Максим Хорсун
Крепость отчаяния
Я боюсь уснуть. Боюсь, что мой сон снова превратится в вечность.
…Наверное, все-таки это был вирус, – кто теперь разберется? Внутриклеточный паразит с чудовищными мутагенными свойствами. Инопланетная штука, конечно же. «Подарочек» от наших гостей.
Вирус с одинаковым успехом коверкал геномы животных и растений, кроил и перекраивал клетки людей. Меня начинает мутить, стоит только подумать о том, что эта дрянь сидит и во мне. Жрет изнутри. Но назначение вируса – не убивать. Гости не задавались целью стерилизовать планету. Они изменяли и продолжают изменять биосферу, превращая Землю в копию своей планеты. С такими же гнилостно-фиолетовыми лесами, с кочующими по степям стадами огромных перекати-поле из пульсирующих амеб, с такими же…
Впрочем… Им понадобились сотни лет направленных мутаций, чтоб реализовать замыслы. У гостей было время ждать, и они ждали. До тех пор, пока Земля окончательно не подготовилась к встрече с ними.
До этих дней.
Люди… Люди гибли от не совместимых с жизнью мутаций, вымирали во время эпидемий, вызванных изменившейся микрофлорой. Позднее, погрязая в варварстве, люди умирали от отчаяния, голода и войн. Войн друг с другом и с племенами многочисленных, приспособившихся к обновленному миру мутантов.
Но вымерли не все. Нескольким горсткам выживших удалось объединиться. На троны сели новые короли. На руинах городов выросли исполинские крепости. За их стены ушли последние люди, чтобы укрыться от мира, сделавшегося чужим, уже без надежды вернуть его себе когда-нибудь вновь.
Эту историю рассказал мне Корво, владыка твердыни Шамураман – крепости на севере долины Междуречья.
А началась она двадцать лет назад. Тогда Корво был наследником трона. Этот крепкий пятилетний мальчишка не расставался с деревянным мечом, но спешил спрятаться среди нянек, чуть заслышав вой рыщущих под стенами нелюдей.
Довелось ему однажды играть на холодном полу секретного зала. Обычно за обитую сталью дверь имели право входить король Гриф, брат короля – Айну Борода – да несколько, как объяснили наследнику, «самых смелых воинов». И старый Хро… но он, кажется, там жил. Именно так: ел, спал среди разноцветных проводов, колб и мало кому понятных приборов.
Но сегодня произошло что-то необычное: в секретный зал вошли все, кто пожелал. Даже женщины отвлеклись от рукоделия и столпились возле дверного проема.
Лысый Хро сидел, сгорбившись, у верстака и нервно вертел верньеры рации. С ним творилось неладное. Старик то громко молился богам человеческим, то приглушенно рыдал, то в который раз начинал выкрикивать: «Алькатрас, отзовись же! Алькатрас, Шамураман взывает!» Корво полагал, что Хро шаманил.
За спиной Хро стоял, неестественно выгнув спину, король Гриф. Рядом переминались с ноги на ногу «смелые воины». Корво не помнил ни лиц, ни имен тех людей. В память врезались лишь темные, нависающие над ним фигуры.
– Чего на полу забыл? – Дядя Айну наклонился к наследнику. – Брысь к нянькам!
Корво сжался в комочек. Он очень боялся дяди, в особенности – его рыжей клочковатой бороды.
– Отставить! – пророкотал король басом. – Сын, ко мне!
Корво резво вскочил на ноги. Бросился к отцу и прижался к его бедру. Король взъерошил ладонью русые волосы сына. Обнимаясь с отцовской ногой, Корво думал, что Гриф – самый могучий король в мире. Как легко защитил его от злого дяди! Борода даже пискнуть не посмел!
Став юношей, Корво осознал эту сцену по-иному. Наверняка король Гриф был напуган, хотя внешне ничем не выдавал свой страх. Все-таки – вождь, владыка. Только этот жест – нет, не ласка, а скорее инстинктивное желание защитить детеныша, удержать его в момент опасности рядом с собою, а когда настанет время – заслонить грудью…
– Алькатрас пал! – провозгласил король. Хро отстранился от рации и посмотрел на Грифа бесцветными, полными слез глазами. По залу пронесся шелест вздоха, взрослые застыли с опущенными головами. – С этого часа Шамураман – последняя твердыня людей, – продолжил король, – на континенте и за океаном. А мы, вероятно, – последние люди.
Вот этого Корво было не понять. Тем не менее мрачная торжественность произнесенных королем слов напугала ребенка сильнее всего. Сильнее, чем встопорщенная борода дяди Айну, чем почерневшие лица воинов, чем плач старого Хро.
Неожиданно для себя Корво оттолкнулся от отца и, прошмыгнув мимо женщин, бросился прочь из зала.
«Мы последние люди! Последние люди!» – звучал в голове голос короля.
Его нашли через час в одной из теплиц на крыше крепости. Корво крепко спал на грядке с томатами, и поразительно устойчивые к мутациям муравьи и кузнечики возились у него в волосах.
Няня отругала мальчишку в пределах дозволенного, отряхнула одежку наследника.
А потом отвела к отцу.
Корво шел через силу, он часто моргал и норовил свернуть в противоположную сторону. Он полагал, что сейчас его будут бранить, а может – даже накажут плетью.
Отец посадил его к себе на колени.
– Здравствуй, самый быстрый меч в Шамураман! – прошептал Гриф сыну на ухо. Корво застенчиво отодвинулся, соскользнул с колен. – Сегодня я вместе с отрядом храбрецов отправлюсь в Алькатрас, – продолжил король. – Это крепость за океаном, и она больше, чем наша. Когда-то давно твой дед – мой отец – привел оттуда твою бабушку. И не только наш род связан с Алькатрасом кровью… Поэтому мы спешим на помощь тем, кто, быть может, еще надеется на наши мечи.
Корво слушал отца вполуха. Он смекнул, что Гриф его наказывать не собирается, перевел дух и стал присматриваться к разобранной королевской винтовке: фамильное оружие лежало на черно-зеленом полотне знамени Шамураман. Корво сделал украдкой шажок, еще один… Теперь он мог дотянуться до приклада, исписанного оберегающими рунами и именами богов человеческих.
Отец встал у мальчика за спиной.
– А когда мы с тобой постреляем, папа? – спросил наследник робко.
– О! Это хорошее оружие, – ответил отец немного невпопад. – Автоматическая винтовка… в мире мало таких осталось. Я вернусь… Если вернусь из похода… и мы вместе полетим охотиться на ветровиков, а может – на нильских кракодраков.
Корво завороженно пересчитал пальцем блестящие патроны.
– Но если же богам человеческим будет угодно, чтобы я не вернулся… – король вздохнул. – На этот случай я расскажу тебе то, о чем бы следовало молчать. До поры до времени: пока ты не повзрослеешь.
– А из нее можно пробить ветровику панцирь? – винтовка занимала Корво несравнимо сильнее, чем отцовские откровения.
Король усмехнулся.
– Ты еще такой несмышленый! Я собирался доверить тебе это гораздо, гораздо позднее… – он наклонился к уху Корво. Наследник поморщился: от отца крепко пахло брагой. – Даже если подтвердится, что мы – последние люди, – проговорил громким шепотом Гриф, – и все крепости пали под натиском выродков… Наша история не закончится на этой земле. Нет-нет, мой мальчик! Глубоко в подвалах Шамураман скрыта наша надежда…
Из Алькатраса король Гриф не вернулся. Дядя Айну забрал последний летающий диск и отправился с небольшим отрядом на поиски. В конце концов он принес Корво отцовский двуручный меч, фамильную винтовку и печальные известия.
И месяца не прошло с тех пор, как крепость захлестнула лавина нечисти – самых ужасных мутантов, которых когда-либо порождала больная Земля. В этих зверях уже давно не осталось ничего человеческого – лишь когти, клыки и жажда крови. Выродки захватили подвалы Шамураман и нижние этажи. Потерявшие страх ветровики оккупировали верхний уровень крепости, а в летающем диске устроили гнездовье.
Вышло так, что люди оказались полностью отрезанными от мира. Однако мудрые строители крепости предусмотрели и такой поворот событий: осажденных некоторое время могли прокормить тепличные комплексы и каскады висячих садов. А разрушить водопровод у мутантов просто не хватило ума.
И все же люди, запертые на нескольких уровнях, понимали, что срок, отпущенный им богами человеческими, уже подошел к концу.
