- Ну ты здоров врать-то, Гыг! - развеселились парни.
- Что, только в сказках грибы бывают? - переспросил белоглаз, - Я так и знал...
- Нет, это узорочья под ногами только в сказках валяются, а грибов в наших лесах видимо-невидимо! - смеясь, объяснил Млек.
- Особо после дождика грибного, - добавил Яромил.
Коротышка так и не понял - шутят над ним, али всерьез о своей жизни сказывают. Покачал головой для порядка, да продолжил свой рассказ.
- Жил среди моего народа один ведун-колдун, жадный-прежадный, злой-презлой... И более всего на свете любил тот колдун узорочья самоцветные, собирал их всю жизнь, да в своей пещере прятал. Смеялись над ним все - чего собирать то, что под ногами валяется? Осерчал ведун, затворился в пещере своей на сорок лет. Ворожил-ворожил, да и нашел Слово Узорочное. Сказал Слово злой ведун, и ушли все камни самоцветные глубоко под землю, в горы каменные. А вместе с теми камнями попрятались от людей и руды полезные, медные да железные, даже камень поделочный, и тот - в земле затворился! Но люди племени моего никогда подземелий не боялись.
Пошли мои предки под землю, вырыли их руки ходы подземные, привыкли глаза их к темноте кромешной. И стали добывать из под земли - и руды медные, оловянные да серебряные, и камень разный, и узорочья находить стали, средь толщи земной жадным колдуном упрятанные... За ту руду, да за те каменья стали давать великаны еще больше еды вкусной да одежды шерстяной да льняной. Решили тогда предки мои научить великанов самим себе руду плавить, да работе всей кузнечной обучили.
А сами еще глубже под землю ушли, в горы каменные, в пещеры потаенные. И занимаемся мы с тех времен только добычей камня, с камнем живем, и камнем живем!
- А что злой колдун? Нашли его? - заинтересовался Млек.
- Накостыляли ему за такие дела? - перебил друга Яромил.
- Нет, говорят, до сих пор злой колдун в своей пещере сидит среди камней драгоценных, не ест и не пьет, а всю силу только от лалов да смарагдов получает... И нет равным тем камням - ни по величине, ни по красоте. Многие ту пещеру искали, которые и нашли... Мало ведь найти, надо еще и покрасть суметь, да уйти живым, что б волшба злая тебя не достала! вздохнул Гыг.
- Небось, и сам ту пещеру искал?
- Все искали... - признался в потаенном Гыг.
- Ну, ничего, может вместе найдем? - улыбнулся Млек.
- Нет, цель жизни моей близка, - покрутил головой белоглаз, - скоро, чую я, кончится мой путь!
- Я тоже слышал сказ о злом карлике, берегущим свои сокровища в пещере потаенной, - вернулся к исходной теме Яромил, - рассказывали старики, что в пещере той ладьи стоят, узорочьями груженные, в одной - лалы, в другой до верху алмасов, в третьей - яхонты, есть ладьи и с смарагдами, и с дзинтарем морским крупным-прекрупным, какого нынче во всех морях сыскать не сыскать! А сами ладьи - какая из дерева черного, какая - из красного, а есть и такие, что целиком из камня зеленого, да голубого, за золотистого...
- А у карлика борода длинная, он ее во все уголки пещеры, как паук паутину, раскидал. Придет кто за сокровищами - карлик сразу чует, как волосинки в бороде дергают, щиплют. Набрасывает бороду, потом кровь высасывает...
- Это ты со сказом про князь-паука перепутал, - дружески хлопнул по лбу Яромил товарища.
- Да и вправду... - засмеялся Млек.
Кажется, на какое-то время молодые воины забыли, где находятся, куда идут и какие опасности им грозят. Но вот волшебство изустного рассказа кончилось, и юноши вновь оказались во тьме кромешной...
Наступила тишина. Парни всматривались в темноту. Теперь их глаза уже отчетливо различали светящиеся оскаленные морды скрыгов, торчащие отовсюду, со стен - от уровня лодыжек людей, до головы и выше - с потолка, свешиваясь вниз да покачиваясь.
- Пора идти! - вновь первым решился Млек.
- Чтобы держаться подальше от стен, надо идти гуськом, - заметил Яромил.
- А впереди пойду я, - заявил Гыг, - раз уж вы такие слепые...
Никто не стал возражать коротышке.
Кажется, парни с поверхности окончательно признали белоглаза сотоварищем, равным среди равных...
- Левую руку на плечо впереди идущему, в правой - меч, - распоряжался Млек, - держаться ближе к правой стене... Но не вплотную!
- Почему к правой? - удивился, было, Гыг.
- Потому что в правой меч, а в левой - шиш! Слева мы беззащитны...
- Но я левша, - заметил Яромил, - конечно, я могу и правой не хуже!
- Тогда пойдешь последним, коли и левой, и правой...
Парни шли, вертя головами то - налево, то - направо. Светящиеся головы выскакивали из пещерок с отвратительным скрежетом, хватали зубами воздух и - втягивались обратно. Первая сотня шагов далась людям без потерь - зато с полдюжины разрубленных гадов слегка освещали теперь их следы.
Кажется, на мгновение была потеряна бдительность...
Когда Млек, шедший сразу за Гыгом, ткнул мечом в чересчур высунувшуюся справа тварь, из той же пещерки вынырнула другая - спаривались они, что ли?! И эта, другая, вцепилась в предплечье парня, острые зубы прокусили кожу, мышцы. Лихобор резанул гадину мечом - рубить, увы, нельзя - можно ведь оставить товарища без руки... Юноша, стараясь освободить Млека от кусачей головы, неосторожно повернулся спиной к стене, наклонился - и этого оказалось достаточно, чтобы в незащищенную спину и ягодицы вцепились сразу две твари. Их долго рубил Яромил, одна из голов настолько сильно сжала челюсти, что ее пришлось выдирать с мясом - увы, с мясом Лихобора, ведь умелый в таких делах Гыг был занят борьбой в другом месте. Почуяв то ли кровь, то ли просто движение, на него сверху свалилась очень крупная гадина. К чести белоглаза, он ухитрился увернуться от зубов, всадил ножик в шею и теперь валял скрыга по полу, не давая тому возможности вцепиться зубами. Млек, не смотря на раненую руку, пришел на помощь коротышке, прижав мечом толстую гадину к полу и аккуратно разрезав ее бронированное тельце.
Еще через сотню шагов парни подверглись следующему групповому нападению. Потом - истекающие кровью, с открытыми ранами юные воины вступали в схватки еще и еще... И вот, наконец, Дверь! Из последних сил кровоточащие куски мяса, еще недавно бывшие ладными парнями, бросились к спасительному кристаллу. Прыжки - все равно куда, лишь бы подальше от этого кусачего ада...
* * *
Врачеватель как будто поджидал их с этой стороны Двери. Едва парни оказались в очередном подземелье, их телами завладел, с полного согласия последних, престарелый ведун.
Удивительно, как умело он зашивал рваные раны, покрывавшие молодых воинов. У Яромила, скажем, грудь была настолько изодрана, что прекрасный Ясный Сокол, выколотый пять лет назад, в День Мужей, знак рода, смотрелся как распотрошенный кур... Лихобор, едва придя в себя, присоединился к лекарю. Стоило юноше провести руками над кровоточащей раной, как кровь прекращала выделяться, а еще через некоторое время края раны сами собой срастались. Врачеватель подивился Дару Лихобора, но отложил расспросы до окончания работы. Как обычно, сапожник оказался без сапог - Лихобор не умел заживлять раны самому себе, ему пришлось довольствоваться лишь искусством нового знакомого, его мазями и травами.
