Его грозная морда еще повисела на стене какое-то время и сменилась на обезьяну-ведущего.
«Никто не говорит, что надо брать в лапы оружие и бороться с бездействующей лживой властью Совета Свободных, но мирные жители все чаще думают об этом… — обезьяна сделала паузу и, взмахнув руками, продолжила. — Нельзя удержать истинной правды… Те, кто безжалостно напал на мирных отдыхающих — обязаны ответить по закону божьему…»
— Не давай никогда воробьям семечек больше одного раза — не слезут потом, — Бурый вошел в комнату. — Мирно отдыхающих!? Повесить за хвост! Гады! Что они за бога плетут все время. Бог — это идейный борец за превосходство псов над всеми остальными видами?
— Бог — это любовь… — тихо сказал Рок.
— Бу-у-а-ах-ха-ха-ха-ха… — Бурый согнулся пополам от смеха, закашлялся, а из глаз потекли слезы. Он вытер лапой морду и уселся в кресло. — Бог — это любовь, любовь — это секс, секс — это насилие… Все становится гораздо серьезней. Водопад, шестнадцать сорок, кафе «Стриж».
Обезьяна исчезла с экрана. На ее месте возник столик, за которым сидел Эол с Анни.
— Я был за официанта, но ты, Эол, настолько поглощен своей кошечкой, что даже не потрудился взглянуть на меня, — Бурый усмехнулся. — Я вам даже принес не ваш заказ, а ты хоть бы носом повел. Вот, за тобой, кот сидит, видишь — Эол узнал его, это был кот, прогуливающийся по смотровой площадке — внимательно смотри. Поступила информация, что намечается сделка… по оружию.
Камера приближается к самому столику — кружка пива, обрывки бумаги и небрежно разбросанные куски рыбы. Мелькает тень, и на мгновение на столе появляется скомканная бумажка, но тут же исчезает в лапах кота. Камера отъезжает. Кот, зевая, пробегается глазами по зажатой в лапе записке, допивает пиво, незаметно оглянувшись по сторонам, закидывает в рот остатки рыбы и встает из-за стола…
В комнату вошла Мисси. Она поставила на столик стакан с янтарной жидкостью. Бурый кивнул и закурил.
Камера перепрыгивает и показывает кота, уже садящегося в зеленую машину. Автомобиль медленно катит по дороге. Через несколько секунд бывший официант заскакивает в припаркованный неподалеку пикап с торчащими над крышей удочками. Под улыбающейся рыбиной, на передней дверце надпись: «Веселая рыбалка». И «рыбаки» срываются с места. Камера уже в салоне пикапа и показывает, как впереди зеленый автомобиль съезжает на грунтовую дорогу.
— Дальше дикая территория, и для записи пришлось цеплять камеру на лоб, — прокомментировал Бурый трясущиеся виды зеленой стены кустов.
Вот картинка замирает и сквозь листву можно разглядеть преследуемую машину, рядом с ней стоит еще одна — черная, а вокруг копошатся трое котов и несколько крыс — с такого расстояния было не понятно, что они там делали.
— Я пошел — голос Бурого — Кир, берешь самого дальнего, ты, Вилли — обойди слева. Действуем по моему сигналу, я скажу: «Пока!».
Мелькает серый кивающий кот с винтовкой в лапах, черный хвост в кустах, удочка и подсак. Шелест листвы, раздвигающиеся ветки, луг, грунтовая дорога — Бурый выходит из укрытия и направляется к автомобилям. Камера слегка покачивается, словно плывет по морю зеленой травы, изредка выхватывает подозреваемых слева, но в основном показывает дорогу, носки рыбацких сапог, длинные тени удочек и лес чуть правее. Вскоре дорога круто заворачивает влево, а впереди, под обрывом шелестит река. Камера на мгновение замирает и поворачивается к автомобилям. Медленно покачиваясь, приближается. Коты замечают рыбака и выступают вперед, преграждая собой путь к машинам. Крысы заканчивают грузить что-то тяжелое, замотанное в тряпки…
— Вшивые мешки, — зло улыбаясь, процедил Бурый и отхлебнул из стакана.
Но камера говорит приветливым голосом: «Здравствуйте. Уже домой собираетесь? Как улов?..». Коты молчат, изучая незваного гостя. «Вы на что ловили? Я червей взял — думаю, сейчас самое время на червя-то попробовать. А?..» — продолжает камера непривычно-мягким голосом Бурого.
«А ты кто такой?» — делает шаг вперед рыжий котище с подбитым глазом. «Я…я… просто… рыбки половить хотел…» — мямлит камера. «Да это полицейский, слышь, Буля. Маскировщик хренов! Хамелеон, тля! Да вон, и телега катит…» — говорит полосатый кот у машины. Камера резко поворачивается влево, куда показывает кот — там, по дороге едет обычная патрульная машина.
Крыса что-то резко фыркает. Хлопает дверца машины. Заводится мотор. Коты пятятся, оглядываются. «Ну, пока!» — говорит камера. Свист. Один из котов — самый дальний — замирает, словно его током ударило, и плавно оседает. Из его спины торчит красный дротик. Крик:
«Подстава!». Машина с крысами сдает назад. Из кустов выпрыгивает черный кот в кожаной жилетке с блестящими заклепками и с двумя пистолетами в лапах: «Стоять на месте! Стреляю!». Мотор визжит. Выстрелы. Бьются стекла. Дробь стучит по дверцам. Но машина и не думает останавливаться. Из-под колес летит грязь. Камера бросается прямо на одноглазого кота. Клыки, когти, рыжая шерсть — все дергается, переворачивается — небо, трава, рыжая шерсть. Вой! Камера отдаляется. Одноглазый кот извивается на земле со скрученными вместе лапами. Рядом еще один, с кровавыми пятнами по всей шкуре — видимо досталось из пистолета несколько дробинок.
Камера поднимается и видно, как черная машина с крысами пылит на дороге. Следом за ней едет полицейская, но как-то медленно.
— Стоп! — скомандовал Бурый, и картинка с погоней замерла. — Что вы там делали?.. — задумчиво проговорил он, отхлебнул из стакана и резко вскочил с кресла. — Я в контору! Ты, Рок, не вздумай говорить об этом в участке! — Бурый залпом выпил остатки. — Это приказ!..
— Он думает, что полицейские как-то замешены в этом? — сказал Эол, когда кот вышел за дверь.
— Да! Гав! Он совсем уже помешался.
— Бурый обычно не ошибается…
— Р-р-р! И ты туда же!? Полицейские не предатели! — Рок встал и, скаля зубы, вышел.
— Доброе утро, Эол, — сказала со стены Анни.
— Привет!
— Готов?
— Да. Немного волнуюсь. Она усмехнулась:
— Это не больно. Координаты сейчас скину.
Эол улыбнулся в ответ и подумал, что волнуется он, пожалуй, не столько из-за совместного путешествия, сколько из-за того, что собрался сказать Анни. А собрался он сказать, что любит ее… и если она… если она вдруг рассмеется — почему-то Эол думал, что она так и сделает — он просто исчезнет. И ему не придется сгорать от стыда: он просто выйдет из визуализации и больше никогда с ней не встретится. Таков был его план.
Эола осенило вчера ночью, когда он в полусонном состоянии мечтал о ней. Думал о том, как они будут вместе жить, работать — придется ставить еще один стол для визуализаций — гулять, вместе ужинать, а потом обсуждать с домочадцами новости. Дети… потом у них будут дети, и придется расширять дом…
