Они были пьяны, и это были их пьяные разговоры. Я подумал, что это зал, где ведутся пьяные разговоры. Специально облюбованный зал, где подонки организованно напиваются и ведут пьяные разговоры. И ещё я подумал, что танцы здесь ненастоящие. Для настоящих танцев должен быть свой зал. А раз так, значит, надо его поискать.
Я пошёл искать зал для танцев. Мне показалось, что это очень важно, найти зал для танцев.
Я взял длинный бокал, не глядя ни на кого, выпил, затаив дыхание, потому что бульон оказался очень крепким, обжигающим. Я даже удивился, взял первый попавшийся бокал, и оказалось так крепко. Один из сидящих подонков посмотрел, как я пью, и как я поставил бокал на столик. Я отёр тыльной стороной ладони рот, повернулся и пошёл между столиками. Кругом были пьяные разговоры, одни пьяные разговоры и больше ничего. Разговаривающие подонки смотрели друг на друга, друг другу в глаза, коротко взмахивали руками, совершали бесцельные движения головой, глядя по очереди на поверхность столика, на соседей, на свои руки. Всё было наполнено смыслом, и я вышел из зала.
Я хотел завернуть в дверь слева, но отсюда была видна стойка, а у стойки стояли и сидели люди, и Корка с Дар тоже, и они разговаривали, я видел, как Корка похохатывает, щурит глаза, и наклоняется к Дар близко, трогая ладонью плечо.
Я подумал, что они разговаривают, и что найти зал для танцев можно и потом, а лучше поискать его вместе. Скажем, с Дар и Коркой. Можно без Корки.
Я пошёл к ним и, почти дойдя, почувствовал, что пьян, и стал рядом молча, а Корка на меня посмотрел и предложил выпить. Он обрадовался мне, потому что он уже пил с двумя мужчинами и женщиной, которые так и стояли здесь всё это время, пили очень мало и понемногу, видимо, никуда не торопясь, и которые не могли поддержать Корку.
Я выпил с Коркой по полному бокалу, и теперь мы были оба пьяны, и он обиделся, что Дар не пила с нами.
— Что ж… это… такое, — сказал он с трудом. — Дар! Так некрасиво.
Я молча смотрел на неё.
— Я — пас, — быстро и решительно проговорила Дар, и я стал трезветь на глазах, и сразу увидел, что Корка очень пьян. Наверно, ему мнится, что вот она — настоящая жизнь.
— Штамп! — сказал я.
— Да?
— Ты меня только не обманывай.
— Да?
— Скажи честно. — Я помолчал. — Здесь есть зал для танцев?
— О, разумеется! — сказал Штамп любезно. — Первая дверь налево.
Мне это не понравилось. Что значит — первая дверь. Будто я сортир спрашиваю.
— Штамп, — сказал я тихо, с напряжением в голосе. — Я ведь тебя просил честно, зал для танцев…
— Пикет, успокойся, — сказала Дар и взяла меня за локоть. Я посмотрел на руку, взявшую меня, и тут Штамп сказал:
— Да, да, Пикет, успокойся, прошу тебя. Твоё время прошло.
— Ты, макака облезлая, — сказал я и поискал глазами по сторонам. Ты… — я прибавил одно из высокопарных выражений Лагуны, каких у того было множество.
Это было очень сильно сказано, и Штамп побледнел, хотя лицо у него, как уже было сказано, небледнеющее, и выпрямился.
Дар тоже побледнела, а двое мужчин и женщина обернулись и стали смотреть.
Меня это здорово разозлило.
— Чего смотришь? Поскучай! Не рискуй! — сказал я одному из мужчин.
Мужчины отвернулись с видом благородного негодования на лицах. Они решили пока не вмешиваться, и женщина почувствовала к ним невольное минутное презрение и поспешила прогнать его.
Дар взяла меня за руку и сказала:
— Пойдём.
Я ещё раз выразительно посмотрел на Штампа. Самозванец молчал с казённым выражением лица. Его задело то, что я ему сказал вначале.
Я пошёл за Дар. Она тянула меня за руку. Корка тоже пошёл за нами. Он пошёл к своим друзьям.
Мы дошли до какой-то двери, и Дар открыла её и потянула меня. Я шёл вяло и неохотно.
— Чего ты? — сказала она.
— А ты чего? — спросил я и запнулся. Я увидел тьму и звёзды, стремительно разбегающиеся во все стороны.
— Что это? — спросил я.
— Это то, что ты искал, — сказала Дар. — Пик, приди в себя!
Послышалась музыка, тягучая, волнующая, такой я ещё не слышал. Или слышал. Иногда я наталкивался на такую музыку, и всё внутри меня подбиралось, и я напряжённо ловил каждый звенящий звук. Новая музыка, будто извне. Такая музыка хорошо слушается в темноте. Мы танцевали с Дар, и голова у меня кружилась.
— Пикет, — сказала Дар. — Мне нужно с тобой серьёзно поговорить.
— Говори.
Дар помолчала, собираясь с мыслями.
— Вчера вечером Корка обещал сводить нас в этот бар.
— Да? — сказал я.
— Сегодня утром к нему приходили авантюристы. Они разговаривали в саду. Слышать я не могла, но эти авантюристы ушли очень радостные. Улыбки до ушей.
— И что?
— Мне всё это не понравилось.
— Почему?
— Так, — сказала Дар уклончиво. — А ты как думаешь?
— Никак, — сказал я.
— Тебя не волнует, что с твоим другом может ничего не случиться? — насмешливо спросила Дар.
— Ты это серьёзно?
— Это из-за меня, — сказала Дар вдруг, и я вздрогнул.
— Что из-за тебя?
— Ладно, — сказала Дар. — Я это так хорошо знаю. Завтра уезжаю. А я ещё подруге сообщила, что здесь чудесно.
— Что, завтра уезжаешь? — спросил я.
— Ах, Пик, ты неплохой мальчик, но ты не представляешь, как мне это надоело.
— Перестань, Дар, — сказал я. Я вовсе не хотел, чтобы Дар уезжала. — Ты ведь не уедешь?
— Посмотрим, — сказала Дар.
— Не нужно уезжать, Дар, — сказал я.
— Посмотрим, — сказала Дар. — Зачем ты мне это говоришь? Я не хочу, чтобы из-за меня ничего не случалось.
— Какие глупости, — сказал я. — Что из-за тебя должно не случиться?
— Ладно, — сказала Дар. — Ничего.
Мы потанцевали в разбегающихся звёздах, а потом к нам притиснулся Фат. К моему удивлению, он довольно твёрдо стоял на ногах. Он был с девушкой.
— Вот, познакомьтесь, — сказал он. Мы познакомились. Лица девушки в темноте я не разглядел.
— Мы будем танцевать, — сказал Фат и, взяв девушку за плечи, отошёл.
— Ты не хочешь выпить по коктейлю? — спросил я у Дар.
Мы вышли из зала, и в глаза ударил резкий свет. В дальнем конце стойки стояли Корка и его друзья. Где он таких отыскал, снова подумал я. Они занимались тем, что напивались. Корка, увидев меня, наморщил лоб.
— Пик! — сказал он. — Постой, — это он сказал самому себе. — Ах, да! Пик, здесь Лагуна был.
— В самом деле? — обрадовался я. — Когда?
— Только что, — сказал Корка. Он был сильно пьян, но держался. — Он проходил мимо.
— Про меня спрашивал?
— Нет, — сказал Корка.
Странно, подумал я. Я обругал Лагуну про себя. Друг называется. Дар подергала меня за руку. Я совсем забыл про нее.
— Эй! — нежно позвала она тонким голосом. — Ты чего?
— Ничего, — сказал я. — Прогуляться не хочешь? — В моем взгляде появились внимание и интерес.
— Идем… — сказала Дар. — Только мне нужно… — Тут она замялась. Она посмотрела в сторону.
Я тоже посмотрел в сторону. Ненаблюдательный я человек, подумал я. За столиком сидел третий из компании Корки. Он смотрел на меня. Нехорошо смотрел. Я потянул Дар за руку.
— Идем.
Парень за столиком встал.
— Друг, можно тебя на минутку?
Дар порывисто шагнула к парню и сказала:
— Стиль, оставь его в покое. Я прошу тебя.
— Ты меня не проси, — сказал Стиль сквозь зубы. — Помолчи лучше.
— Стиль, я повторяю…
— Не вмешивайся, — отрезал Стиль. — Ты идешь? — сказал он мне.
— Если ты настаиваешь…
— Настаиваю, — сказал Стиль. Он начинал злиться, повернулся и пошел. У него была широкая спина в клетчатой рубашке.
Дар проводила нас долгим взглядом.
— Я буду здесь, — вдруг сказала она громко.
Я, не оборачиваясь, кивнул.
На улице было темно.
— Слушай, ты, — сказал Стиль, поворачиваясь ко мне. — Или ты отцепишься от Дар, или…
— Или? — сказал я насмешливо.
— Или я за себя не отвечаю.
Я рассеянно огляделся по сторонам. Темно. Никого. Хорошо.
