днем, а она еще толком не научилась ориентироваться и при свете. Огни Звездного Пруда здесь едва проглядывали сквозь колышущуюся листву, так что она не могла даже сообразить, в какой стороне север.
– Кара! – услышала она далекий встревоженный голос Цукки. – Кара! Ты где?
– Цу, я здесь! – крикнула она с облегчением. – Цу, я заблудилась. Я к тебе иду!
– Стой на месте! – прозвучало в ответ. – Мы с Тамшей сейчас тебя найдем. Подавай голос периодически!
Минуту спустя Цукка и Тамша, держа в руках по факелу, вынырнули из темноты.
– Я думала, ты уже ушла с остальными, – Цукка в неверном свете мечущегося пламени встревоженно вгляделась в каринино лицо. – Что с тобой, Кара?
– Что-то нехорошо мне… – пробормотала Карина, потирая лоб. Теперь далекий бесплотный шепот уже вовсе не казался далеким и бесплотным. В ушах тихо-тихо, но вполне отчетливо шелестело – еще не так, как от ошейника-блокиратора, но уже вполне явственно.
– Пойдем, на скале отлежишься, – Цукка ухватила ее за руку и потянула за собой. – Тамша, веди!
Карина повернулась, чтобы следовать за подругой, и тут ее ноги подогнулись, словно резиновые. Она потеряла равновесие и ухватилась за Цукку, чтобы не упасть.
– Кара? – встревоженно спросила та. – Да что с тобой творится? Тамша, ну-ка, бери ее слева, а я справа, и потащили.
– Не надо, – Карина выпрямилась. – Цу, магнитный фон, похоже, совсем взбесился. Он меня лупит почище блокиратора. Пойдем быстрее, пока меня совсем не скрутило…
Через несколько шагов ей заметно полегчало. Шепот в ушах не прекратился, но голова перестала кружиться, а ноги – подкашиваться. Они с Цуккой бежали вслед за спотыкающейся Тамшей, и Карина дважды подхватывала их вожатую, чтобы та не кувыркнулась через особо крупный корень.
Первый толчок содрогнул почву, когда они отбежали уже довольно далеко от Муммы. Он оказался совсем слабым, но у Карины опять подкосились ноги. Она с размаху грохнулась на землю, и только многолетняя выучка и реакция позволили ей мягко спружинить руками и не разбить лицо о корни, отделавшись поцарапанными ладонями. Она тряхнула головой и несколько секунд пыталась отдышаться, но тут Цукка с Тамшей все-таки подхватили ее под руки, подняли с земли и потащили вперед.
Черная скала оказалась совсем рядом – уже через два десятка шагов сквозь древесную листву замелькали первые отблески факелов. Под босые ноги на мягкой, покрытой толстым слоем перегноя лесной почве начали попадаться сначала мелкие, а потом все более и более крупные острые камни. Потом джунгли как-то сразу кончились, и они оказались у подножия довольно крутой базальтовой скалы, черной в ночной тьме, едва видимой в мечущемся свете факелов в руках заполонившей ее людей. Они побежали по ребристой твердой поверхности камня, и в этот момент подземный гром ударил снова.
Второй толчок оказался гораздо сильнее первого. Не слишком сильным – наверное, в Катонии, где даже в самых спокойных районах дома строили с расчетом на средней силы землетрясение, оно едва ли поколебало бы люстры под потолком. Но у Карины снова подкосились ноги – хуже того, ее скрутил приступ тошноты и она повисла на плечах своих спутниц, ничего не соображая от сильнейшего припадка головокружения. Втроем они упали на твердую каменистую площадку, и к ним тут же бросились люди – поднять и затащить повыше, хотя необходимости в том уже не было.
Третий удар заставил задрожать почву у них под ногами. Он все еще казался не слишком сильным. Однако его хватило, чтобы недалеко вверх по склону над деревней пропитанные водой глинистые слои почвы дрогнули и сместились.
В предгорных краях люди издревле боролись за каждый клочок ровной земли, пригодный для земледелия – сводили деревья с их могучей корневой системой, выравнивали почву, натаскивая ее из других мест в мешках и на деревянных тачках, формировали продольные борозды, не позволяя стекающей по склонам воде размывать плантации, обсаживали по краям травой с длинными цепкими корнями, удерживающими почву на месте. От непрестанных дождей стекающая по склонам вода задерживалась на выровнены участках, но местные зерновые культуры, равно как и печально известная маяка, являлись водолюбивыми, и избыток задерживающейся влаги им отнюдь не вредил. Но осадочные породы, покрывающие склоны древних гор, когда-то поднятых Конструктором Веороном со дна океана во время формирования игровой площадки, десятилетиями вбирали в себя эту воду, постепенно разбухая и утрачивая сцепление с нижележащими слоями. И сейчас буквально стряхнутые толчками со скального основания огромные массы земли пришли в движение.
Мумма располагалась в западных предгорьях полтора века как заснувшего вулкана Аллахаман, одного из первых успокоенных Веороном, на пару с Миованной стабилизировавшего планету после диссипации игрового континуума и изменения физических констант в окрестностях планеты. Поставленные когда-то Демиургами надежные гравитационные скрепы хотя и не сумели полностью погасить толчок, но не позволили вырваться через жерла вулканов ничему, кроме облаков относительно безобидных газов. Плантации же в основном располагались к северо-западу и юго-западу от деревни, выше ее по склону, и сейчас именно они дали наибольший вклад в поползшие вниз неторопливые селевые потоки. Чудовищные массы смешанной с песком и глиной воды сползали, ломая и круша все на своем пути, не разбирая, противостоит ли им густая зеленая чаща или же горстка жалких хижин, сделанных из кольев.
Благодаря расположению плантаций и особенностям скального ландшафта оползни не слишком затронули Мумму, разрушив лишь десяток домов на ее окраинах. Сель не зацепил ни амбары с зерном, ни общественные коррали для мясного скота, расположенные к востоку, на берегу речки Зумы. Один из потоков прошел совсем рядом с Черным камнем, обогнув его с юга и не причинив никого вреда, если не считать разрушения грунтовой дороги чуть шире обычной тропинки, соединяющей деревню с миром. Благодаря своевременному предупреждению Карины жертв среди жителей Муммы не оказалось.
Испуганный ропот жмущихся на скале людей сменился перепуганным гвалтом, когда невидимый в ночной темноте оползень прошел недалеко от нее, с гулом и треском ломая и выворачивая деревья. Карина, тяжело дыша, с третьей попытки умудрилась сесть вертикально, поджав под себя ноги. Встревоженная Цукка склонилась над ней, поддерживая ее под локоть.
– Как ты? – озабоченно спросила она.
– Жива, – выдохнула Карина. – Знаешь, легче стало. Словно блокиратор отключили. И в ушах больше не шумит. Похоже, я спину потянула мышечным спазмом, теперь болеть будет… Слушай, никогда со мной такого не случалось. И я вообще не слышала, чтобы девианты так на землетрясения реагировали.
– Уникальная ты наша! – с облегчением сказала Цукка, присаживаясь на корточки рядом с ней. – Что бы мы без тебя делали! Интересно, что с деревней случилось – цела
