* * *
(Отрывок:) (IV) ГЕНЕТИКА И ЧУДО: ВЫВЕДЕНИЕ "КОТА ШРЕДИНГЕРА"
(Отрывок переработан после обнаружения Сибл Хедингем)
...В той прошлой, потерянной для нас истории способность сознательно влиять на волну вероятности могла возникнуть самопроизвольно. В этой, первой истории, несмотря на катастрофические генетические изменения, видимо, возможно было вывести одаренных людей, способных на крошечные искажения ткани мира, - отсюда истинные малые чудеса наших священников; отсюда род, выведенный Домом Леофрика из рабов, и Фарис.
Соответственно, могла возникнуть и способность предотвращать "чудеса", способность удерживать волну реальности в русле наиболее вероятных событий: отсюда род герцогов Бургундии.
Но что произошло после того, как все переменилось?
Я уже сам не знаю, откуда взялась моя уверенность в том, что после раскола истории мира должны сохраниться какие-то следы существования Диких Машин. Просто, мне кажется, этот вопрос...
Если "черного чуда" не произошло, мы не должны были обнаружить следов раздвоения истории. Если же Дикие Машины вынудили Фарис совершить раскол и изменить мир, то почему они не пережили этого события?
Если стремишься стереть из истории человеческий род, то, надо полагать, сам рассчитываешь выжить и воспользоваться преимуществом положения?
ЧТО ЖЕ ПРОИЗОШЛО?
Пирс.
Сообщение: # 223 (Пирс Рэтклиф)
Тема: Аш.
Дата: 17.12.00 03:10
От: Лонгман@
Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены.
Пирс,
Прошу прощения, не самое лучшее время для письма, плохо соображаю, но...
Если Карфаген под водой и голем-гонец - не ошибка, тогда надо спрашивать не "ЧТО ПРОИЗОШЛО", а "ЧТО ПРОИСХОДИТ?"
А что, если вы повторите свой полет над пустыней, скажем, через месяц? Что вы увидите тогда?
Анна.
ЧАСТЬ ПЯТНАДЦАТАЯ
25-26 декабря 1476 года
"Ex Africa semper aliquid novi"*
["Из Африки всегда что-то новое". Неточная цитата из Плиния Старшего. Сибл Хедингем, ч. 5]
1
Из-за спин столпившихся в дверях рыцарей несло пронзительным холодом. Может быть, от этого изумление быстро прошло, уступив место отчетливой ясности мысли: "Убить ее - и Дикие Машины бессильны. На ближайшие двадцать лет. По меньшей мере".
Она сказала:
- Придется ее казнить, немедленно.
Граф Оксфорд деловито кивнул:
- Да, мадам. Сделаем.
Она увидела устремленный ей за спину взгляд Джонвилля и обернулась. К ним, стряхивая с плеч листья плюща, подходила Флора; следом шел Ансельм. Бургундец Джонвилль склонился перед своей герцогиней.
- Что случилось? - требовательно спросила Флора.
- Фарис здесь, - кратко пояснила Аш.
- Здесь?!
- Именно.
- Здесь, в Дижоне?
- Да! - Аш видела, что к разговору прислушиваются, но ничего не могла поделать: стрелки и латники плотно окружили их. Эвен Хью, скинувший свое "сарацинское" одеяние и венец из плюща, протолкался вперед и встал рядом с Анжелотти; Рикард торчал, разинув рот, у самого плеча Аш.
- Расскажите ей, милорд, - попросила Аш.
Граф Оксфорд заговорил:
- Мадам герцогиня, нам сообщили, что, пока мы были заняты переговорами с королем-калифом, к северо-восточным воротам подошел отряд безоружных визиготских рабов. Часовые не стали стрелять в них, а уж когда увидели, что они сопровождают, как показалось, капитан-генерала Аш, об этом и речи не было. Визиготка отрезала себе волосы и измазала лицо грязью. Этого оказалось достаточно, чтобы ее впустили в город. Рабы, за исключением пяти или шести, вернулись в визиготский лагерь, женщина же осталась и потребовала допустить ее к герцогине Бургундской и к Аш, которой, как она заявила, она сдается.
- Сумасшедшая! - Флора моргнула. - Это правда?
- У меня нет оснований сомневаться в словах людей Джонвилля. Кроме того, я сам ее видел. Это генерал визиготов.
- Ее надо убить, - повторила Аш. - Кто-нибудь, принесите мой топор: идем к северо-восточным воротам.
- Аш...
В голосе Флоры Аш послышалось сомнение. Джонвилль подтянулся, ясно давая понять, что готов исполнить приказ герцогини.
- Тут нечего обсуждать. И тянуть нечего, - мягко сказала Аш. - Черти траханные, девочка, ты ведь убила оленя. Мне она родная по крови, но я знаю, что ее необходимо убить. Немедленно. Дикие Машины используют ее, чтобы совершить свое злое чудо. В тот миг, когда ты погибнешь, - оно случится. Они заставят ее - и мы погибнем, все. Как не бывало. - Аш всматривалась в лицо Флоры. - Как за границами Бургундии. Ничего, кроме холода и тьмы.
- Я только хотел удостовериться, что это не вы, капитан Аш, решительно вмешался де Вир. - Будь я уверен, я бы уже исполнил это сам.
Джонвилль кашлянул.
- Нет, сир, вы бы этого не сделали. Мои люди не повиновались бы вам. Мы служим не Англии, но Бургундии. Мы ожидаем приказаний ее милости.
- Ну так, милостью господней, сделайте это теперь! - Де Вир готов был уже отдать приказ янычарам, но Флора остановила его:
- Подождите.
- Господи, Флориан, - вскричала Аш, - чего еще ждать?!
- Я не даю согласия на казнь! Я клялась не причинять вреда! Я всю жизнь чинила людей, а не убивала! - Флора стиснула локоть Аш. - Подожди. Подумай. Подумай вот о чем: да, я убила оленя. Пока жива герцогиня Бургундии, Фарис не представляет опасности.
Граф Оксфорд покачал головой.
- Мадам, это жестокая правда, но на улицах города мужчины и женщины то и дело гибнут под обстрелом, и, если такое несчастье постигнет и вас, пока Фарис жива,- мы потеряем все.
- Ты же была со мной в Карфагене, - уговаривала Аш. - Ты видела Дикие Машины. Видела, что они сделали со мной. Флориан, ради Христа, разве я когда-нибудь обманывала тебя в чем-то важном? Ты ведь знаешь, что поставлено на карту!
- Я этого не сделаю.
- Тебе следовало подумать об этом прежде, чем убивать оленя, - сухо проговорила Аш. - Казнь - не удовольствие. Это подлое, грязное и, как правило, несправедливое дело. Но у нас нет выбора. Если тебе так легче если ты хочешь сохранить чистые руки,- мы с графом и пятью сотнями полковника Баязета пройдем к северо-восточным воротам и сделаем то, что надо, и Джонвилль нам не помешает.
Флора сжала кулаки.
- Нет. Слишком просто.
Всю боль, застрявшую в груди,- за Флору, за Фарис, даже за себя - Аш отодвинула в сторону так же, как загоняла обратно слезы, просившиеся на глаза. Она взяла Флору под руку - на плечах герцогини все еще висела мантия "благородного доктора", в волосах запутались обрывки плюща, щеки раскраснелись от жара очага.
- Флора, - сказала Аш, - я не собираюсь тратить время зря.
Роберт Ансельм кивал, на лицах командиров копий читалось полное одобрение. "Как бы они ни сочувствовали доктору,- рассудила Аш, - делу это не помешает".
