— Нет, — отрезал Наган, поднимаясь. — В этот раз — мое категоричное «нет»!
— Обожаю тебя! — Яна чмокнула его в щеку. — Поехали? Быстрее управишься — быстрее отдохнем. А то знаю тебя, ночь спать не будешь.
Наган не стал возражать. Но прежде чем выходить, изучил окрестности, убедился, что слежки нет, протопал до машины, еще раз убедился и лишь потом вывел Яну, все так же настороженно поглядывая по сторонам и держа наготове травмат.
— Ты прямо как телохранитель, — улыбнулась Яна, усаживаясь рядом.
— Назад, за мной, — распорядился Наган, но она мотнула головой.
— Опасности нет, успокойся. Это не наемные убийцы, а менты. Кстати, ты Орлу позвонил, рассказал, что его подопечные своевольничают?
— Трубку не берет, — Наган уселся за руль, прежде чем завести мотор, еще раз набрал приятеля, но тот не ответил, хотя должен был. — На совещании, наверное.
Всю дорогу молчали. Яна была в линзах и что-то изучала, ее эмоциональное лицо выражало любопытство, негодование, удивление.
— А вот это интересно, — наконец воскликнула она. — Ашот, ну, который сбил Краско, отделался условным сроком и компенсировал матери Антона моральный ущерб. Деньги женщина потратила на адвокатов, поднялся общественный резонанс, Аракелян сел на десять лет, но через полгода вышел по УДО.
— Печальная история, — сказал Наган, заезжая на опустевшую парковку перед офисным центром.
Яна мотнула головой:
— Не такая уж и печальная. Полгода назад Ашот с женой и сыном-студентом ехали по МКАДу, Ашот подрался то ли с женой, то ли с сыном, и машина врезалась в отбойник. Два трупа, сын отделался сотрясением мозга с частичной потерей памяти. Закон кармы в действии.
Наган заглушил мотор, обошел машину, осмотрелся и открыл дверцу со стороны Яны.
— Мутная история. Потеря памяти — это про мексиканские сериалы. Сколько воевал, контуженных видел — никто память не терял. А тут башкой треснулся — и все, память отшибло. Я бы подумал, что Краско их прикончил.
— Да нет же! — Яна взяла мужа под руку и зашагала к офису. — Машина полностью исправна. Аракеляны реально подрались!
Охранник Егорыч по прозвищу Афган, боевой мужчина предпенсионного возраста, сменивший начинающего алкоголика Славку, который дежурил утром, улыбнулся в седые усы, пожал Нагану руку, поинтересовался, надолго ли они приехали, и пожелал удачи, когда Наган выходил, проводив Яну в офис.
Наган почему-то был уверен, что компьютерный гений Краско любил задерживаться на работе, и получится его застать.
Глава 11. Изначальный зверь
Мерцающий силуэт разгорелся ярче, заискрил молниями. Инстинкт самосохранения заставил закрыть глаза за мгновение до хлопка. Яркая вспышка была видна даже за сомкнутыми веками, горячая волна прокатилась по спине, огладила волосы, казалось, просветила насквозь.
Затошнило. Текст известил, что здоровье рухнуло до 40 %.
— Проклятье, — прохрипел Тарвит, выплюнул горячую соленую слюну, наполнившую рот.
Открыл глаза. Вроде бы ничего не изменилось. Смеркалось. Все тот же лес вокруг, папоротник, подлесок. Тарвит перевел взгляд на Шимона…
— Твою мать, ты весь красный, как обожженный.
— Ты тоже, — хрипнул он, закашлялся, выплюнул кровавый сгусток. — Вот тебе и блуждающая ловушка.
Он поднялся, собрал разбросанные вещи, указал вперед:
— Глянь.
В середине воронки переливалась будто бы серебристая ткань. Текст сразу же выдал характеристики вещи:
Мантия невидимости. Доступна к использованию 1 раз. Скрывает от глаз и от магических предметов группу до 5 человек. После использования разрушается.
— Откуда она взялась? — прошептал Тарвит, с опаской поднял серебристую мантию — на ощупь она напоминала тончайшую клеенку… нет, нежнейший шелк. Нет, ткань из паутины, которая не липнет. Дернул ее, проверяя на разрыв, — будто толстую леску растянул, передал добычу Шимону.
— Из ловушки. Говорят, так бывает. — Шимон свернул мантию, сунул под мышку, протянул Тарвиту кирасу. — Понеси хотя бы это — ноги не держат.
Только он ее забрал, как у Шимона носом хлынула кровь, он упал на подкосившиеся колени.
— Хана, — заключил Тарвит и разразился монологом: — Блин, как они тут выживают? Это совершенно нереально! Я тут один день, и уже вляпался в какое-то дерьмо! Похоже, первый и последний раз вляпался!
Шимон молча вынул из кармана флягу, присосался к горлышку, потом передал ее Тарвиту. Там оказалось что-то спиртсодержащее, очень крепкое. В глазах начало двоиться, зато стало заметно лучше. Шимон заплетающимся языком сказал:
— А ведь ты пр… прав. Мне бывалые самогон чуть ли не силой запихали. Знали, суки, что пойду именно этой дорогой. И вляпаюсь именно во вспышку.
— Или не они знали, а ловушка образовалась на нашем пути… И если так… Если перд… перед… прдположение верно, от радиации мы не умрем, потому что скоро пройдет час, и можно выпить зелье.
Шимон икнул и закрыл рот ладонью, помахал перед лицом и проговорил:
— Если тут останемся, то умрем. Съедят монстры. Надо найти жилище и там отлежаться.
Задрав голову, Тарвит крикнул в небо, где с тоскливым граем летела стая ворон:
— Эй, ты! Хранитель Ундервельта! Нам нужен дом. Слышишь?! Ты ведь зачем-то нами играешь…
Он смолк: облака в темнеющем небе сложились в огромный «фак». Тарвит закашлялся, вперился вверх, разинув рот, и прокомментировал:
— Я молился, и мне ответили.
— Да уж, — вздохнул Шимон. — Но ведь как в тему-то! Я аж протрезвел.
Облака текли быстро, и «фак» сложился в дулю, а потом стал больше напоминать кулак. Вокруг него нарезал круги одинокий ворон.
Молча двинулись дальше. Тарвит насиловал свой мозг, заставлял его вспомнить, что же напоминает происходящее. Ведь с ним что-то похожее было. Сто процентов — было! Но ничего не получалось, память молчала. Шимон шумно зевнул и прошептал:
— Дурно мне, блин. Тошнит. Поспать бы, чтоб восстановиться. Реально ж, блин, не полегчает, пока не отоспимся.
— Придется потерпеть. — Тарвит раскрыл карту и сказал: — Минут через двадцать «Ежи» — пограничная гномская деревня. Десять домов, бар, гостиница и оружейный магазин. Жители толерантны к людям. Здесь происходит товарообмен между тремя соседними областями. Как раз ненужные вещи продадим.
В ответ Шимон закашлялся и сплюнул кровавый сгусток. С трудом поднялся, прохрипел:
— Не хочу подыхать. Топаем.
Они шли, опершись друг о друга. Перед глазами плясали разноцветные круги, звенело в ушах. Зелье восстановило здоровье на 70 %, и оно опять продолжило снижаться. Когда становилось совсем невмоготу, останавливались и прикладывались к водке. Бодрость просела до 28 %.
За лесом, окруженный кустами сирени, едва угадывался зеленый, под цвет листвы, забор. Поселение не только хорошо замаскировали, но и усиленно охраняли: на вековечных дубах угадывались две дозорные вышки, похожие на скворечники. Скучающий молодой гномик болтал ногами, перед ним кружилась стайка бабочек, второго дозорного видно не было.
— Идем? — поинтересовался Шимон.
— Выхода нет. Надо поспать хотя бы часа три, иначе не восстановимся.
— Ну, с богом!
Подходя к воротам, раскрашенным под цвет листвы зелено-болотным, Тарвит помахал гномику — бабочки прыснули в стороны — и постучал кулаком, аж петли задребезжали. Шимон согнулся, одной рукой уперся в забор, а другую приложил к подреберью.
— Кто такие? — пробасил вылезший из своего скворечника арбалетчик, умудренный сединами и бородатый, неохотно прицелился в гостей.
— Люди, — прохрипел Тарвит. — Товар несем на обмен. Хреново нам, поспать бы.
Седой гном подал сигнал молодому, тот спрыгнул с ветки, но вместо того чтобы упасть, плавно спланировал, словно у него были крылья, исчез из вида за забором.
— Ждите.
Тарвит дождался щелчка щеколды и затащил напарника внутрь. Прислонившись к бревнам спиной, он сполз на корточки и обхватил себя руками.
— Облучение? — почесав в затылке, спросил молодой розовощекий гномик Базель 44 уровня, взмахнул руками, осыпая гостей искорками — удивительно, но полегчало.
