Со временем Нестор узнал, сколько в школе «тайных комнат»: коморок, каптерок, лабораторий, складов, подвалов и свободных от занятий кабинетов. Проводницей по этим секретным катакомбам стала Ниночка, одна из стайки. Через два года Нестор и Ниночка покинули школу — он перевелся в гуманитарную гимназию, она отправилась в декрет. Все это произошло через два месяца после их свадьбы.
Еще через год Нестор встретил Кира.
Младшая кастелянша, довольно хорошенькая змейка Зоенька, окинула Нестора взглядом от самых его босых ступней до влажных, примятых мотоциклетным шлемом волос, не без лукавого интереса задерживаясь в некоторых местах.
— Добро пожаловать в Раджас, — улыбнулась она, протягивая аккуратно сложенный зеленый сверток в тонкой пленке целлофана.
Нестор принял сверток, благодарно улыбнувшись в ответ: ему нравились девушки из местного персонала, импонировала их небрежная нежная пошлость, льстило их внимание. Как-никак Нестор был Нагом, пусть всего лишь Первого дна, но все еще было впереди — с момента пробуждения во Взвеси прошло всего три года.
В раздевалке было пусто. Целлофановая оболочка лопнула с легким треском. Нестор развернул халат, еле успев подхватить выпавший зеленый пояс. Это одеяние было промежуточным звеном между униформой хирурга и барским шлафроком; оно невероятным образом сочетало в себе строгость, практичность, элегантность и немного броскую бархатную роскошь.
Накинув халат на голое тело, туго опоясавшись, Нестор вышел в коридор и зашагал, достаточно уверенно (не в первый раз) сворачивая на многочисленных перекрестках-ответвлениях, в сторону кабинета Наставника. По коридорам деловито скользили змейки и Наги, — все в зеленых халатах, но с поясами различных цветов, что указывало на различие в рангах, званиях и стаже пребывания в этом мире идеальных существ; мире, который испокон связывает иллюзорную Взвесь Бытия и абсолютную реальность не-Бытия. Наставник объяснял положение дел приблизительно так, но Нестор усвоил эту онтологию весьма поверхностно — для изучения теории у него была теперь целая вечность.
Кир был в кабинете один. Он был окружен ароматом китайского оолонга, который заваривал прямо в чаше впечатляющих размеров. Периодически Кир всхохатывал и бил себя свободной пухлой дланью по монументальному бедру, дивясь некоему зрелищу в мерцающем мониторе. Поскольку бедро (и не только) выпросталось из под полы халата, звуки шлепков были пронзительно звонкими. Диктор вещал монотонно и непонятно.
— Заходи! — Кир махнул рукой в сторону кресел для посетителей и снова издал краткий гогот под аккомпанемент звонкого шлепка. Нестор поспешил опуститься в кресло и просел в нем как можно ниже, не из фамильярности, а лишь для того, чтобы офисный стол оказался на линии взгляда, прикрывая могучее мужское достоинство Наставника, бесстыдно и хвастливо возлежащее меж разъехавшихся пол халата.
— Глянь вот, — Кир, не отрываясь от монитора, подвинул к Нестору тонкую брошюру и добавил, стараясь вложить должную толику пиетета:
— С самого Дна!
Нестор осторожно, двумя пальцами, взял брошюру за уголок и, развернув к себе, прочитал титул:
Во исполнение нижайшего распоряжения,
касательно грядущих событий,
ИНСТРУКЦИЯ.
Ни даты, ни номера, ни адресата, ни составителя, — как и положено документу «с самого Дна».
Слегка отвлекаясь на Кировы взрывы эмоций, Нестор пробежал взглядом по тексту на развороте. Бережно закрыл брошюру и положил на место, придав ей прежнее положение. И замер в ожидании.
Через некоторое время Кир завершил просмотр. Гоготнув в последний раз, он убавил звук до минимума и откинулся в кресле. Вещание диктора превратилось в маловнятное бормотание.
— Их новости — это нечто! — заключил Наставник. — Просто чудо! Особенно в срезе, лет за десять. Невозможно оторваться! Такая непосредственная наивность — только за эти новости их нужно любить и беречь. — Он улыбался счастливо, как ребенок после просмотра любимого мультфильма. — По нижайшей «Инструкции» вопросы есть?
— Есть, — честно признался Нестор.
— И? — Наставник сделал очередной богатырский глоток зеленого чая.
— Вопросов много. Например, кто такие «воплощающие бесстрастие» и как они связаны с «всепроникающими, лишенными сомнения»? — Нестор постарался, чтобы в вопросе звучала искренняя заинтересованность, как у самых талантливых учеников на его уроках.
Кир перестал улыбаться. Он смотрел на своего подопечного не мигая, в упор, поверх чайной чаши, источающей пар.
— Шутишь? — наконец спросил Кир недоверчиво.
— Нет, — ответил Нестор, почти не солгав. — Какие уж тут шутки?
Наставник некоторое время задумчиво пережевывал крупнолистовую чаинку. Помолчали. Через минуту Наставник встал, сгреб нижайший документ, складировал его в большой конторский сейф, после чего запахнул зеленый халат, затянул фиолетовый пояс, вернулся к столу. Наставник снова улыбался подопечному.
— Совсем забыл, что документ такого рода ты видишь впервые. К нашему бюрократическому сленгу ты еще не привык. Я переведу, постарайся вникнуть побыстрее. Поскольку дело серьезное и касается каждого. В двух словах…
И Наставник ознакомил Нестора с некоторыми вещами, весьма неожиданными даже для Нага и весьма тревожными не только для Взвеси, но и для всех миров трилоки.
Нина была дома. Жена полубоком устроилась на диване. Завернувшись в бежевый мохнатый халат, она демонстративно смотрела телевизор, хотя Нестор был убежден, что звуки передачи уходят в никуда, бессильно растворяясь в обоях гостиной. Нина болела. Нина скучала. Нина злилась.
— Где Антоха? — Нестор догадывался, где их пятилетний сын, но лучше было задать беседе некий отвлеченный тон. Не получилось.
— Антон у твоих. Бабушка заезжала. Привезла мне фруктов и какие-то деньги от твоего отца. Лежат на столе, под сахарницей.
— Зачем взяла?
— Не брала. Она уже в двери объявила. Поставила перед фактом. Ты откуда в такую рань? Ушел тихо, я и не проснулась.
Нестор насупился. Начиналось.
— На работе.
— У тебя методический день — среда. Какая работа?
— Предметников в районе собирали. Забыл тебе вчера сказать. Олимпиады начинаются. История через два месяца.
— И поэтому шея у тебя черная, а в шевелюре куски грязи? Опять на мотоцикле мотался черти где? Врун.
Вроде, пронесло. Мотоцикл — это хорошо, мотоцикл обязательно вывезет. Хуже было бы, вспомни Нина, как они познакомились. Именно эти воспоминания в таких ситуациях не давали Нине покоя. Пока они работали вместе, места для ревности не было. Но с уходом в декретный отпуск, Нина все чаще нервничала, все более настойчиво устраивала допросы, все дотошнее и придирчивее принюхивалась-присматривалась-примерялась. Нина как бы постоянно прослушивала песню «В каморке, что за актовым залом…» и неустанно натягивала ее сюжет на Нестора и его нынешних коллег. Основным доказательством мужней неверности были, конечно же, обстоятельства их собственного знакомства семилетней давности. Особенно напряженной стала обстановка после того, как Нестора нашел Кир. Раджас был конторой более чем солидной, но алиби своим сотрудникам не обеспечивал — зов проводника не проигнорируешь, при этом выкручивайся так, как позволяют тебе наглость, фантазия и чувство юмора.
