ершалаимского: сначала стоит адская жара, затем — ураган, гроза, потоки
воды. «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый
прокуратором город». То же самое повторяется в Москве: «Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город».
Сверхъестественная туча появляется вместе с Иешуа и Воландом. Туча —
черная. Но Апостол Лука и не обещал, что она будет светлой: «И тогда
увидят Сына Человеческого, грядущего на облаке с силой и славою
великою». А на чем скачет Воланд в последней главе? «И самый конь —
только глыба мрака, и грива этого коня — туча…». Чигающий да разумеет
слова из «Завета Двенадцати Апостолов»: «Высочайший придет на землю в
образе человеческом, будет есть и пить с людьми в мире».
Воланд появился на Патриарших в тот момент, когда литераторы
беседовали об Иисусе.
«— Разрешите мне присесть? — вежливо попросил иностранец, и
приятели как-то невольно раздвинулись; иностранец ловко уселся между
ними и тотчас вступил в разговор».
(Иисус: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них»).
2. «ЕГО НЕЛЬЗЯ НЕ УЗНАТЬ»
«Аннушка уже купила масло». Сколько остроумнейших домыслов
породила эта знаменитая булгаковская фраза! Но есть очень простое
объяснение: ветхозаветная пророчица Анна первой объявила о грядущем
Мессии-Помазаннике, то есть о Христе (греч. «Христос» — евр. «мессия»,
«помазанник»). Цари, первосвященники и пророки помазывались священным
маслом — елеем.
Чем пахло в комнате Воланда, когда Маргарита умащивала его ногу?
Серой и смолой! С серой все понятно, а вот смола — как раз наоборот: мирро, благословенная смола богослужений, подарок волхвов маленькому
Иисусу. Вспоминается и то место в Евангелии от Иоанна, где женщина
умащивала мирром ноги Иисуса. «Одним мирром мазаны»? (Кстати: запах
серы был древним и почти повсеместным способом защиты от злых духов.
Как все языческое, он со временем сделался атрибутом дьявола). Но в
«нехорошей квартире» присутствует еще один запах:
"Во тьме сильно пахло лимоном, что-то задело Маргариту по голове, она
вздрогнула…
— Не пугайтесь, это листья растений".
Зачем понадобились «листья растений» с запахом лимона, и что
заставило Булгакова убрать эти листья (но не запах!) из последней
редакции? Известно лишь одно дерево, пахнущее лимоном — алоэ. Не тот, который выращивают на подоконниках, а настоящий алоэ — алоэксилон
агаллахум. Геродот писал, что из его листьев египтяне приготовляли
драгоценный фимиам для умащивания мертвых перед бальзамированием. В
апокрифическом (не признаваемом церковью) Евангелии от Никодима
говорится, что алоэ использовали при погребении Иисуса. Не упустите и эту
деталь: «Плащ Воланда вздуло над головами всей кавалькады, этим плащом
начало закрывать вечереющий небосвод». И далее: «Когда на мгновение
черный покров отнесло в сторону…». Ясный намек на знаменитую
плащаницу, ставшую погребальным покровом Богочеловека!
Евангельский Иисус обещал прийти еще раз — перед «концом времен», когда на Земле воцарится «мерзость запустения». А что мы видим в момент
появления Воланда? Весь третий абзац первой главы рассказывает о том, как
«пуста была аллея»! Соблюден и второй важнейший канон — вернувшийся
на землю Иисус должен восславить Христа. Именно об Иисусе шла речь на
Патриарших прудах.
«Ночь густела, летела рядом, хватала скачущих за плащи и, содрав их с
плеч, разоблачала обманы. И когда Маргарита, обдуваемая прохладным
ветром, открывала глаза, она видела, как меняется облик всех летящих к
своей цели».
Дьяблерии — так назывались средневековые спектакли с ряжеными
бесами. В последней главе булгаковского романа маски сброшены: «Воланд
летел тоже в своем настоящем виде». В Писании обнаружено более 250
упоминаний о втором пришествии Иисуса. Он должен появиться неожиданно, в другом облике и под другим именем: «И назовут тебя новым именем». «Его
нельзя не узнать», — сказал ночной гость Ивана. Воланд появился в Москве
и не был узнан, как не узнали москвичи и маскарадное воинство Его —
«членов преступной шайки». Но разве Иисус не предупреждал, что придет
тайно: «Се, иду как тать»? «Тать» означает «вор», «разбойник»: беседуя с
литераторами, неизвестный «воровски оглянулся». Воланд назвал Левия
глупым рабом, Ивана — дураком, а Маргариту — королевой. Он помог
бывшему историку выиграть сто тысяч и написать роман, — отняв старое имя
и саму память о нем. «Я — мастер!» Свершилось еще одно пророчество: «И
рабов своих назовет новым именем». Иешуа не узнал даже его ученик и
посланец Левий Матвей, загадочным образом оказавшийся в Москве. (Еван.
от Луки: «Ибо у Него все живы»). Воланд именует Левия рабом, — но
почему? В пятнадцатой главе Евангелия от Иоанна Иисус говорит ученикам:
«Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его».
Левий назван рабом именно потому, что не узнал своего «господина».
Мессию опять не признали: лицо Иешуа названо «обезображенным» и
«неузнаваемым». А в изборожденном страданием «лысеющем лбе» Воланда
можно увидеть намек на Лысую Гору, чье второе название в романе тоже
приводится — Лысый Череп. По-арамейски — Голгофа… «Мир вам!» —
говорит Азазелло словами Христа. «Сегодня такая ночь, когда сводятся
счеты», — объясняет Воланд. «Кот… откуда-то добыл печать, по всем
правилам подышал на нее, оттиснул на бумаге слово „уплочено“…». Между
тем, обещано, что во второй раз Мессия придет как «Искупитель».
(Мессир — Мессия?)
«Боги, боги мои!» — эти слова Булгаков повторяет несколько раз. Иешуа
— Пилату: «Бог один!». И Воланд подтверждает:
«Один, один, я всегда один…».
«Имейте в виду, что Иисус существовал», — говорит «иностранец».
Свидетельствует — о себе? Именно так: «Я лично присутствовал при всем
этом». В самом раннем варианте главы (1928 г.) он почти не скрывается:
«Смешно даже говорить о евангелиях, если я вам рассказал. Мне видней». А
в булгаковских черновиках 1929 года мы обнаружили такие строки:
"— В самом деле, если бог вездесущ, то спрашивается, зачем Моисею
понадобилось на гору лезть, чтобы с ним беседовать? Превосходнейшим
образом он мог с ним и внизу поговорить!
В это время и показался в аллее гражданин. Откуда он взялся? В этом-то
