Серафиме стоило неимоверных сил не вздрогнуть от его прикосновения. Ведь никто давно не притрагивался к ней.
— Где Серафима? — властным голосом спросил первый принц.
— Серафима — это я, мой принц, — как можно спокойней ответила она.
— Нет, дорогая, ты — не она, — поспорил Корнел. — Я наблюдаю за тобой уже несколько кинов, — пояснил он свои выводы.
— Вы ошибаетесь, мой принц, — уверенно ответила девушка. — Я Серафима. Высвободив руку из захвата, Чтец хотела идти дальше. Но оказалась прижатой к стене. Непроизвольно Серафима вздрогнула от боли, ударившись головой.
— Это мы сейчас проверим, — произнес Корнел и потянулся к капюшону одеяния девушки. Чтец поняла, что просто так не избавиться от Охотника. Поэтому безмолвствовала. Казалось, что время остановилось. Корнел медленно, с затаенным предвкушением, стягивал ткань с головы девушки. Увидев Серафиму, первый принц замер. Он ожидал чего угодно, но не этого. Девчонка! Да еще и нахально улыбавшаяся! Если бы не ее светящаяся кожа, то Корнел никогда бы не поверил, что перед ним Чтец Душ.
— Вы довольны, мой принц? — с улыбкой спросила она. Он не ответил, но отпустил. Вернув капюшон на голову и расправив складки на одеянии, Серафима обратилась к застывшему Корнелу:
— Я могу надеяться на сохранение этого маленького секрета?
— Да, конечно, леди Серафима, — растерянно ответил первый принц. Корнел разглядывал удаляющуюся девушку, пока та не скрылась за поворотом. Он почти ненавидел себя за ошибку. Выставил себя идиотом, и даже не нашел слов для извинений. Слишком растерялся от увиденного. Одно дело просто знать, что общаешься со Чтецом Душ, другое — видеть его собственными глазами. Это сродни чуду. И потому Конрад корил себя за импульсивность. Но быстро взяв себя в руки, он сделал вдох-выдох и беззаботно направился вслед Серафиме.
* * *
Первый принц задумчиво остановился у кабинета отца. Он размышлял, стоит ли делиться своим знанием о Чтеце. С одной стороны, Корнел обязан сообщать Секторату обо всем, что мог заметить во дворце, с другой — он обещал Серафиме сохранить ее тайну. Дверь распахнулась, явив Конрада перед сыном.
— Корнел? — удивился Секторат. — Ты-то мне и нужен.
— Что-то случилось, отец? — обеспокоился первый принц.
— Полагаю, ничего серьезного, — отмахнулся Секторат. Сделав приглашающий жест сыну, он направился в сторону зала торжеств.
— Некая леди требует право брака, — пояснил Конрад, скривившись. Корнел кивнул. Это неприятное разбирательство. Оно никогда не заканчивалось без недовольных, что неудивительно. Раз двисуры не смогли договориться между собой, то любое решение Сектората вызовет возмущение. Корнел в задумчивости следовал за отцом до самого зала торжеств. Войдя туда, он сразу же отметил, что собрались почти все придворные. Конечно, на скандал приходят посмотреть даже те, кого не приглашали. Секторат прошествовал к небольшому возвышению, где при долговременных мероприятиях обычно стоял трон. Нисон уже находился там. Вид у него был крайне обеспокоенным. Глядя на отца и брата, одними губами он произнес: 'Вирий'. Корнел выругался про себя. Сейчас им только навязанной жены не хватало! Двисуры ожидали начало действа. Но Секторат отвернулся, давая возможность собраться всем желающим. Тихонько отворилась неприметная дверь, и вошел Вирий, на которого сразу же обратили внимание братья и отец. И во взгляде каждого читалось явное осуждение. Третий принц не понял, чем вызвано такое неудовольствие. Он, конечно, привык к подобному отношению, но только не от родных.
Неужели открылось что-то, доказывающее вину Вирия в смерти матери и дяди? Нет. Он невиновен. Сжав кулаки, мужчина приблизился к братьям и отцу. Секторат тут же повернулся к придворным, не дав младшему сыну даже поздороваться с ним. Толпа замерла и устремила все внимание на возвышение зала торжеств, ожидая слов Конрада. Поэтому никто не заметил фигуры в светлом одеянии, что вошла вслед за третьим принцем и осталась стоять возле двери.
— Славного кина! — традиционно поприветствовал Секторат. — Я попрошу показаться леди, требующую право брака, — притворно спокойным голосом произнес Конрад. Из толпы вышла высокая темноволосая девушка. Всем своим видом она показывала, что совсем не стыдится требования, напротив, считает себя правой. Лия. Одна из любовниц Вирия.
— Мой Секторат, — в приветствии склонилась она, оказавшись между толпой и тронным возвышением. Жестом Конрад дал ей право высказаться. Чем девушка и воспользовалась, обернувшись к придворным.
— Я, Лия Йенк, требую права брака от Вирия Герхарда, третьего принца Лукайи! — торжественно заявила. Придворные после некоторого замешательства стали тихо переговариваться, что создало гул в помещении. Но один жест Конрада, и все замолкли.
— Кто может подтвердить ваше право, Лия Йенк? — по обычаю спросил Секторат, когда девушка повернулась к нему, ожидая решения.
— У меня есть четыре свидетеля, — уклончиво ответила Лия, — но они не желают оглашения своих имен. Подобное не нарушало традиций. Свидетели могли сказать свое слово без всеобщей огласки. Но предварительное решение нужно вынести прямо здесь, сразу же после ответа гипотетического отца ребенка.
Вирий после слов Лии испытал разочарование. Не ее он видел матерью своих детей. Не ее. Ребенок — это величайшая ценность. А для правящей семьи очередное дитя вполне может оказаться с аквилом Сектората. Одна часть Вирия рвалась тут же признать право брака Лии, а другая — не принимала случившиеся за правду. Словно все, что происходило в этом зале — нелепость. Третий принц так глубоко ушел в свои мысли, что вздрогнул от прикосновения к своему плечу. Это была Серафима. Она приблизилась к уху Вирия и прошептала: 'Он не твой'. И это именно те слова, что были ему нужны в этот момент.
Увидев, что Вирий успокоил свою душу, Серафима подошла к Конраду, который уже собирался обратиться к младшему сыну.
Повторив успокаивающий жест, тот же, что и с третьим принцем, Чтец тихо произнесла лишь одно слово:
— Пора, — и отступила на шаг.
— Нет, — качнул головой Конрад.
— Да, — возразила Серафима, — потом будет поздно. Секторат сдавался. Он знал, что когда-нибудь придет этот кин.
Однажды у Чтеца Душ не останется выбора, кроме как показать себя. И какая последует за этим реакция — неизвестно. Но если Серафима решилась, значит, это время настало.
— Иначе никак? — уточнил Конрад.
— Это будет не только отказ от права[30], — в полный голос ответила Серафима, зная, что так ее услышит каждый, кто находился в зале, ведь до этого двисуры усиленно прислушивались к диалогу. Секторат кивнул. В очередной раз он решил довериться ее решению. После их последней встречи у него не оставалось сомнений в Серафиме. Чтец подошла к Вирию. Все это время третий принц внимательно следил за своей невестой. Вместе с облегчением к нему вернулись прежние подозрения об отношениях отца и Серафимы. Он даже не подумал о том, как девушка могла узнать, он или нет отец ребенка Лии.
