– Да, сэр.
Роквек развернулся и молча отдал приказ. Черные воины, к которым присоединилась дюжина товарищей, разделились на две группы и немедленно отправились по местам, таща за собой гигантские проекторы. Приземлившиеся шершни вновь поднялись в небо, жужжа и покачивая грозными пушками. На утесе рядом с моравеками Юпитера остался только Меп Эхуу.
Перим подошел ближе. Гребень его сверкающего, хотя и поцарапанного в боях шлема едва доставал до чеканной груди центурион-лидера. Благородный сын Мегаса легонько постучал кулаком по нагрудной пластине пришельца.
– Занятные доспехи, – обронил он и повернулся к Манмуту. – Маленький прислужник, мы собираемся идти на битву за Гектором. Ты с нами?
Он показал пальцем на огромный портал на юге. Ахейские и троянские рати уже не бегом, а в строгом боевом порядке маршировали к Олимпу вслед за величественными колесницами; гордые стяги развевались на ветру, бронзовые щиты и наконечники жарко полыхали под солнцем – то под земным, то под марсианским.
– Да, – откликнулся европеец. – Я с вами. Ты как, ветеран? Продержишься тут без меня?
– А чего бояться, когда рядом центурион-лидер?
– И то верно.
Возглавив небольшой отряд, Манмут и Перим устремились вниз по склону, покрытому почти затоптанным в ходе бесконечных сражений кустарником. У подножия кургана им встретился довольно странный мужчина – одетый в одну лишь цепочку с медальоном, безбородый, со спутанной шевелюрой и полудиким взглядом, он бодро шагал по камням, оставляя кровавые следы.
– Хокенберри? – изумился бывший капитан подлодки. – Не верю своим визуально-распознавательным микросхемам!
– Не веришь – обыщи. Здорово, старина, – ухмыльнулся тот и перешел с родного языка на греческий. – Приветствую тебя, Перим, сын Мегаса. Я – Хокенберри, сын Дуэйна. Друг Ахиллеса и Гектора. Помнишь, мы виделись этим утром?
Любитель Шекспира впервые в жизни лицезрел голого человека. И от души надеялся, что следующий раз наступит очень, очень нескоро.
– Что с тобой случилось? – поинтересовался он. – И где одежда?
– Долго рассказывать, – отмахнулся схолиаст. – Но я постараюсь уложиться в несколько минут, пока мы доберемся до вон той дырки в небесах. Скажи, о сын Мегаса, могу я одолжить у вас какую-нибудь одежду?
Военачальник явно признал мужчину, с мнением которого считались и Гектор, и быстроногий Пелид.
– Облачение для господина! – гаркнул троянец, обращаясь ко взводу. – Лучшую накидку с капюшоном, самые новые сандалии, самые крепкие доспехи, самые начищенные наголенники и самое чистое белье!
Автоной выступил из строя:
– Благородный Перим, у нас нет ни запасных доспехов, ни обуви, ни оружия.
– Тогда скидывай свое, и без разговоров! – проревел командир. – И не забудь раздавить вшей. Это приказ.
Небосвод продолжал рушиться до позднего вечера.
Хозяйка особняка поспешила на длинную лужайку взглянуть на багровые полосы в небесах. Ударные звуковые волны грохотали над речной долиной, отражаясь от лесистых холмов. Ученики и гости громко кричали, переворачивали столы и в безумном ужасе бежали по пыльной дороге к далекому факс-павильону, желая лишь одного – спасти свои жизни.
Одиссей присоединился к девушке. Так они и стояли вдвоем посреди бушующего хаоса.
– Что происходит? – шепнула Ада.
Темнеющие небеса испещрили десятки, а то и сотни огненных черточек.
– Не могу сказать наверняка, – откликнулся варвар.
– Но это как-то связано с Харманом, Даэманом и Сейви?
Бородач посмотрел ей в глаза:
– Возможно.
Ослепительные вспышки быстро сгорали, прочертив предвечернюю мглу, пока самая заметная из них с нестерпимым визгом (как будто бы тысяча ногтей разом чиркнула по стеклу) не прожгла себе дорогу к восточному горизонту, упав на землю. На месте удара выросло целое облако бушующего пламени. Минуту спустя на людей накатила столь мощная звуковая волна, что у девушки заныли зубы. Налетевший ветер сорвал всю листву с огромного дуба, подхватил и унес часть шатров, раскинутых на лугу у подъездной дороги.
Ада отчаянно вцепилась в руку Одиссея; из-под ногтей выступила кровь, однако девушка ничего не заметила, а мужчина не сказал ни слова. Наконец он произнес:
– Хочешь домой?
– Нет.
Еще час они наблюдали небесное представление.
Большая часть гостей, не найдя свободных дрожек или одноколки, убегала по дороге на своих двоих. И все же примерно семьдесят человек остались на зеленом склоне рядом с хозяйкой и учителем. Землю сотрясали новые удары, один беспощаднее другого. Окна на северном фасаде особняка давно уже полопались, усыпав газоны ливнем осколков.
– Я так рада за Ханну, – промолвила Ада. – Хоть она сейчас в безопасности, в лазарете…
Одиссей покосился на девушку и ничего не сказал.
На закате к ним подошел мужчина по имени Петир, чтобы сообщить невероятную весть.
– Сервиторы попадали.
– Что значит «попадали»? – удивилась Ада.
– Попадали, – повторил Петир. – На землю. Не работают. Сломались.
– Ерунда какая-то, – нахмурилась хозяйка. – Сервиторы не ломаются.
И хотя с заходом солнца зрелище стало еще живописнее, девушка повернулась к метеоритному дождю спиной и повела мужчин в особняк, осторожно переступая через битое стекло и обломки пластмассы.
Два робота валялись на полу в кухне. Еще один – наверху в спальне. Их динамики молчали, а маленькие ладони в белых перчатках бессильно качались на повисших плетьми манипуляторах. Команды, тычки и даже пинки не помогли привести их в чувство. Люди вышли обратно: во дворе недвижно лежала еще пара сервиторов.
– Они что, раньше не выходили из строя? – хмыкнул сын Лаэрта.
– Ни разу, – откликнулась Ада.
Ученики мало-помалу собирались вместе.
– Это и есть конец света? – произнесла девушка по имени Пеаэн, ни к кому конкретно не обращаясь.
Одиссей долго молчал и наконец ответил сквозь воздушный гул:
– Зависит от того, что именно падает. – Палец античного героя ткнул в орбитальные кольца, еле видные на фоне фейерверка. – Хорошо, если всего лишь ускорители частиц и прочая квантовая чепуха, это бы мы пережили. А вот если один из четырех больших астероидов, на которых жили «посты»… Вот тогда свету действительно конец. По крайней мере нашему свету.
– А что такое астероид? – перебил его любознательный Петир.
Лаэртид отмахнулся от неуместного вопроса.
– И когда мы узнаем точно? – вмешалась Ада.
Бородач вздохнул:
– Полагаю, не позже завтрашнего вечера. Подождем еще несколько часов.
