— Давайте подождем еще немного? — предложила Тила. — Возможно, мы не встретим никого, с кем пришлось бы сражаться.
— Вот именно, — поддержал ее Луис. Ему вовсе не хотелось попасть под команду кзина.
— Ладно. Но мы должны взять оружие.
Они продолжили сборы. Среди снаряжения были также личные коммуникаторы: их носили на руке или, как в случае с кукольником, на затылке. Из-за больших размеров вряд ли их можно было назвать удобными.
— Зачем нам это? — спросил Луис, поскольку кукольник еще раньше показал им, как пользоваться интеркомами скутеров.
— Вообще-то они служат для установления контакта с автопилотом «Лгуна». С их помощью можно вызвать корабль куда угодно.
— Тогда для чего они могут нам пригодиться?..
— Для перевода, Луис. Если мы наткнемся на мыслящих существ, нам придется пользоваться компьютером «Лгуна» как переводчиком.
Они закончили погрузку. Вокруг корпуса корабля оставалось еще множество снаряжения, но им просто негде было его использовать. Среди прочего там были вакуумные скафандры, запасные части для приборов, которых они лишились вместе с крылом, оборудование, необходимое только при полете в глубоком космосе. Они забрали все, что могло оказаться полезным, — даже воздушные фильтры — правда, скорее, из-за малых размеров и веса.
Луис едва не падал от усталости. Забравшись на свой скутер, он огляделся по сторонам, размышляя о том, что мог забыть. При этом от его внимания не ускользнуло то, что Тила со странным выражением лица смотрит вверх.
— …! — неуверенно выругалась она. — Все еще полдень!
— Только не паникуй. Просто…
— Луис, я отлично знаю, что мы работали не менее шести часов! Как может все еще быть полдень?
— Не волнуйся. Ты же знаешь, что солнце здесь не заходит.
— Не заходит? — Приступ истерики прошел так же быстро, как и начался.
— Ну, конечно, не заходит. Мы должны к этому привыкнуть. Кстати, взгляни еще раз — видишь? Это край черного прямоугольника.
Висевшее в зените солнце начало вдруг гаснуть.
— Пора в дорогу, — поторопил их Говорящий. — Когда стемнеет, мы должны быть уже в воздухе.
В сгущающейся темноте четыре скутера одновременно поднялись в воздух.
Несс еще раньше проинструктировал, как включать дистанционное управление, и теперь все послушно повторяли маневры Луиса. Удобно расположившись в кресле, он уверенно вел машину, не упуская из вида своих спутников.
Тила окинула взглядом окрестности; потом ее глаза поднялись вверх и там, где обычно натыкались на границу, встретили бесконечность. Внезапно они округлились, а лицо вспыхнуло, как светящее сквозь тучи солнце.
— О, Луис!
— Какая огромная гора! — заметил кзин.
Несс ничего не сказал, его головы нервно поглядывали по сторонам.
Темнота опустилась очень быстро. Глубокая тень вдруг накрыла огромную гору, не оставив от нее даже следа. Солнце превратилось в тоненькую черту, граничащую с бездонной чернотой. А потом на темнеющем небе возникла огромная дуга… Она становилась все более отчетливой, а когда и землю и небо поглотила темнота, предстала во всей красе.
У основания дуга была очень широкой, но по мере подъема быстро сужалась и в зените превращалась в черту. Там же ее пересекала невидимая днем линия прямоугольников.
Звукопоглощающее поле не пропускало к Луису даже шума рассекаемого воздуха, поэтому он крайне удивился, когда окружавшая его тишина вдруг сменилась звуками музыки, словно разом запели все трубы органа. Ошеломленный, Луис не сразу понял, что, собственно, произошло. Только через некоторое время он ткнул пальцем кнопку интеркома, и обе головы кукольника исчезли с экрана, как привидение на рассвете. Чудовищная какофония, словно сжигали живьем весь соборный хор, стала гораздо тише, теперь она шла до него кружным путем, через интеркомы Тилы и кзина.
— Что с ним? — удивленно спросила Тила.
— Он вне себя от страха.
— Беру командование на себя, — заявил Говорящий. — Кукольник не в состоянии принимать решения. Объявляю, что с этой минуты экспедиция носит военный характер.
На мгновение Луис задумался над единственной альтернативой: он мог объявить то же самое. Однако ему вовсе не хотелось вступать в борьбу с Говорящим, да и, если говорить честно, кзин больше подходил для этой роли.
Скутеры шли на высоте полумили. Черноту земли тут и там покрывали еще более темные пятна, отчего она приобретала не столько вид, сколько характер карты. Небо, подавляющее огромной дугой, сверкало многочисленными звездами.
Кольцо было творением назойливо искусственным, чем-то таким, что было сделано. Нельзя было даже на секунду забыть об этом: над головой поднималось совершенно определенное доказательство. Ничего странного, что Несс — трус и прирожденный реалист — не вынес этого. Может, он замечал красоту того, что видел, а может, и нет. Однако он наверняка отдавал себе отчет в том, что они оказались на огромной искусственной конструкции, во много раз больше всех планет, образующих огромную империю кукольников.
— Кажется, я вижу боковые стены, — сказал кзин.
Луис с трудом оторвал взгляд от небесной дуги, посмотрел по сторонам и почувствовал, как ледяные пальцы страха сдавливают ему горло.
Слева край боковой стены Кольца виделся едва заметной черточкой на темно-синем фоне. Луис даже не пытался оценить ее высоту, поскольку понятия не имел, где может находиться ее основание. Он видел только верхнюю грань, а когда слишком долго вглядывался в нее, она исчезала. Она располагалась там, где должен быть горизонт и с одинаковым успехом могла быть и гранью и основанием. Вторая стена, справа, выглядела почти так же. По всей вероятности, «Лгун» ударил в Кольцо недалеко от середины. Стены казались одинаково далекими, и это значило, что до каждой из них было около полумиллиона миль.
Луис с трудом откашлялся.
— Говорящий, что ты об этом думаешь?
— По-моему, та, что слева, — чуточку выше.
— Отлично, — Луис повернул влево. Остальные экипажи послушно повторили маневр.
Он включил интерком, чтобы проверить, как там Несс. Кукольник, судорожно охватив кресло всеми тремя ногами, спрятал обе головы под себя.
— Говорящий, ты уверен? — спросила Тила.
— Конечно, — ответил кзин. — Эта стена явно выше.
Луис мысленно усмехнулся. Его никогда не учили боевым навыкам, но он кое-что знал о войне — на Вундерланде неожиданно оказался в период ожесточенных боев. Одной из черт хорошего офицера было умение быстро принимать решение, и можно было только радоваться, если решение это, ко всему прочему, оказывалось еще и верными…
