— Может ли физически проявиться вакуум? В каких еденицах он проявляется? Сын мой, предмет нашего разговора вне веры верующего человека.
Веруешь — верь. Брожение ума угодно безбожнику. Шатание — скорбно.
С какого бы бока ни подкрадываться, для человека, облеченного доверием более одного миллиарда людей, вопрос веры решен окончательно. Ни при каких обстоятельствах он не поставит вопрос в плоскость физического разрешения явления. Папа не способен смотреть на веру раздевающим взглядом физика. Значит, следует применить провокационные методы. Прием скорее святой инквизиции, чем физика.
— А вы видели когда-нибудь настоящее чудо, Светлейшество?
Для Бумажного реальность такова — поворачиваться в толпе на триста шестьдесят градусов и спрашивать всех подряд: «Видел кто-нибудь тресветлое чудо?», никто ведь не ответит однозначно: да, мол, видел, как тебя. Никто не признался, что видел ходящих по воде. Никто не видел, как расступается Чермное море. Никто не видел, чтобы пятью ячменными хлебами и двумя рыбками накормили пять тысяч человек. Мы живем в реальном пространстве, где невозможны такие внефизические выкидоны. Иллюзия, гипнотизм — почему нет? Но тогда извольте купить билетик и до третьего звонка занять свое место. Парад-алле, арифметический гений дворняжки, полет из пушки на картонную луну, травля зверей, музыкальные эксцентрики, цирк уродцев, иллюзионисты, распиливающие женщин пополам, прочие удивители…
— Чудо — сама жизнь. Разве не чудом является рождение ребенка?
— Нет, не чудо. Всего лишь голимая физика, голее Адама и Евы.
— Жаль. Очень жаль!
— Но вы бы хотели увидеть чудо, настоящее, как это яблоко? — щёлкая ногтём по красному, в охристую точку, яблоку на дереве.
Папа умный человек. Потому он не станет смешивать части, по природе своей несмешиваемые. Люди попроще, может быть, взялись бы объяснять божественную эманацию посредством описания фотона, как элементарной частицы в свободном состоянии с частотой вращения заряда от десяти в тринадцатой степени до десяти в двадцать второй степени Герц, но Папа не стал бы отдавать своему богу лавры первого физика, приписав тому феноменальную возможность раскрутить каждый фотон, который сыщется во вселенной. Степан будто наткнулся на стену без каких-либо возможностей пробиться сквозь на противоположную сторону. Условно, даже палец не засунешь между кладкой, скреплённой раствором абсолютной веры. Людей абсолютной веры, куда ни обернись, везде достаточно. И среди тех же физиков, и среди тех же художников. И их так же, как Папу, не передвинуть ни на волос с их позиций. В капле воды отражается океан. Степан разглядел его с первых фраз главы римско-католической церкви. Смысла беседовать дальше не было. И хоть не получил из первых рук разъяснений, как того желал поначалу, по крайней мере убедился в одном: ответа ему не даст никто. Проще пятью ячменными хлебами и двумя рыбками накормить пять тысяч обормотов.
А раз так, остаётся только привести в движение свои фантомы, чтобы срочно кликнули студентов по общежитиям, находящимся в самом комплексе университета. Сенсационное известие о том, что римский Папа в МГУ, сработает само за себя, и через пару минут уже не то что не будет возможности поменять фантом на студента с горящими глазами, но придется еще осаживать опоздавших. Впрочем, сие уже заботы службы безопасности. А ему остается последнее — поиграться.
— История такова. «Общество» послало в Ватикан телеграмму. В ней предлагалось, ни много ни мало, причислить Бумажного Степана Андреевича к лику святых. До вас, надо полагать, такой пустяк не добрался. Но на нашем уровне это не то что бы важно, но, та ссазать, дело принципа.
— Не извещён. Кто такой э… Бумажный?
— Отвечу честно, — вихлянув ладонью. — Этот мазурик — я.
Собрался Папа. Перестал нарезать круги по мастерской-оранжерее, рассверливая буравчиками глаз сочащиеся светом дырочки между листвой.
— Мне не хватает словарного запаса понять значение слова «маzzа{(ит.) mazza — колотушка для ударного инструмента}-рик»?
— Скажем так: это — персона обожающая мацать за вымя теологию. А о посиделках не беспокойтесь. Всё готово, ждут только вас.
— Откуда известно?
— Известно, потому что происходящее здесь, придумано мной от начала до конца.
— Должен ли я в таком случае выступать Advocatus diaboli?{(лат.) букв. — адвокат дьявола. Лицо, выступающее в качестве противника при обсуждении вопроса о канонизации святого католической церкви.}
— Фиджи упаси! Я всего лишь хотел показать настоящее чудо. У меня есть серьёзное подозрение, что вы не видели его раньше и не увидите позже.
Уж в чём-в чём, а в том, что не внушаем, Папа уверен на сто процентов. Наоборот — да. Наоборот ему по должности положено. Когда он стоит на балконе папского дворца, простирая длань над многотысячной толпой, не одно христианское сердце ёкнет и слеза навернётся на глазах.
— Сказано мудрецом-художником: «Воздействие острого угла треугольника на круг производит фактически такой же потрясающий эффект, как и прикосновение Божьего перста к пальцу Адама Микеланджело». Прикоснёмся углом к кругу!
— А если не иносказательно?
— Если проще… соседи у меня над головой зловредные. Придут, отполируют антенну носовыми платками и стучат до вечера по батарее до того, блиндульгенция! что испортили постукиванием мои клапаны пищевода. Знаете, теперь что происходит? Выделяются кишечные газы и всё время приходится говорить. Если говорить перестаю, газы через рот не улетучиваются. Когда молчу долго, их скапливается столько, что тело приобретает положительную плавучесть.
Унижение имеет разные формы. Невинное шутовство Ханаана закончилось, как известно, плачевно. Ной, проспавшись, сделал из него раба своих братьев. Крайне недальновидно доводить неудачные репризы до конца, если не остается в тебе к концу силы и уверенности.
— Смотрите внимательно. Я сейчас взлечу. Единственно, я не могу двигаться в горизонтальной плоскости, но по вертикали — без проблем. Взлететь святому то же, что упасть овце заблудшей. Только надо падать не к плоскости, а вверх, к точке радиуса, где точка — наше светило, а радиусом может быть что угодно, — и Степан, наглая атеистическая морда, перечислил пару вариантов. — Штрек раскрученного фотона, вырвавшегося из тюрьмы солнца и попавшего в клетушку глаза, баллистическая траектория птичьего кала, пальнутого на головы пешеходов из пичужкиной мортирки.
Папа уверенный в себе человек. Он без слов решил удалиться. Только вот дверь во время ауиденции вкрадчиво заросла.
