— Ты подойдешь ко мне на коленях, Блэйд. Таков обычай моей страны — желающий королеву должен приблизиться к ней на коленях. Иди же. — Она распахнула мантию.
Ее тело оказалось безупречным. Беате не пришлось приказывать дважды. Соскользнув с кушетки, Блэйд двинулся к ней.
Ее груди были как чаши, живот — плоский и гладкий, бедра — упругие, как у девушки. От нее пахло шипром. «Интересно, — подумал он, — когда она получает наибольшее удовольствие? Занимаясь любовью с мужчиной или насаживая его на крюк?
— Хорошо, — кивнула Беата, — ты не нарушил обычай, а значит, избежал немедленной смерти. Я рада этому, поскольку впервые в жизни встречаю мужчину, подобного тебе. Ложись, Блэйд, и докажи, что ты настоящий мужчина, а не гора мускулов, бесполезных для женщины.
Заставив Блэйда лечь на кушетку, Беата опустилась рядом с ним на колени и стала ласкать и целовать его тело. Но едва он потянулся к нежной груди, шлепнула его по руке.
— Я сама решу, когда отдаться, Блэйд. От тебя требуется только повиновение.
Он испугался. Ситуация была бы смешной, не будь она столь опасной. Жизнь Сильво, Талин и его собственная зависели от того, удастся ли ему ублажить эту женщину. Мелькнула предательская мысль: «Я слишком нервничаю, много думаю о риске — а вдруг не смогу?». Но он тут же выбросил ее из головы.
Королева молчала и не позволяла ему говорить, целуя его влажными губами, запуская в рот острый язык, шаря ладонями по его телу. Поначалу ей хватало лишь ласк, но вскоре, водя сосками по губам Блэйда, Беата позволила овладеть собой и сладко застонала, впервые с той минуты, как улеглась на Блэйда, нарушив тишину. Глядя в искаженное страстью лицо с перекошенным ртом и дикими глазами, видя вздувшиеся на морщинистой шее жилы, Блэйд понял, что занимается любовью с древней старухой. Но это уже не имело для него значения.
— Ты... не... плох, Блэйд, — хрипло, сбивчиво забормотала королева, приближаясь к оргазму. — Нет! Молчи... говорить буду я... Ах, как хорошо, милая Фригга, спасибо, что ты послала мне настоящего самца... Не останавливайся, Блэйд! Не останавливайся, пока я не разрешу, не то поутру будешь казнен. Все мужики, не сумевшие ублажить меня до конца, повисли на крючьях... Ах! А-а-а-ах! Убей меня Фригга, если сейчас я не испытаю блаженства!
Наконец королева перестала стонать и дергаться, упала на Блэйда и прошептала:
— Молодец. Для первого раза неплохо. А ты сам разве не кончил?
Тяжело дыша, Блэйд помотал головой. За это время ему раз десять казалось, что еще секунда — и он не выдержит. «Ирония судьбы — жизнь зависит от умения растягивать удовольствие», — с горечью подумал он.
Беата передвинулась. Ее груди легли Блэйду на бедра.
— Ласкай меня, — потребовала она. — Скоро я снова тебя захочу. А пока можешь просить маленькую награду за первый успех.
Королева лежала с полузакрытыми глазами. Сейчас ее густо накрашенное лицо казалось Блэйду уродливым. Парик слегка съехал, но он не мог понять, какого цвета у нее волосы.
— Ты испытала со мной блаженство, — дерзко ответил он, — и предлагаешь за это маленькую награду. Разве это достойно великой королевы?
Глаза, и без того узкие как миндаль, превратились в щелочки.
— Ты очень настырен, Блэйд, и по-прежнему не понимаешь своего положения. Ты, конечно, здоровый жеребец, но ничем особым не отличаешься от других мужиков. Подумай: разве то, что ты жив — плохая награда?
— Только маленьким людям хватает маленькой награды, — вкрадчиво произнес он. — Взгляни на меня — разве я маленький? Впрочем, я не требую многого. Достаточно будет, если ты отпустишь на все четыре стороны меня, моего слугу и леди Талин.
Королева провела по его щеке длинными ногтями.
— Мне было хорошо с тобой, Блэйд. Возможно, тебя мне послала Фригга — я часто молила ее о настоящем мужчине. Так ли это — я выясню к утру... И еще одного ты не понимаешь. Не будь я жестокой и беспощадной, мне бы не принадлежал Каменный Череп. Не будь я такой, какая есть, кто бы знал обо мне? Нет, Блэйд, мне не по душе твоя просьба. Хотя, может быть, я ее выполню. Если заслужишь.
С этими словами королева снова накинулась на него, дюйм за дюймом покрывая поцелуями его кожу. Она мастурбировала у него на глазах, а потом требовала, чтобы он овладел ею. Она заставляла его совокупляться с ней в самых немыслимых позах. Когда Блэйд выдохся, удовлетворенная Беата вытащила из-под подушки водяные часы и дала ему четверть часа на отдых.
Затем, сложив вдвое алую шаль и нежно отхлестав Блэйда, Беата позволила ему лечь сверху. Позабыв про усталость, Блэйд набросился на нее с яростью дикого зверя; прошло полчаса, а Беата все постанывала и бормотала, не отпуская его. В эти минуты Блэйд ненавидел ее, потную старуху с девичьим телом, способную убить его по малейшему капризу. Других чувств, кроме ненависти и омерзения, желания искалечить ее, разорвать ей матку, у него не осталось.
В минуту просветления, глядя в перекошенное лицо, он понял, что у нее фальшивые зубы, искусно вырезанные из слоновой кости. Парик слетел, голова оказалась лысой. Блэйда передернуло.
Но в конце концов, не он, а королева запросила пощады. Она выгнулась дугой, пронзительно заверещала — и лишилась сил.
— Убирайся, Блэйд, — пробормотала она, не открывая глаз. — Прочь, я не хочу тебя больше видеть. Твою просьбу я выполню.
Блэйд не уходил. Его мутило от отвращения к Беате и к самому себе. Ноги подкашивались. В тусклом свете королева казалась ведьмой с размалеванным голым черепом вместо головы. Парик валялся под кушеткой.
Королева отвернулась к стене — ее клонило в сон. Блэйд услышал прерывистый шепот:
— Я не могу их отпустить просто так. Мои подданные этого не одобрят... Им нужны зрелища и кровь... Утром... я дам тебе возможность спасти твоих... друзей. А теперь уходи, иначе я велю тебя прикончить...
В комнату вошли две служанки. Одна из них накрыла спящую королеву черной шелковой мантией. Другая жестом велела Блэйду следовать за собой. В соседней комнате ждали стражники.
Он не вернулся в темницу к Сильво. Его отвели в просторный зал, вырубленный в скале, дали еды и питья и заперли. Блэйд сразу бросился к крошечному оконцу, но ничего не увидел в густом тумане. Держась за прутья решетки, он пытался угадать, что принесет ему наступающий день.
Внизу, как заблудшая душа у врат рая, шумел прибой. Замок просыпался, слышались голоса и бряцанье оружия сменяемой стражи.
Отойдя от окна, Блэйд рухнул на груду шкур и мгновенно уснул.
Утром Блэйду позволили поговорить с принцессой и слугой.
