кто-нибудь рядом с ней, и она даже не заметила бы ощущение. Только духота заставила ее проснуться и ощутить неладное.
Флуктуации электромагнитного поля. Неподалеку – вулкан, геологически нестабильная зона. Многие живые существа чувствуют изменение естественного поля планеты – птицы, насекомые, даже некоторые высшие животные – и они почувствовали его вместе с ней.
А внезапные флуктуации планетарного электромагнитного поля случаются только в одном случае: когда надвигается землетрясение.
А что, если она ошибается?
Тогда она всего лишь выставит себя заполошной дурой.
А альтернатива – гибель людей.
Она бросилась в дом и затормошила сначала Цукку, а потом и Тамшу.
– Вставайте! – закричала она. – Цу! Тамша! Быстро вставайте! Да подъем же, немедленно! Цу!
– Кара? – сонно пробормотала Цукка, с трудом разлепляя глаза. – Что случилось?
Тамша села на своем лежаке и потянулась к поставцу с мини-факелом.
– Землетрясение! – уже спокойнее сказала Карина, с трудом подавляя желание кричать во все горло. – Землетрясение надвигается! Тамша, землетрясение! Подземный гром собирается, сильный гром!
– В Мумма подземный гром тихий, – сиплым спросонья голосом пробормотала служанка. – Нет бояться. – Она щелкнула кремнем по огниву, выбив сноп искр, и смола на факеле сначала неярко затлела, потом вспыхнула и ярко загорелась. По стенам хижины заметались резкие тени.
– Собирается очень сильный подземный гром! – резко сказала Карина. – Тамша, духи сказали мне, что нужно разбудить людей в деревне. Нужно поднять тревогу. Вставайте же, нет времени думать!
– Кара, ты уверена? – встревоженно спросила Цукка, спуская ноги с топчана. Ее голос все еще оставался хриплым и невнятным, но в нем уже чувствовалась живость. – Откуда ты знаешь?
– Естественное электромагнитное поле дергается. Цу, ты физик, ты должна помнить, как доктор Фугай землетрясения предсказывал с точностью до дня!
– Ну да, – откликнулась Цукка после паузы. – Его, помнится, разгромили в «Современной науке»…
– Цу, у нас нет времени на научные диспуты! Если нас тряхнет, нам крышка! Цу, мы на склоне горы, и вокруг пропитанная водой глинистая почва! Нас оползнем накроет!
Цукка тихо охнула.
– Будим деревню! – решительно заявила она, поднимаясь на ноги и хватая платье. Сонливость из ее голоса полностью испарилась. – Тамша! Одевайся, живо! Надо поднимать народ. Нужно увести всех на какую-нибудь надежную скалу. Есть в окрестностях твердые скалы?
– Скала? Большой твердый камень? – переспросила женщина, влезая в свою неизменную кубалу. – Есть Черный камень. Большой. Сто шагов в ширину, два раза по двести в длину. Твердый. Там, – она махнула рукой.
– Начинаем с соседей, – решила Карина. – Они помогут будить остальных. Надо быстрее, как можно быстрее. Тамша, вам с Цуккой нужны факелы, я обойдусь сканером. За мной!
Она выскочила на улицу и, стиснув от нетерпения зубы, дождалась, когда Цукка и Тамша, обе с факелами в руках, присоединятся к ней.
– Тамша! – она постаралась говорить медленно и разборчиво несмотря на то, что внутренности у нее сжались в комок. – Идешь в ту сторону и будишь всех подряд. Пусть они поднимают остальных. Пусть женщины берут детей и уходят на Черный камень, а мужчины помогают будить оставшихся. Говори всем, что духи рассказали мне о подземном громе. Быстрее! Цу, ты дорогу к господину Мамаю помнишь? Беги к нему, пусть помогает. Вперед!
Не обращая более внимания на своих спутниц, она бросилась к ближайшему дому, стараясь не запнуться босыми пальцами о корни в окружившем ее бесплотно-сером мире, рисуемом сканером. Внутри хижины стояла тишина, нарушаемая только резким мужским храпом.
– Вставайте! – крикнула она во все горло. – Вставайте! Опасность!
Серая темнота перепугано зашевелилась человеческими телами. Здесь, как она помнила, жила многодетная семья, и сейчас самый маленький ребенок немедленно громко заплакал. Мгновение спустя к нему присоединился второй. Мужчина вскочил с лежанки и, сжав кулаки, заоглядывался в непроглядной для него тьме. Он что-то хрипло спросил на своем языке, но Карина его не поняла.
– Это я, Карина! Опасность! Просыпайтесь! Подземный гром идет!
Женщина рядом с ним потянулась к кремню, и в темноте вспыхнул ослепительно-яркий огонек масляной лампы. Заплакал третий ребенок.
– Подземный гром! – громко повторила Карина. Мужчина, голый после сна, поспешно схватил с крючка на стене штаны и попытался прикрыться, но у нее не было времени щадить его чувства.
– Ты меня понимаешь? – спросила она у хозяина. Тот мелко затряс головой так, что застучали зубы.
– Подземный гром, сама Карина… – пробормотал он. – Понимать. Не быть гром много-много лет. Я быть мальчик, когда он греметь последний раз…
– Сейчас он идет снова. Отправляй жену с детьми на Черный камень, а сам иди поднимай соседей. Нужно всем уходить на твердую высокую скалу! Понял?
– М-ма, сама Карина… – пробормотал мужчина.
– Тогда действуй!
Карина выскочила из хижины и бросилась в соседний дом.
Следующие полчаса отложились в ее памяти сплошной чередой лиц – недоуменных, заспанных, непонимающих. Она расталкивала, кричала и махала руками, так что в конце концов почти сорвала голос. Постепенно деревня оживала. Загорались и метались между домами огни факелов, звучали встревоженные голоса, громко ревели дети. Где-то посреди все усиливающегося бедлама она умудрилась найти полуодетого старосту, которого Цукка едва ли не пинками заставляла пробуждать народ. Господин Мамай казался совершенно растерянным, но внял словам Карины и, ухватив за рукав какого-то юношу, почти мальчишку, несколькими фразами отправил его бегом предупреждать соседнюю деревню. Несколько солдат Дракона с автоматами – самого Дуррана среди них не замечалось – растерянно толкались посреди суматохи, не понимая, что делать. Карина как-то и не подозревала, что в деревне обитает столько людей. Названное накануне Тамшей число в сто или сто двадцать жителей не подготовило ее к тому, что она видела. Несмотря даже на массовое паломничество предыдущего дня в глубине души она считала Мумму микроскопической деревушкой чуть больше старого парка их отеля в Масарии, а в светлое время дня ее жители в основном работали на плантациях и на глаза ей не попадались.
Достигнув своего апогея, кутерьма начала постепенно сокращаться в размерах. Женщины поспешно уходили по тропе в джунгли, волоча на спине, в руках и за руки куксящихся и упирающихся детей. Мужчины сопровождали их, таща в руках поспешно ухваченную утварь – котелки, корзины, тряпичные тючки. Постепенно факелов на улице оставалось все меньше и меньше, пока последние жители наконец не покинули ее.
Карина еще раз оглянулась по сторонам и остановилась между двумя хижинами, тяжело дыша и не понимая, что делать дальше. Только сейчас она сообразила, что дорогу к Черному камню, или как его там, она не знает. Она попыталась вспомнить, в какую сторону Тамша махала рукой – и поняла, что не может сориентироваться. Во тьме деревня выглядела совсем иначе, чем
