Тут же сменив позицию, Михаил укрыл ствол винтовки за собственным телом, дабы ее тепловой след не выдал спецназовца с головой. Спустя мгновения Кондратьев гадливо улыбнулся собственной предусмотрительности — по тому месту, откуда он совсем недавно вел огонь, ударили из чего-то крупнокалиберного. Скорее всего, в арсенале американцев имелось крупнокалиберное снайперское орудие наподобие винтовки «Барретт». Был бы сейчас день, и ему не составило бы особого труда выделить и уничтожить противника, вооруженного столь грозным оружием, но вот незадача — сейчас была ночь, и в тепловизионный прицел оружие наблюдалось плоховато, тем более с такого расстояния.
Не видя противника, американцы поступили самым безопасным для себя образом — залегли. Да и что им еще оставалось делать. В их понимании один человек просто не мог сделать два таких точных выстрела в такой короткий промежуток времени. А значит, по их логике выходило, что противников у них как минимум двое. Тянулось время. Все ждали шагов друг друга. Михаил понял, что американцы просто так вступать с ним в открытую конфронтацию не станут и дождутся помощи. Была бы четверка спецназовцев единственными врагами суперсолдата, он бы устроил им засаду в каком-нибудь неожиданном месте и перещелкал бы их в момент, но сейчас толку от этого было мало. Наверняка подобных групп в окрестностях путешествовало превеликое множество, поэтому, чем дальше они будут находиться от него и полковника Линкса, тем лучше.
Заменив ОРСИС на «Винторез», Кондратьев аккуратно выполз из своего укрытия и двинулся в сторону залегших американцев. Он предпочел обойти их справа и, не сближаясь, метров с трехсот расстрелять, если того позволит ситуация. Ситуация позволила. Михаил незамеченным достиг необходимой ему позиции, прицелился и сделал два точных выстрела из ВСС, снимая сначала обладателя новенькой Barrett XM500, а потом и человека, его прикрывающего.
Вернувшись к полковнику Линксу, Кондратьев споро развязал того, вынул кляп изо рта и посоветовал тому поспешать за ним.
На следующую группу спецназа США суперсолдат со своей добычей напоролся буквально через пол часа. Полковника в тепловом диапазоне было видно за версту, поэтому пришлось довольно грубо усадить того на землю, когда по Джеймсу открыли ураганный огонь из нескольких стволов. Уничтожение первой четверки демаскировало тепловое изображение неизвестного человека, и теперь все силы, подчиняющиеся звездно-полосатому флагу, спешили укокошить пятно как можно скорее. Спрятавшись за естественное укрытие в виде нескольких заросших травой валунов, Кондратьев, используя один из многочисленных ручейков, подобрался к засевшим спецназовцам и открыл по ним прицельный огонь из «Винтореза». Снайперский комплекс несколько раз глухо чихнул, обрывая драгоценные человеческие жизни.
Тут же по его позиции начали стрелять, но Михаила там уже не было. Естественно, на таком расстоянии он был заметен в прицелы и приборы ночного видения, и в каком-нибудь поле ему пришлось бы куда тяжелее вести бой с таким подготовленным технически и тактически противником, но здесь были горы, была пресловутая зеленка, в которой Кондратьев чувствовал себя самым настоящим охотником. Бесплотным призраком спецназовец стелился над поверхностью земли, залитой теплой ночью, стараясь не тревожить ни единой веточки, и не производя совершенно никакого шума. Все свои маневры он рассчитывал таким образом, чтобы не попадаться в поле зрения ПНВ противника, поэтому всякий раз его появление сопровождалось настоящим фурором в стане врага.
Кондратьев объявлялся то справа, то слева, производил пару выстрелов и вновь исчезал. Его поведение больше всего походило либо на поведение охотника, либо на повадки Хищника из одноименного фильма с Арнольдом Шварценеггером в главной роли. Конечно, полностью сравнивать Михаила с персонажем, созданным братьями Джимом и Джоном Томасами, было нельзя, поскольку спецназовец не имел привычки подвешивать людей за ноги и сдирать с них кожу. Не испытывал он страсти и к коллекционированию черепов. Противники тоже мало походили на железного Арни, поэтому расправляться с ними особого труда не составляло.
Кондратьев уничтожил шесть американцев, вооруженных разномастным оружием. Видно было, что спецназ США отлично подготовился к этой операции. Только после того, как в округе стало поспокойней, Михаил решился обыскать труп одного из убитых военных из-за океана. Как следует обшарив труп, он хмыкнул:
— Иного и не ожидал.
Ни документов, ни шевронов, ни знаков различия, ничего, чтобы могло указать на принадлежность к той или иной структуре. Европейские, американские пушки могли принадлежать кому угодно. Патроны, прочая амуниция тоже являли собой яркий букет интернационала. В общем, черт голову сломит.
Вернувшись к пленному агенту, Кондратьев некоторое время смотрел в обреченные глаза полковника, после чего молвил:
— Хочешь знать, как мне удается так легко отправлять на тот свет одну группу хваленой «Дельты» за другой?
Линкс ничего не ответил, лишь плотнее сжал скулы.
— Значит, все-таки «Дельта».
Было бы странным, если б полковник не был в курсе того, кто остался прикрывать всю эту операцию. Все его отговорки вначале допроса были лишь отговорками и ничем иным. Наверное, Линкс в тайне надеялся, что спецкоманды его не шлепнут, а попытаются спасти. Не вышло.
Впрочем, у спецназа США оставался еще шанс, и они намеревались им воспользоваться. Следующая встреча с представителями заокеанской военной элиты произошла уже на рассвете. Объединенную группу из восьми человек Кондратьев засек гораздо раньше, чем та обнаружила Джеймса Линкса. По привычке обездвижив американца, Михаил решил устроить гостям жаркий сюрпризец.
Для начала Михаил заминировал всем тем, что у него осталось, горную тропу, затем залез по пояс в ледяную воду протекавшего рядом ни то ручья, ни то небольшой горной речушки и приготовился ждать. Неспешно погрузившись под воду, он ждал почти четыре минуты, прежде чем сработали хитро заложенные противопехотные мины. Отряд мигом потерял троих солдат, а в следующие пару секунд и вовсе престал существовать. Суперсолдат выскочил из-под воды и открыл ураганный огонь из «Калаша», который в огне не горел и в воде не тонул. Пули ровным рядом легли точно в цели, поразив врагов в головы. Выйдя из воды, Михаил добил раненых. Свидетели и живая сила в собственном тылу ему были не нужны.
— Пошли, — бросил он полковнику, вновь освобождая его от пут.
Линкс некоторое время покорной овцой шел немного позади Михаила. Он вел себя тихо, поэтому внезапная речь американца явилась для Кондратьева сюрпризом.
