– И люди действительно так озабочены подобной ерундой?
– О да, пойдем, ты увидишь таких людей.
Меня ожидало немного социологии.
Главную дорогу от центра города до пристани запрудили машины, велосипеды и пешеходы. Это была улица с односторонним движением, но велосипедисты игнорировали дорожные знаки и ехали навстречу потоку. Опять-таки как в Париже.
Мы остановились на углу, и Флоранс обратила мое внимание на одного прохожего. Высокий мужчина, лет пятидесяти, небритый, слегка небрежно одетый, с налетом соли на лице и руках, он напоминал некогда ходившего в кругосветку яхтсмена, которому пришлось заложить свой катамаран.
– Бьюсь об заклад, что у него ставни выкрашены в правильный цвет.
– Он что, рыбак? – спросил я.
– Хм… нет. Он наверняка из Парижа или, может, из Ла-Рошель. Сюда приезжает на лето. Взгляни на его часы, ботинки, темные очки, что болтаются на шее. Видишь, он демонстрирует скрытые признаки богатства, так что никто и не примет его за спившегося старого рыбака. Но когда придет на рынок, он будет говорить с торговцем рыбой так, будто они вместе ловили эту рыбу. Все это снобизм в чистом виде. А теперь посмотри вон на того парня.
На хлипком стареньком велосипеде ехал красавчик юноша. Его широкая белая рубашка и старые «ливайсы» давно забыли про утюг, и на вещах виднелись пятна, так что создавалось впечатление, будто парень последние полгода живет на пляже, укутываясь на ночь в одеяла из сушеных водорослей.
– Отпрыск богатеев, – фыркнула Флоранс. – У него и автомобиль наверняка ржавый, а может, и доска для сёрфинга не лучше.
От такого разнообразия извращенного снобизма у меня голова пошла кругом. Взять хотя бы Флоранс, парижанку, которая свысока поглядывала на тех, чьи велосипеды и оконные ставни выглядели слишком богато, и в то же время презирала тех, кто делал то же самое, что и она. Почему бы ей просто не отказаться от этих условностей и не взять себе приличный велик?
Хотя сама Флоранс, надо отдать ей должное, в тот вечер была безупречна. Она оставила дома свой старый велосипед и выглядела потрясающе: золотистая кожа блестела от ароматических масел, а топ из лайкры и белые брюки не оставляли ни у кого в радиусе пятидесяти ярдов и малейшего сомнения в том, что нижнее белье на ней высшего класса. Это подтверждали и бретельки лифчика, и полоска трусиков «танга» на бедрах, которая как будто подсказывала брюкам, что они лишние. Распущенные волосы струились по обнаженным плечам, а пупок и низ живота так и напрашивались на поцелуи.
Мы выпили apéro в кафе на площади возле церкви, потом пошли к набережной. Я крепко держал Флоранс за руку, чтобы никто даже не попытался похитить ее.
– Нет, – сказала она, – ты просто сопровождаешь меня. Когда идешь на обед, ты уже не должен выглядеть рыбаком. Ты должен выставлять меня напоказ, демонстрировать, как главный приз в телеигре под названием «Камасутра». Ты выиграл меня, и в конце вечера ты проводишь меня домой и насладишься всеми прелестями моего тела.
– Это правда? – с надеждой произнес я.
– Возможно. Но ты не должен показывать, что тебя распирает от гордости.
– Хорошо. – Я не знал, как правильно демонстрировать свою девушку в качестве секс-игрушки, но Флоранс, казалось, была довольна тем, как я одной рукой обнял ее за талию, а другой держал ее руку, совсем как в танцах из книжек Джейн Остин.
На первый взгляд ресторан не соответствовал ожиданиям победителей телеигры «Камасутра». Заведение располагалось под огромным бледно-голубым навесом, пристроенным к заброшенному гаражу, во дворе которого навеки застыли старые механические грабли – видимо, служили напоминанием о труде солеваров.
В интерьере сочетались светлое дерево, рыбацкие сети и сухоцветы, что в любой другой ситуации вынудило бы меня броситься на поиски полиции вкуса. Но тем не менее у входа в ожидании свободного столика стояли три группы отдыхающих, все одетые в стиле «кэжуал шик». Красивая молоденькая официантка с пирсом в пупке хмурила брови в подтверждение того, что мест нет.
К счастью, мы зарезервировали столик заранее, и она провела нас в сад, усадив прямо под оливковым деревом. Будь у нас с собой банка с рассолом и несколько свободных месяцев, мы могли бы заготовить собственную закуску к apéro, ожидая, пока у нас примут заказ.
Другая девушка, дружелюбная, но слишком ярко накрашенная брюнетка, подошла с меню, написанным мелом на доске. Она прислонила доску к соседнему стулу и оставила нас медитировать. Когда она отвернулась, нашим взорам открылся глубокий вырез на спине и татуировка в виде змейки, вылезающей из-под юбки. Если еда здесь такая же аппетитная, как и персонал, то нам определенно повезло, подумал я.
Мужчина за соседним столиком остановил официантку, когда та проходила мимо. В рубашке-поло и пуловере «Лакост», он напоминал того богатого «рыбака» с набережной, разве что был моложе.
– Бутылку нашего вина, как обычно, – сказал он.
– Какого именно? – растягивая слова, спросила девушка.
Вау!
Обед был настолько же симпатичный, насколько и вкусный. Каждый из нас съел по целому жареному сибасу, или bar de ligne, где «de ligne» означает, что рыбу поймали с помощью крючка и лески, а не рыбацкой сетью. Я догадался, что этот ресторан популярен именно благодаря своей хорошей кухне, а вовсе не потому, что кто-то назвал его модным.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
«Витрувианский человек» – рисунок, сделанный Леонардо да Винчи примерно в 1490–1492 годах, как иллюстрация для книги, посвященной трудам Витрувия. На рисунке изображена фигура обнаженного мужчины в двух наложенных одна на другую позициях: с разведенными в стороны руками, описывающими круг и квадрат. Рисунок и пояснения к нему иногда называют каноническими пропорциями. – Здесь и далее примечания переводчика.
Идиотка! (фр.)
Да (фр.).
А ты, Пол? (фр.)
А ты? (фр.)
Дерьмо (фр.).
Устрицы (фр.).
А вы, вы ведь англичанин (фр.).
Роуд-муви – буквально «дорожное кино» (от англ. road movie).
Владелец станции техобслуживания автомобилей (фр.).
Автострады (фр.).
Это непрактично (фр.).
Здесь: О, черт (фр.).
Здравствуй. Я – Пол (фр.).
Моя дорогая! (фр.)
Мама, познакомься с Полом (фр.).
Очень рад, мадам. Как поживаете? (фр.).
Он прелесть! (фр.)
Ах да, мама (фр.).
План социального развития (фр.).
Чайный салон (фр.).
Вот (фр.).
Вкусно (фр.).
Елисейские Поля, улица в Париже.
Кофе с молоком (фр.).
Пошли! (фр.)
Имеется в виду Пол Пот (1928–1998) – премьер-министр Камбоджи, который являлся одним из лидеров крайне левого режима «красных кхмеров», проводившего геноцид своего народа.
Добрый вечер (фр.).
«Перно» (Pernod) – легендарный французский анисовый аперитив.
Да, в самом деле! (фр.)
«Сюз» (Suze) – аперитив с горьковатым вкусом, биттер. «Баньюльс» (Banyuls) – руссильонское вино.
Ах, да! (фр.)
Данди – город в Шотландии.
Нет, тупица (фр.).
А вы? (фр.)
Очень хорошо! (фр.)
Вот (фр.).
Игра слов. Английское слово shoot имеет значение «стрелять», а французское chut – «Тсс! Тише!».
