откуда здесь взялось животное, совсем не хотелось. Скрежет усилился. Последнее, что слышала Алина, прежде чем провалиться в обморок, – пронзительный вой, почти вопль, похожий на человеческий крик боли.
Следующие несколько дней прошли как обычно, без происшествий и таинственных незнакомцев. Сосед больше не беспокоил, скорее всего, приходил очень поздно, утром не появлялся. В четверг, роясь в ящике с бельем, Алина нашла кулончик, подаренный ей когда-то Андреем. Он притащил украшение с одного из многочисленных мероприятий. Вручил, спустя неделю бросил пить, а потом еще через несколько дней ушел от Алины. И она закинула неприятный кулон подальше. Красный камень в обрамлении темного металла казался зловещим глазом, который неусыпно наблюдал за ней. Переезжая в Астану, Алина даже не вспомнила об украшении. Наверное, племянница положила. Рука сама так и потянулась, чтобы вытащить и надеть кулон. Алый камень отбрасывал на обнаженную белую кожу яркие кровавые отблески, будто сердце в груди запылало огнем. Улыбнувшись, Алина гладко зачесала назад распущенные блестящие волосы. Темными тенями удлинила и без того раскосые глаза. Вместо светлого льняного костюма выбрала черные узкие джинсы и кожаный пиджак.
На работе коллеги с недоумением косились и перешептывались за спиной. Похоже, в коллективе резкая смена имиджа была не в моде и сильно раздражала. Но в новом образе Алина чувствовала себя настолько удобно, что на чужое мнение просто наплевала.
В награду шефиня с начала рабочего дня завалила работой, чтобы похорошевшая редакторша сидела тихонько за компьютером и не отсвечивала. Алина только несколько раз успела смотаться к автомату за кофе и прикупить на обед несколько пирожков с мясом. К вечеру перед глазами мелькали буквы, картинки, веки болели и чесались, а в голове всё перемешалось от зачастую корявых текстов всех мастей. За окном стемнело, в коридоре смолкли голоса и привычный шум шагов. Почти все сотрудники разъехались по домам. Закончив править последний текст, Алина выключила компьютер и потерла глаза. Макияж размазался, да и по барабану. Никто не увидит. Алина собрала сумку, встала, со вздохом потянулась и тут же закашлялась. Откуда-то удушливо запахло псиной. В коридоре по линолеуму процокали когти.
– Собак тут только не хватало, – пробормотала Алина. Шаги стихли. – Эй, уберите псину. – На ответ она особо не надеялась, но звук собственного голоса немного успокоил.
У охранника внизу неразборчиво бормотал телевизор. Алине на миг показалось, что где-то там, под землей, тихонько переговариваются покойники, ищут выход, а может, жалуются, перебирают список обид. На всякий случай, чтобы не забыть к Страшному суду. Болтали же, что несколько районов Астаны построено на кладбище. Девушка встала, подошла к двери, прислушалась. Звук не повторился. На всякий случай Алина несколько раз стукнула по двери. Тихо.
С облегчением вздохнув, Алина приоткрыла дверь, посмотрела в узенькую щелочку. Никого, пора и ей сваливать от греха подальше. Она вышла, повернула в замке ключ, выпрямилась и хрипло заорала. Посреди коридора в свете единственной лампы висел покойник. Багровое лицо, выпученные глаза, руки с обломанными ногтями, босые синюшные ноги, мокрые штаны. Сакен. Всё так же, как на фото, которое оставили возле нее в тот проклятый день. Ободранные пальцы слегка пошевелились, в горле хлюпнуло, как в сливе старой раковины.
– Али-и-ина…
– Уйди, уйди, уйди! – шепотом, словно молитву, произнесла девушка.
Ноги стали ватными. Она медленно сползла по стене.
Покойник послушно растворился, последними исчезли шары глаз и оскаленные зубы. Осталась круглая пыльная лампа и небольшая темная лужица на полу. Алина на четвереньках подползла, понюхала, в нос ударил резкий запах мочи. Не глядя, она вытянула из сумочки платок и начала яростно тереть, будто обезумев, пыталась смыть прошлое.
– Алина, вам плохо?
Девушка резко подняла голову и отбросила платок. Над ней склонилась молоденькая редакторша из соседнего отдела. С лестницы доносился разговор, лампы горели везде, насколько хватало взгляда.
– Всё нормально, чего пристала, – грубо ответила Алина, вцепившись в косяк, поднялась и, пошатываясь, пошла вдоль стены.
– Стерва, – тихонько пробормотала вслед коллега.
Алина почувствовала жжение в пальцах. Захотелось развернуться и вцепиться нахалке в глаза, выцарапать, а потом бить, бить головой, пока кровь не забрызгает крашеные стены. Она явственно почувствовала металлический солоноватый привкус на губах. С наслаждением втянула воздух, рот наполнился слюной. Опомнившись, Алина ускорила шаг, выскочила на улицу, забежала в ближайший магазин. Выбрала красный вишневый напиток в бутылке, открутила крышку и жадно припала губами к горлышку. Несколько алых капель упало на белый кафельный пол. По телу побежало расслабляющее тепло. Домой Алина долетела как на крыльях. Там ее уже ждали.
– Слушай, а кто это был? – Руслан рукой показал вокруг шеи петлю и вывалил набок язык.
– Дурак!
– Ой, ну прости, не хотел задеть твои нежные чувства, – он закатил глаза, а потом подмигнул ей. – Так кто это, а?
– Идиот! Слабак! Жалкий актеришка! Жизнь мне испортил. Да кому он нужен! – заорала Алина. Ударила кулаками по столу, хорошее настроение вмиг улетучилось.
