Арсений поспешил друзей успокоить:
– Вас никто и не обвиняет. Грабителями оказались два помощника отца. Они имели ключи от квартиры. Я вам предлагаю попытать счастья в поиске злоумышленников. Вернете похищенное – половина ваша.
Предложение банкира троицу застало врасплох. Они ожидали чего угодно, но не предложения превратиться в легавых. Джентльмены переглянулись. Лыкарин спросил Арсения:
– К ментам не обращались?
– Не хочу бросать тень на отца. Это же его люди.
Лыкарин ждал реакции товарищей.
Косых почесал затылок:
– Мы их в глаза не видели. Как искать?
– Вам помогут, – успокоил банкир и вызвал в кабинет Егорова. Указав на джентльменов, распорядился: – Трофим, подключи этих господ к поиску похитителей. И выдай им полную информацию, свяжи с Живцовым. Пусть работают в связке.
– Понял, Арсений Александрович. Господа, следуйте за мной. – И начальник службы безопасности распахнул перед бывшими уголовниками дверь.
Оставшись в одиночестве, банкир долго и громко смеялся. Настолько громко, что секретарша Ирина заглянула в кабинет и спросила, все ли у шефа в порядке?
– Все нормально. Работай, девочка, – весело ответил патрон и позвонил отцу: – Папа, ты гений!
Александр Ильич повода для восторгов не видел:
– Арс, чему ты радуешься?!
– Расскажу при встрече. Я готов идти с тобой до конца.
– Спасибо, дружок. Но что случилось?
– Чудо, отец, – ответил Бородин-младший и пригласил родителя отужинать с ним в ресторане.
* * *
– Мария Николаевна, вам ходить.
– Почему мне?
– Вы же проиграли. – Клава выглядела весьма довольной, она три раза подряд оставила хозяйку «дурой». Но поводом для ее хорошего настроения стало не это. Утром она проводила своего Гришу. Любимый сверхсрочник в этот приезд уделил подружке все время, пока находился в Москве. Половину из него они провели в постели. Лиловатые тени под глазами молодой женщины возникли не от косметики, а от удовлетворенной усталости любовного свойства. Да и вся она излучала спокойное счастье востребованной женщины, напоминая сытую кошку. Только что не мурлыкала.
– Ты специально так тасуешь карты, чтобы мне ни одного козыря не досталось? – ворчала Мария Николаевна, стараясь «отбиться».
– Ой, будет вам придираться. Не корову же проигрываем.
«…контрольным выстрелом в голову …убийство генерального директора компании стало… …неделю назад при похожих обстоятельствах погиб владелец оптового склада минеральных удобрений в Подмосковье. У следствия нет сомнений в заказном характере убийств всех бизнесменов. …станет еще более нежной. Опыт профессионалов для вашей кожи».
– Господи, опять кого-то убили. Клавочка, что же делается в стране?
– Да не слушайте вы их. По телевизору каждый день кошмарики. У вас есть козыри?
– Нету.
– Тогда берите. Чего зря сидеть?
– Я опять проиграла.
– Не везет в картах, повезет в любви. Да вам и так везет – муж столько лет рядом и налево не смотрит.
Мария Николаевна бросила карты и, поджав губы, посмотрела на домработницу:
– Надеюсь…
– Да будет вам. Как будто по нему не видно.
– А что тебе видно?
– Ой, Мария Николаевна, не смешите. Я же не маленькая.
– А можно поконкретнее? Как-никак о моем муже речь ведем.
– Ну, если вам так хочется, пожалуйста. Помните, неделю назад вы в сберкассу ходили, я тут полы начала мыть?
– Помню. Мне пенсию неверно насчитали, пошла выяснять.
– Точно. Ну чего мне одной стесняться, сняла юбку, блузку, и с тряпкой в одном белье. Тут ваш Александр Ильич является. Никогда днем не приходил, и вот на тебе, как назло. Увидел меня, поздоровался, и про вас начал спрашивать. Я сказала, куда вы пошли и зачем. А он со мной говорит, на меня смотрит и даже не замечает, что я почти голая. Я ему тогда и говорю: «Александр Ильич, вы бы хоть отвернулись, я оденусь». А он мне: «Ты разве раздета?» А когда до него дошло, смутился, и шмыг к себе в кабинет. Тут я и поняла, ваш муж бабу в упор не видит.
– Почему мне не сказала, что он приходил?
– А они ничего не передали.
– Ладно, психолог, давай обедать.
– Нет, Мария Николаевна, если я вам больше не нужна – побегу. Я с Гришей все домашние дела запустила. Простыни чистой нет.
– Иди, голубцы на ужин сама сделаю. Александр Ильич мои голубцы давно просит. Считает, что они неотразимы. Обычно еду не замечает, а к голубцам почему-то относится трепетно.
– Хотите, помогу. Ну, хоть капусту развалю.
– Не надо, голубушка. Управлюсь. Не сидеть же до вечера у телевизора.
Отпустив домработницу, Мария Николаевна надела фартук и направилась к холодильнику за капустой, но, услыхав звонок в дверь, уверенная, что Клава что-то забыла, вернулась в прихожую. На пороге стояла не Клава, а молодая красивая женщина. Лицо ее показалось Марии Николаевне знакомым, но где ее видела раньше, с ходу вспомнить не смогла.
– Простите, ради бога, что я без звонка. Вы меня не узнаете? Я Катерина Суркова.
– Теперь припоминаю. Но Саши дома нет.
– А я именно к вам.
– Ко мне? Тогда милости просим. – Мария Николаевна усадила гостью в кресло и предложила: – Могу обедом кормить, могу чаем поить.
– Не беспокойтесь. Я сыта, мне поговорить с вами надо.
– Надо, говорите. – Мария Николаевна сняла фартук, уселась напротив и приготовилась слушать.
– Не знаю, как и начать?
– Просто. Я не кусаюсь.
– Да, я знаю, вы прекрасная женщина. Это я гадина.
– Что это вы о себе так резко?
– Мария Николаевна, я давно люблю вашего мужа.
В наступившей паузе голоса в телевизоре звучали особенно громко. «Очередной коррупционный скандал потряс страну. Снова высокие чиновники, и снова украденные из бюджета миллиарды…». Мария Николаевна убрала звук и стала нервно перебирать карты. Колода оставалась на столе после игры с домработницей в «подкидного».
– И как мне на это реагировать?
– Не знаю. Дело в том, что между нами ничего нет. Александр Ильич считает, что это ерунда и глупости. А я не пойму, как мне жить дальше.
– И что вы хотите от меня?
– Ничего. Просто я ему сегодня открылась и вдруг почувствовала себя воровкой. Это мой ген нужно активизировать. Вот и пришла с повинной, чтобы не носить этот камень в себе.
– Девочка, это очень благородно, но если тебе Саша не смог помочь, как я могу это сделать?
– Я не прошу помощи. Я прошу прощения.
– Я на тебя зла не держу. Даже сочувствую, насколько это в моем положении возможно. Саша, Александр Ильич, человек увлеченный. Я не уверена, что его, кроме науки, что-то еще волнует. Но я пошла на это сознательно и посвятила ему жизнь. Мне кажется, он это ценит.
– Не говорите так. Он вас любит. Ему никто больше не нужен. И я постараюсь со своей любовью справиться.
