Второму пилоту надоело ждать непонятно чего и он решил закрыть дверь, так как ему приспичило пойти в кабину, а оставить меня одного рядом с дырой в окружающий мир пилот не решался.
– Не закрывай! – раздался крик, слышимый даже сквозь свист лопастей и турбин.
Сашкин отец, выбравшись из кабины пилотов, что-то вытаскивал из угла салона. Что-то оказалось большим рюкзаком, двадцатилитровой металлической канистрой и непонятным мне тюком.
Вертолёт качнулся и плавно заскользил в сторону острова.
Надев дождевик и нацепив рюкзак на спину, Сергей Петрович подошёл к нам и проорал:
– Вертолёт ещё может висеть тут минут двадцать, потом горючки не хватит на возвращение. Я высажусь на остров, доберусь до катера и буду искать, пока хватит бензина. Надеюсь, бензобаки на катере не пустые. Витя, лети домой, ты и так сделал очень много. Если бы не твоя, непонятная мне выходка, или даже две выходки, мы бы так и болтались возле Петрозаводской губы и никогда не нашли бы катер.
– Я иду с вами, Сергей Петрович, – ответил я.
– Витя, я…
– Я иду с вами! – отрезал я. – Вторая пара глаз, смотрящая в противоположный борт, вам точно не помешает. Равно, как и продукты, соль, удочка и примус.
Сашкин отец не нашёл никакого аргумента в ответ, лишь снова покачал головой. Одобрительно, конечно, же.
– Это правильно! – вставил своё мнение пилот. После этого он открыл какой-то шкафчик, вытащил небольшую рацию и протянул её мне:
– Возьмите. Станция не блеск, конечно, но что есть. В случае чего до каких-нибудь рыбаков достучаться можно.
– Спасибо! – ответил я, убирая рацию в свой рюкзак. – Вернёмся – отдам.
– Так куда же вы денетесь? – оптимистично ответил бородач. – Конечно, отдадите!
– Спасибо, мужики! – сказал Сергей Петрович, обращаясь ко всем сразу. – Давайте, бросайте лестницу.
Я, в общем-то, напрягся от услышанного, поскольку, как дитя города, я наивно думал, что сейчас мы нацепим альпинистского типа сбруи, пристегнёмся карабином к тросу и лебёдка нас плавно опустит вниз.
Щас!
Лебёдка существовала лишь в голливудских боевиках, а в нашей суровой реальности вниз была сброшена очень брутальная верёвочная лестница, болтающаяся в нисходящем потоке воздуха как сопля на ветру. Я и на земле-то толком не могу лазать по верёвочной лестнице, не то, что тут! Придётся устраивать цирк с акробатами и клоунами. Однако, Сергей Петрович решительно подошёл к двери и, повернувшись к двери спиной, начал искать ногой первую перекладину лестницы.
– Если не вернёмся через пару дней, – заорал он, обращаясь к пилоту, – вы примерно знаете, где нас искать! Мы будем идти в сторону Петрозаводска, пока хватит бензина.
Пилот кивнул утвердительно.
Сергей Петрович нащупал перекладину и начал медленно опускаться. Канистра с бензином, привязанная к петле из брючного ремня через плечо, висела сбоку от рюкзака и нещадно болталась. И вся эта масса старалась оторвать Сашкиного отца от лестницы и делала спуск по веревочной сопле равносильным подвигу.
Подождав, пока Сашкин отец спустится на пару метров, свою часть подвига начал выполнять я. Мне было легче по причине более компактного телосложения и наличия всего лишь одного рюкзака. Хотя и очень тяжёлого.
Вертолёт висел в небе над нами огромной тушей дракона-громовержца, сюрреалистически невозможный, посылающий вниз поток воздуха, по силе воздействия похожий на мощный водопад. Первый пилот знал своё дело как надо – тяжёлая машина замерла над одной точкой как приклеенная, несмотря на сильный ветер. Вцепившись в очень хрупкие на вид перекладины, стиснув зубы, метр за метром мы спускались в водно-пылевую бездну. Наконец, Сашкин отец добрался до земли и спрыгнул с лестницы, после чего тот же цирковой номер повторил я. Мы дали отмашку и лестница стала втягиваться наверх. Второй пилот, высунувшись из двери и подтравливая верёвку, опустил нам тот самый непонятный тюк. Как только мы отцепили его, второй пилот показал нам руку с большим пальцем вверх, и вертолёт пошёл вперёд с набором высоты.
А ещё через минуту мы с Сергеем Петровичем остались один на один с ветром, маяком и качающимся на волнах катере.
– Как мы доберёмся до катера? – спросил я.
– На резиновой лодке.
Ну да, как же я сразу не догадался, что это за тюк? Резиновая лодка, что же ещё!
Вдвоём мы достаточно быстро надули лодку “Нырок” и отнесли её и остальные вещи к каменистому берегу.
– Витя, лодка маленькая, поэтому мы сделаем вот что, – сказал Сергей Петрович. – Первым рейсом я отвезу тебя, потом вернусь за рюкзаками и канистрой. Так будет безопаснее, мало ли что случится с якорем, ты на вёслах не дашь катеру разбиться об камни.
– Ага, разумно, – ответил я.
Через полчаса мы и наши вещи были на борту катера. Какое-то время ушло на то, чтобы выпустить воздух из резиновой лодки, свернуть её и засунуть за спинку пассажирского кресла.
Осмотр катера выявил следующие детали: спасательный жилет был на месте, наличие спасательного круга на носу катера мы заметили ещё сверху, из вертолёта. Никаких Сашкиных вещей, как я и предполагал, на борту катера не было. Бензина оказалось ровно половина одного бака. Второй бак был пуст. Кроме этого, в катере находилось две пустые двадцатилитровые бензиновые канистры. Похоже, что Сашка хорошо подготовился к этому походу.
Тут стоило уточнить, что “Прогресс-4” семьи Савельевых, в отличие от катера моего отца на Ладоге, имел два подвесных мотора – уже упомянутую ранее сорокасильную “Хонду” и старый, но добрый “Ветерок-8”, надёжный мотор советской эпохи. Последний был “двигателем аварийного дня”, подвешенный к краю лодочного транца на тот случай, если “Хонда” откажет. Бесконечно полезная вещь вдали от берегов – медленно идущий катер лучше быстрого, но неподвижного.
Воды внутри катера было очень много, маленькие волны гуляли выше пайол – напольного настила, лежащего на шпангоутах дюралюминиевого корпуса. Наверное, накидало волнами, а, может, дождь помог. Вычерпывать эту воду было неблагодарным занятием – если “хондовский” мотор заведётся, то, поставив катер на глиссирование, можно открыть кормовую пробку и вода выльется за борт самотёком.
Чёрный прямоугольник, лежащий на водительском сидении катера, оказался уже знакомым мне алюминиевым кейсом с обрезиненными углами. Именно в нём Сашка уносил от меня спутниковый навигатор. Примотанный верёвкой к креслу и закрытый наглухо стягивающими замками, кейс, похоже, служил надёжной защитой от воды тому, что находилось внутри. Затаив дыхание, я размотал верёвку, открыл замки и откинул мокрую крышку. Так и есть! Внутри, всё также аккуратно упакованный в плотное поролоновое гнездо, лежал мой GPS-навигатор. Больше в чемодане ничего не было, за исключением сложенного пополам листа из школьной тетради в клеточку. Я развернул листок и увидел Сашкины каракули. Гики и ботаники не любят писать ручкой, когда есть клавиатуры компьютеров.
