- Как хочешь. Но я тебя предупреждаю. Все это может очень плохо для тебя закончиться.
Ангелок промолчал. Боевой ангел еще некоторое время смотрела на него, но так и не дождалась ответа... Контуры ее тела замерцали, трещина стала затягиваться, и как только белый свет померк, окрестные леса огласил рев взбешенного Буллфера.
- На помойке, значит, подобрал!? Демонский сброд!? Рыжий?! Какое хамство! Святоши чертовы! Боевые ангелы!?!! Высокомерные нахалы!!
Он мог еще долго распространяться в том же духе, но я снова сжал его локоть и указал взглядом на Энджи. Ангелок стоял на коленях в центре пентаграммы, уткнувшись лицом в ладони, и плечи его вздрагивали. Буллфер замолчал, подошел к нему, разбивая магический круг, и сел рядом.
- Не надо, Энджи, не расстраивайся.
Я опустился на землю с другой стороны и поддержал хозяина:
- Да, Энджи! Ерунда это все. Мы сами справимся, без этих...
- Я... я просил их о помощи, о справедливости, - всхлипывал он. - А они...
- Да плюнь ты на них. - Я достал из кармана носовой платок и сунул ему. - Подумаешь, боевые ангелы! Видали мы таких!
- Ты не понимаешь! - воскликнул Энджи. - Они же... непобедимы. У них новые доспехи. Эта броня несокрушима! И зеркальные щиты! Они отражают любой удар, любую магическую атаку. И мечи... - Его плечи снова задрожали.
Я посмотрел на Буллфера поверх склоненной головы Энджи.
- Все правда, Гэл, - сказал он задумчиво. - И мечи, и щиты, и броня. Рядом с ними мы всего лишь безобидный, крикливый сброд. Наше счастье, что они не хотят жить в нашем мире и боятся развязывать войну, чтобы не навредить людям. Иначе несколько десятков каких-нибудь Архэл или этих ангелов с длинным непроизносимым именем за сутки очистили бы наши подземелья от их обитателей.
- Буллфер, но ведь ты все равно сильнее их? - задал я тот же самый наивный вопрос, который совсем недавно задавал мне Энджи.
- Боюсь, что нет.
- Но ты же высший демон! У тебя боевой облик...
- Клыки и когти против мечей, передающих энергию взрыва на расстоянии, и отражающих щитов?! Когда-то подобным оружием была сокрушена даже треть бессмертного ангельского воинства.
Энджи распахнул глаза, хватая его за руку.
- Как?!
Я тоже не нашел ничего лучшего, кроме как тупо моргнуть.
- Хозяин, я ничего не знаю об этом.
Буллфер хмуро усмехнулся.
- Есть древняя легенда о восставших ангелах, которые стали демонами, потому что их низвергли с Небес. Попав в грубую материю, они преображались до тех пор, пока различия между ними и нынешними ангелами не стали очевидны. - Буллфер долгим взглядом окинул Энджи, потом опустил глаза на свою когтистую лапу и с ироничной улыбкой обернулся ко мне. - Мы с тобой, Гэл, можем считаться их прямыми родственниками. Вместо белоснежных крыльев - черная кожа, вместо золотистых кудрей - жесткая щетина. И чувства: ярость, боль, жестокость, тоска - когда-то подобные нам тоже не знали этого. Но на дне Вселенной, куда упали, почти сгорев, восставшие, они потеряли и прежнее величие, и надежду, и самих себя, бывших когда-то.
- Как это ужасно, - прошептал Энджи, плача беззвучно.
- Поэтому ты добиваешься сверхмогущества, Бесценной Награды?! Догадался я, и тут же сообразил, что ляпнул лишнее, но Буллфер только усмехнулся горько и потер усталые глаза.
- Залез все-таки в мой дневник! Любопытство когда-нибудь погубит тебя, Гэл... Да, и поэтому тоже.
- Ну?! - спросил я жадно, уже не боясь заслуженной кары. - Что-нибудь изменилось?!
- Как видишь! Изменилось! Я сижу в чистом поле, под дождем! Бездомный, грязный и никому не нужный.
- Ты нужен нам, - пробормотал Энджи, поднимая заплаканные голубые глазки.
Буллфер взглянул на него, вдруг откинулся на мокрую траву и захохотал. Слезы на глазах у ангелочка мгновенно высохли, мы переглянулись с одинаковой мыслью - а не сошел ли Булф в конце концов с ума от общего разочарования.
- Совершенство! - Сумел наконец выговорить Буллфер. - Высшее совершенство! .. Власть!.. Могущество!.. Вы только посмотрите на нас!
Он хохотал так заразительно, что мы с ничего не понимающим Энджи тоже начали смеяться. Громко, безудержно...
Дождь прекратился, порывистый ветер гнал по небу низкие, косматые тучи и пытался расшевелить тяжелую мокрую траву.
Буллфер в задумчивости смотрел на узкую полоску неба, очистившегося от облаков, на горизонте. Я грыз травинку и ковырял мокрую землю палкой. Энджи, пригорюнившись, зябко кутался в мою куртку. Кажется, он разочаровался в своих совершенных собратьях, и явно потерял всякую надежду. Я решил его подбодрить.
- Ну, что Энджи? - спросил я, поворачиваясь к нему. - Выгнали тебя твои?
- Почему ты так решил? - удивился он, подняв на меня небесные глаза.
- Ну, как же!.. - Я кивнул в сторону полустертой пентаграммы. - Она же тебе сказала, что снимает всякую ответственность и все такое...
- Я не отвергнут, - возразил Энджи. - Я могу вернуться в любой момент, и меня примут. Но я не брошу Буллфера, раз виноват в том, что с ним произошло.
Подумайте, какая забота! Вот нашелся радетель за благо демонов!... А если честно, что-то в его словах меня насторожило.
- Ну-ка, если можно поподробнее.
Энджи устроился удобнее под моей курткой, и глаза его заблестели в подозрительном вдохновении.
- Меня не могут изгнать, потому что любят. А любить для нас - это дать свободу. Каждый имеет право развиваться сам, как хочет, потому что однажды все равно придет к истинному пониманию мира, то есть сольется в своих чувствах с Высшей Справедливостью. Это неизбежно для всех существ. Хотя конечно, - печально добавил он, - пока не все понимаешь, иногда совершаешь ошибки. Но за них нельзя осуждать, Гэл. - Он взволнованно всматривался в мое лицо, надеясь, что мне близки его переживания. - ...То есть никто из ангелов не осудит...
Пока я понял только одно - похоже, Энджи начинает оправдываться. Вот только перед кем?.. Я взглянул на Буллфера, но тот продолжал отрешенно разглядывать небосвод и совсем не обращал на нас внимания. Тогда я решил сам придраться к странной ангельской логике.
- Значит, пока этой вашей справедливости высшей не поймешь, и не знаешь точно, что делать - твори, что хочешь? Как мы, что ли? демоны? Круши, грабь, убивай!... И никто не осудит. Я так понимаю.
- Нет, Гэл, - в голосе Энджи послышались мягкие наставительные интонации. - Нет. Поступки не должны причинять никому зла. Если любишь, не станешь причинять боль. А наше представление о любви и есть понимание справедливости.
Любовь, справедливость, боль, свобода - в голове у меня все перемешалось, и как-то даже она стала побаливать.
- А ты попроще не можешь объяснить?
- Тот, кто любит, не должен принуждать, заставлять или требовать. Ангелы имеют право только предлагать сделать выбор.
