подобного эксперимента и, следовательно, перестал думать, так что выяснить ничего бы не получилось.
– Да, именно так, – сказала Хелена.
Она ужаснулась, когда доктор Данцер заговорил о том, что для подобных экспериментов нужно принести в жертву человека, но, вероятно, таковы были исследователи мозга. В любом случае она не могла представить, как можно распилить череп обезьяне, чтобы воткнуть в ее мозг электроды; да даже крысе.
– Поэтому, – продолжал доктор Данцер, – в определенный момент у нас появилась идея подступиться с другой стороны. Если мы сможем сымитировать работу мозга, сказали мы себе, то получим ценную информацию для дальнейших исследований. А как это можно сделать? Ну конечно же, с помощью компьютеров. Авторы научно-фантастических романов с давних пор называют эти машины «электронными мозгами», не так ли? Жюль Верн, например, который в одном из своих ранних романов даже предсказал электронный компьютер.
Хелена откашлялась.
– На самом деле он его не предсказывал; это всего лишь широко распространенный миф. Просто он был подписан на все основные научные журналы своего времени и черпал в них вдохновение. Когда он написал «Двадцать тысяч лье под водой», подводные лодки уже существовали, просто об этом было не так хорошо известно. А в то время, когда он создавал роман «Большой вычислитель», точно так же уже появились первые электронные компьютеры.
Доктор Данцер озадаченно нахмурился.
– Вот как? Не знал. Я всегда думал…
– Большинство людей так думают. Но это неправда.
Она подумала об Артуре. Это он надоумил ее все тщательно проверить.
– Ну, как скажете, – произнес исследователь мозга, откидывая назад седые волосы. – В любом случае эта мысль стала отправной точкой проекта. Нам, разумеется, было понятно, что мы не сможем сымитировать человеческий мозг; даже простые приблизительные расчеты показывают, что на современном уровне развития техники это невозможно. Но вовсе не обязательно. Мозг функционирует более или менее одинаково у всех живых существ. То есть, если нам удастся воспроизвести функциональную способность мозга, скажем, пчелы или муравья, это уже поможет нам получить необходимую информацию. Только подумайте, даже такие мозги способны на крайне удивительные достижения! Пчела, например, может летать, ориентироваться в пространстве, общаться с другими пчелами и многое другое – просто удивительно, что всем этим управляет такой крошечный орган.
– А потом вы обратились к профессору Кролль, – предположила Хелена.
– Да, именно так. – Он засмеялся с некоторым смущением. – Наша исследовательская группа состояла из одних мужчин; мы едва могли включить компьютер. Хотя на факультете и было несколько женщин-сотрудниц и, конечно, несколько студенток, но программировать никто из них не умел.
– Фрау Кролль нам немного рассказывала об этом, когда нам было разрешено посетить ее в Берлине. То есть – победительницам конкурса по программированию. Тогда это показалось мне интересным, но я даже не предполагала, что мне самой когда-нибудь придется иметь с этим дело. – Хелена задумчиво смотрела перед собой, внезапно почувствовав себя ужасно старой. – Боже мой. Это было так давно. В 1938-м. Тогда мой брат был еще жив.
– Первые переговоры с ней прошли летом 1934 года. К 1938-му мы уже добились огромных успехов. Фрау Кролль разработала собственную совершенно новую технику программирования для отображения в компьютерах нейроподобных сетей. – Доктор Данцер, извиняясь, поднял руки. – Не ждите от меня объяснений, как это работает. До сих пор я так и не понял, что значит «схема набора» – чтобы вы понимали степень моего невежества. Как мне объяснила фрау Кролль, основная проблема заключалась в том, что в компьютере все обрабатывается строго друг за другом, одна инструкция за другой, в то время как в сети нейронов все происходит одновременно. Это, по-видимому, сложно осуществить, а значит, наша имитация мозга работает относительно медленно по сравнению с реальным мозгом. Что необязательно является недостатком, ведь таким образом нам, исследователям, легче наблюдать за ним во время мышления. И, кроме того, техническое развитие продолжается, компьютеры становятся быстрее и быстрее, так что когда-нибудь все вполне может измениться и наше «всевидящее око» станет думать быстрее, чем биологический мозг.
– «Всевидящее око»? – удивленно повторила Хелена.
Он криво улыбнулся.
– Так мы между собой называем систему. Но, конечно, это не может быть официальным названием нашего проекта, потому что «всевидящее око» – термин, используемый масонами, которые, как известно, запрещены в Германии, наверняка не без причины. Официальное название – ТПИО – это сокращение от «Тотальная прозрачность через информационную осведомленность».
Хелена нахмурилась.
– Ага. И что это означает?
– Так сразу и не понять, не правда ли? Если честно, то и не нужно. Короче говоря, разница между нейроподобной сетью и обычным компьютером в том, что компьютер можно запрограммировать, а сеть, напротив, должна тренироваться. Тогда как компьютер – машина, сеть – скорее демонстрирует особенности, характерные для организма, главным образом то, что она способна учиться. Однако вы не должны думать, что систему нужно тренировать как животное, – это будет слишком медленно. Нет, вы кормите ее тщательно отобранными данными и позволяете делать собственные выводы. В некотором смысле вы даете ей сборник задач вместе с правильными ответами – как можно больше; она никогда не устанет и не утратит желания обучаться, – и позволяете ей делать свои собственные выводы. Затем задаете ей вопрос, на который ищете ответ, и, о чудо, вы с высокой вероятностью получите правильный ответ.
– Все еще не могу себе это представить, – призналась Хелена. – Звучит так, будто система может самостоятельно рассуждать. Но как это должно работать?
Доктор Данцер почесал шею.
– Да уж… честно говоря, мы пока тоже с трудом понимаем, как это работает. Но нет никаких сомнений в том, что работает. К тому же работает удивительно хорошо. Система способна обнаруживать в предложенных ей областях связи, которые раньше никто не замечал. – Он посмотрел на нее сияющими глазами. – Так что вам придется слегка переучиваться обращаться с компьютерами.
– Хм, – хмыкнула Хелена в ответ.
Звучит крайне странно. За время работы с компьютерами она получила хорошее представление о том, как они работают и на что способны, но самостоятельные рассуждения определенно не относились к характеристикам устройств, которые она знала. Напротив, именно в этом и заключалась проблема программирования: машина не способна протестовать, если случайно потребовать от нее бессмыслицы. Она выполнит бессмыслицу так же точно и усердно, потому что это всего лишь машина, и машины не понимают, что они на самом деле делают, а только обрабатывают электрические импульсы определенным, довольно сложным способом, имитируя зубчатые рейки, шестеренки и вращательные движения аналитической машины.
– Вижу, вы настроены скептически, – заметил исследователь мозга. – Ничего необычного – так происходит практически со всеми, кто слышит об этом впервые. Здесь мы абсолютные пионеры. Нигде в мире о подобном даже не помышляют. – Он наклонился и достал из портфеля тонкую папку из серого картона. – Вот почему я привык демонстрировать пример
