— Как прекрасна жизнь, понимаешь, только когда должен умереть, — признался он. — Посмотрите на меня. Урод из уродов, боль испытываю страшную даже не по минутам, по секундам. А все равно охота еще пожить. Хоть час, в любом виде, за любые муки, но пожить.
Они влезли в кузов, и Валерик резво взял с места. Обтекая радиатор, вспыхнули знакомые всполохи. Артур искоса посматривал на лобовое стекло, целиком занятое разросшимся лбом с разнесенными в разные углы глазами. Оно казалось бы полностью неживым, если бы глаза периодически не смаргивали.
Город окутывал полусумрак. На беглый взгляд застывших фигур стало гораздо больше. У многих в руках сверкали косы.
Валерик с ходу протаранил дождь, сделавшийся достаточно редким. Некоторые струи отрывались и словно сорванное с веревки белье летели во все стороны.
Они напоролись на засаду у первого же перекрестка. Несмотря на то, что вокруг было много замерших машин, полковник сразу обратил внимание на одинокую машину, наехавшую на "ежа" и застывшую на спущенных баллонах. Видно пришедший пешим ходом, Диего не знал про препятствие.
Выстрел из "мухи" угодил в Валерика, и в кабине возникла костно-мозговая взвесь. Оставшаяся без управления машина встала как вкопанная, и полковник с Артуром по инерции продолжили движение, перелетев через борт. Им повезло, что они упали на асфальт не головами, а плашмя.
Диего попытался добить их из автомата, но полковник пуганул его выстрелами в ответ.
— Прекратите стрелять! — всхлипнул Артур. — Мы скоро все умрем! Гулы идут сюда!
Диего прислушался к его словам.
— Вольд, хочешь свою потаскушку назад? — крикнул он. — Предлагаю взаимовыгодный обмен. Томку за пресерв!
Полковник согласился, и тогда Диего приказал ему выйти на видное место. Картазаев не долго думая, влез на крыло зависшего штурмовика.
— Не вздумай стрелять, пресерв упадет и расколется, а он последний! — предупредил полковник.
Диего появился под крылом, держа автомат у бока женщины. Вторую руку он жадно тянул к полковнику. Картазаев предложил ему залезть на крыло, посоветовав оставить женщину и взять на прицел уже его.
Диего торопливо отпихнул женщину, после чего брезгливо вытер руки, и влез на крыло. Некоторое время непримиримые враги смотрели друг на друга.
— В том, что я урод, виноват ты! — выпалил Диего. — Кукулькан дал бы мне новое красивое лицо, которого я достоин, если бы не ты!
— Если бы он дал тебе лицо, которого ты достоин, ты стал бы еще страшнее, потому что твое главное уродство внутри, в твоей душе.
— Не нужен мне твой пресерв, пропади он пропадом! — завыл Диего.
Полковник согласился и разбил его о крыло. Живой огонь обтек самолет, и он заиграл яростными резкими красками. Картазаев успел скатиться с него раньше, чем штурмовик с ревом продолжил свой полет. Диего ухватился за фонарь, и в тот же момент самолет закувыркался с невоспринимаемой глазом скоростью. Он срезал рощу вместе с дерном и оглушительно лопнул в клубах горящего керосина.
Тома бросилась к полковнику и вжалась в него всем телом, упрекая, почему его не было так долго. Она уже отчаялась ждать. Рядом затормозила легковушка, реанимированная Артуром последним пресервом.
— Или у тебя был план доставить пресерв в Москву? — прищурился Артур.
План у Картазаев был один, догнать Мигеля любой ценой. На выезде города он притормозил. Стоявший ранее танк исчез бесследно. Уехал. Они съехали к пляжу и поехали вдоль застывшего гуттаперчевого моря.
В месте окончания дороги стояла машина, возле которой с поникшими плечами застыл Мошонкин. Картазаев сердцем почувствовал, что произошла трагедия.
— Кто? — спросил он подходя.
— Дина, — прошептал Иван побелевшими губами.
Профессор сидел на песке. Перед ним лежало тело девушки, казавшееся совсем детским с крохотным красным пятном напротив сердца, и профессор гладил ей волосы.
— Я сейчас ее похороню, — глухо проговорил он. — Пусть она немного еще полежит на свету.
Мошонкин сообщил подробности. Мигель догнал их еще в городе, а потом пытался спихнуть на обочину. Так продолжалось до конца дороги, где более опытному Мигелю удалось столкнуть их с висящей в воздухе мушкой. Всем бы ничего, но Дине она угодила точно в сердце.
Попросив у Картазаева пистолет, профессор расстрелял муху до рубиновых брызг. Хоть боеприпасы могли понадобиться, полковник его не останавливал.
Пересев в машину Артура, продолжили путь, ориентируясь по отпечатавшимся в песке следам машины Мигеля. Теперь они поменялись местами, и испанец был в роли беглеца. Мигель опережал их самое большее на час, но он знал местность. Ведь прибыл в город он в отличие от них тоже на машине.
Следы петляли среди деревьев, спускались в овраги, взмывали на склоны. И нигде проклятый испанец даже не затормозил. За рулем сидел Картазаев, но даже он пару раз забуксовал, зацепившись кормой за сухостой, в результате чего еще более отстал от преследуемого.
Указывая на близость ледника, на траву лег иней. Картазаев думал, что им вскоре придется бросить машину, но изворотливый Мигель и тут оказался на высоте. Он знал местечко, где можно было проехать.
Едва они съехали на лед, как снизу вспыхнул свет. Утопленники мчались за ними в погоню. Сначала они плыли подо льдом, потом с треском пробили полынью и устремились по поверхности. Утопленники утопленниками, а мотор у них работал как часы. Картазаев прибавил газу, еле успевая уворачиваться от глыб.
Несмотря на его старания, умертвия нагоняли. Машина преследователей лязгала незакрывающимися дверьми. Утопленники орали от предвкушения.
— Что они нас есть собрались? — тревожно поинтересовался Мошонкин.
— Под воду будут затаскивать по одному, — ответил профессор.
Картазаев свернул в узкий проход, потом в еще один и едва успел затормозить, уперевшись в возникший тупик. Заглушил мотор. Несколько секунд прошли в тревожном ожидании. Ведь если утопленники заметили бы их маневр, то беглецам решительно было некуда деться. Со всех сторон возвышались ледяные стены, единственный путь вел только назад.
Машина призраков затихала вдали, но не успели люди перевести дух, как на вершине айсберга возникла фигура Алмауз Кампыр с распущенными седыми космами.
— Тут они, братья! — завизжала она. — Ответите за мою дочусю, вековать вам под темною водой, под толстыми льдами!
Картазаев со скрежетом врубил заднюю скорость, но не успел полностью выбраться из тупика, как в корму уперся нос чужой машины. Полковник, пользуясь тем, что успел разогнаться, стал выталкивать чужака наружу.
