— Пошли, — бросил он полковнику, вновь освобождая его от пут.
Линкс некоторое время покорной овцой шел немного позади Михаила. Он вел себя тихо, поэтому внезапная речь американца явилась для Кондратьева сюрпризом.
— Ты все равно не победишь. Даже тебе это не под силу.
Михаил остановился, внимательно рассматривая Джеймса. Завуалированная похвала американца никак не подействовала на спецназовца. Тот не просо так пытался начать этот разговор. Стоило разузнать у пленного подробней, что тот имел ввиду.
— Тебя беспокоит моя судьба?
Линкс засопел, исподлобья поглядывая на суперсолдата.
— Не переживай. Я о себе смогу позаботиться.
— Не сомневаюсь, — буркнул тот в ответ. — Но ты не справишься со всеми. Думаешь, операцию прикрывают только силы специальных операций США?
— Ты насчет предателей?
Полковник кивнул.
— Догадываюсь, что они должны быть, и их ряды отнюдь не заканчиваются на тех трех генералах, фамилии которых ты мне уже назвал. Дальше что?
Американец как-то недобро уставился на Кондратьева, долго изучал физиономию спецназовца, словно пытался увидеть в этом человеке что-то новое.
— Меня ликвидируют, едва мы с тобой расстанемся.
Михаил цинично усмехнулся.
— А чего ты ждал? Почетной встречи с президентом в Кремле? Надо было думать, ввязываясь в авантюру, подобную этой. — Он вплотную подошел к американцу и неожиданно достал нож. — Я думал, ты мне еще расскажешь о предателях, а ты начал на жизнь жаловаться. Нехорошо.
Полковник лихорадочно дернулся, но всего его словно сковала какая-то неведомая сила. Он полностью находился во власти этого страшного, непонятного русского, который клал профессионалов высшего класса штабелями.
— Ты ведь действительно больше ничего не знаешь?
Полковник судорожно замотал головой.
— Верю, — после недолгой паузы ответил Кондратьев и убрал свой нож.
— Так как быть со мной?
— А как быть с тобой?
Михаила начала забавлять эта ситуация. Война давно стала для него рутиной, хотя это задание для суперсолдата, по существу, стало всего лишь вторым. И тут появляется все какое-то веселье.
— Меня же убьют, — захрипел полковник, после чего закашлялся.
— И что с того? Мне от этого ни жарко, ни холодно.
Американец опешил от услышанного.
— Я тебе не нужен?
— Ты не женщина, чтобы быть мне нужным.
— Но я важный свидетель, разве нет? Зачем тогда ты вообще пытаешься меня куда-то доставить?
— Чтобы с тебя сняли необходимые показания.
Линкс чуть ли руками не замахал с досады. Похоже, этот русский оказался непрошибаемо тупым.
— Я не успею никому ничего сказать, как ты этого не понимаешь?
— Ты уже успел все мне рассказать, разве нет? Или у тебя есть что добавить?
Кондратьев вновь картинно полез за своим ножом, что вызвало новую волну паники у пленного агента. Добавить ему было нечего.
— Посмотрим, — тем временем успокаивающе произнес спецназовец. — Возможно, ты проживешь чуть больше того срока, на который рассчитываешь.
Посчитав, что достаточно уже успокоил американца, Кондратьев вновь двинулся в путь. До точки вероятной эвакуации (а Бог его знает, как все пойдет на самом деле) оставалось порядка пятидесяти километров горно-лесистой местности, когда по маленькому отряду из двух человек ударили, да еще как. Неизвестный противник, по всей видимости, федеральные войска, нанесли массированный артиллерийский удар, применив помимо обычной артиллерии реактивные системы залпового огня.
Воздух в округе моментально наполнился страшным, рвущим барабанные перепонки гулом. Земля вперемешку с огнем, напевающие смертельные напевы осколки корпусов снарядов, вывороченные с корнем, перемолотые деревья, раздробленны скалы, валуны, раскаленные камни. Окружающее пространство мигом стало напоминать Ад. Хорошо еще, что артиллерийский удар был нанесен несколько в стороне от людей, иначе Михаилу бы не помогли все его хваленые навыки. А так, у них еще был шанс избежать скоропостижной кончины.
Нет, наверняка долбили по нему не предатели. Скорее всего, те самые предатели, поддерживающие контакт с группами зачистки, объяснили артиллеристам, что в горах в заданном квадрате обнаружена группа боевиков, которую надлежит немедленно уничтожить. А раз за него взялись всерьез, то надлежало ждать еще кучу неприятных сюрпризов.
Обо все этом Кондратьев успел подумать, выбираясь из-под обстрела.
— Хорошо еще спутник не навели, — зло выругался Михаил, добавив пару смачных ругательств на Великом и Могучем.
И в самом деле, похоже, враг не обладал небесными глазами, иначе артналет был бы более прицельным, а так, дивизионы продолжали перепахивать скалы где-то в стороне.
Огневая обработка велась еще сорок минут, после чего в округе наступила звенящая тишина.
— Кажись, запал угас, — резюмировал Михаил и припустился с удвоенной силой.
Американец, и до того еле-еле поспевавший за суперсолдатом, и вовсе выбился из сил.
— Тащить на себе не собираюсь. Живей давай, — покрикивал на полковника Кондратьев. — Хочешь, чтобы по нам снова долбанули? Корректировщики наверняка прочесывают район. В ближнем бою обломались, решили слить нас через своих, сволочи.
Джеймс Линкс ничего не понял, о каких таких корректировщиках шла речь, но помирать в незнакомой стране ему очень не хотелось. Русский был врагом, причем врагом страшным и непонятным, но он, по крайней мере, не желал полковнику смерти прямо здесь и сейчас.
А о таинственных корректировщиках действительно стоило позаботиться. Как иначе объяснить, что артналет был совершен практически по ним? Естественно, бегать за всеми американцами Михаил не собирался. Времени у него на выполнение задания оставалось в обрез, поэтому необходимо было как можно скорее оторваться от посторонних глаз и выходить на точку.
— Ложись, — отрывисто скомандовал Кондратьев, подбивая ноги полковнику.
Линкс моментально подчинился, совершенно сбитый с толку действиями русского.
Но Михаил все заранее просчитал. Перемещаясь по местности, он постоянно контролировал окружающее пространство, поэтому вовремя заметил проселочную дорогу и пыхтящий по ней автомобиль. Усмирив пленного, Кондратьев вскинул бинокль и начал осмотр неизвестного транспортного средства. Некто рассекал по местному бездорожью на «Лендкрузере 200». Из-за тонировки стекол невозможно было рассмотреть количество пассажиров внутри автомобиля, но интуиция подсказывала, что хороших людей внутри нет.
— Гайцов на Вас нет, — в сердцах сплюнул спецназовец, сетуя на тонированные стекла.
