А потом, овладев скоростью движения, уловила принцип. Ей была показана история. Прошлое: ее рода, ее семьи, всех секторов, где когда-либо обитали Чтецы. Просмотренное заставляло: улыбаться, плакать, сочувствовать, изучать… В некоторых местах были даны письменные описания и пояснения. Серафима многое узнала и о себе, и о своем аквиле. Как долго длилось 'обучение', девушка не чувствовала. Находясь вне пространства, Серафима пребывала и вне времени. Лишь вернувшись и увидев свое истощенное тело, Чтец осознала, что отсутствовала не менее трех астав. Наевшись местных плодов, она кое-как утолила голод. Теперь встал вопрос о месте временного жилища. В нынешнем состоянии Серафима просто не сможет преодолеть обратный путь. А оставаться тут ей позволено не более, чем на аставу. Кто был хозяином этого места, девушка лишь предполагала, и каждая из догадок были одна безумней другой. В конце концов, она посчитала этот вопрос неважным. Ей дали знание. Ей показали прошлое. Ей дали шанс на будущее.
Ведь теперь Серафима знает, что Айсеры даровали аквил Чтеца Душ избранным двисурам. А не как считалось ранее: неугомонная душа занимала тело слабого духом ребенка, что находился еще в утробе матери.
* * *
Путь из Майина в Лукайю занял почти пять астав. Только в те обороты диска, что царствовал пар, Серафима покидала тело, чтобы провести их в спальне Вирия. Третий принц делал заметные успехи в становлении своей личности, не ограничивающей душу. Но неведомый враг не был еще найден и побежден. И это не придавало спокойствия. А Секторат все больше привлекал внимание своими беззвучными призывами к Чтецу Душ. Все это выматывало Серафиму неимоверно. Но она знала свою цель и упрямо шла к ней. Сложнее всего было пройти по территории Лукайи и остаться незамеченной. Тут бурнус не был привычным одеянием для двисуров. А светящаяся кожа, несомненно, привлекла бы внимание. Сложнее всего было пробраться во дворец. Серафима никогда не посещала его во плоти, но знала, что охрана после трагедии в семье Сектората не пропускала никого без тщательной проверки.
Чтецу Душ помог случай. В один из акъябов, когда она намеревалась поговорить с душой Вирия, в его спальню ворвался Конрад.
— Серафима, ты мне нужна! — без предисловий сказал он, и тон был насколько отчаянным, что Чтец даже не подумала ему отказать. Не рискнув будить Вирия, она удалилась вслед за Секторатом. В своих покоях Конрад даже не старался казаться сильным правителем. Даже просто сильным. Он сломлен. Также, как и множество других Секторатов, что оставались без своей поддержки.
— Я жалок? — с безысходностью спросил он вошедшую за ним Серафиму.
— Ты такой, какой есть, — уклончиво ответила Чтец.
— Я жалок, — констатировал Конрад. — Как мне справиться с этим? — с надеждой спросил он.
— Мы можем лишь выиграть немного времени, но итог ты знаешь, — ответила Серафима, кладя не облаченную в перчатку руку на плечо Сектората. — Я не смогу быть с тобой. Ты отдал свой контракт. И Вирию я необходима не меньше, чем тебе.
— Я понимаю, — полушепотом ответил Конрад. По его щекам текли слезы. Сколько он их пролил в последние кины и акъябы? За всю жизнь столько не наберется. Серафима наблюдала за Секторатом, не проронив ни слова. И только когда он успокоился, решилась высказать свою просьбу:
— Мне нужна твоя помощь. И наблюдала за смесью удивления и неверия на лице Конрада.
Ведь она никогда не просила о помощи.
— Мое тело. Оно рядом с дворцом. Мне нужно укрытие.
— От кого? — подобрался Секторат.
— От Черного Чтеца, — честно ответила Серафима. Весь остаток акъяба она рассказывала Конраду о тех встречах, что случались у нее с проклятым. О том, что тот искал ее тело, поэтому ей срочно пришлось покинуть свое убежище. Вместе они обсудили возможные мотивы, что руководили Черным Чтецом. Но больше всего они спорили о том, как скрыть физическую оболочку Серафимы. Когда же Секторат заикнулся о вероятной связи проклятого с их неведомым врагом, девушка уловила в этом смысл.
И предложила, наконец-то, познакомить подданных с невестой третьего принца. К ее удивлению, Конрад согласился. И видя блеск в его глазах, интерес к жизни, пусть и временный, Серафима поздравила себя с маленькой победой — безумие Сектората откладывалось.
* * *
Вирий проснулся от голоса отца, который внезапно ворвался в его спальню. К его стыду, он так и не узнал, что связывало Сектората и Серафиму. И сейчас ему показалось, что настал самый подходящий момент для этого. Поэтому и направился за ушедшими. За последнее время Вирий привязался к своей невесте. Без нее он не засыпал. И в любовницах уже не нуждался столь остро и часто, как раньше. И сейчас подозрения, что между Серафимой и его отцом могут быть какие-либо отношения, болью отзывались в душе. Вирий старался остаться незамеченным. И по этой причине не успел к началу разговора. Подслушивать недостойно принца, но не сейчас. Он хотел знать правду, и поэтому бесстыдно прижался ухом к двери.
— Я не смогу быть с тобой. Ты отдал свой контракт, — услышал Вирий голос Серафимы и отшатнулся от двери. Но, быстро взяв себя в руки, вернулся. Слов он больше не различил, лишь непонятные звуки. Решив больше не испытывать судьбу, третий принц вернулся с намереньем расспросить Серафиму обо всем. Что за контракт, который отдал отец? Хотя, если не обманывать самого себя, больше задела Вирия первая услышанная фраза. А неприятный ком в области груди отдавал болью от мысли, кем на самом деле являлась его невеста для Сектората.
Теперь Серафиме приходилось чаще появляться перед придворными.
Оставить тело было негде. Секторат, что был единственным посвященным в тайну Чтеца, своими переменами в настроении не внушал доверия. В любой момент он мог запросто умертвить вместилище души. Так долго пребывать в физической оболочке Серафиме было непривычно. Дворец потребовалось изучать заново, так как раньше Чтецу было незачем помнить все переходы. Соответственно, эффектного появления из ниоткуда Серафима не могла себе больше позволить. И не то чтобы девушку это огорчало — чувствовать себя уязвимой здесь, в окружении одаренных аквилом двисуров, было неприятно.
Казалось, что каждый встреченный знал ее тайну. Вот и сейчас, идя по сети переходов, Серафима чувствовала, что кто-то следует за ней. Раньше бы она не придала этому значения, но не теперь. Озираться по сторонам было бы для нее странным, поэтому она шла вперед неспешно. На очередном повороте преследователь догнал Серафиму. Это был Корнел. Он схватил девушку за руку, вынуждая остановиться.
