Рендол все время наблюдал за лицом жены, следил за ее глазами, желая проверить свое сомнение. Глаза были одинаковые – карие, с золотистыми искринками. "Ну вот и хорошо,- с облегчением подумал Вилли.- А я волновался".
Он обнял жену за плечи, повернул ее к себе лицом и долго всматривался в дорогие черты, будто стараясь навеки запомнить их.
И вдруг Вилли побледнел. Испуг и растерянность отразились на его лице. Что это? Неужели?.. Зрачок правого глаза Нелли был неподвижен, мертв.
– Нелли!.. Неужели? Неужели ты?..
– Да, Вилли, да,- ответила Нелли, виновато опустив глаза.- Прости меня… Ты же знаешь, кончается срок действия контракта с Уолтером. Ты мне и сам говорил: тебе недолго остается быть полезным сенатору. И я решила сохранить домик… Мы ведь заплатили за него много, Вилли! Ради детей я пошла на это, ради тебя…
Рендол отошел к окну. В его глазах блестели слезы.
Фрэнк Уэст заказал ракетоплан для срочного полета в Анкару. Дела его фирмы разлаживались. На атомном заводе в Турции бастовали рабочие. Пятнадцать дней завод бездействовал. Надо было встретиться с членами турецкого правительства и дать им понять, что срыв производства атомных и водородных бомб будет дорого стоить им.
Ровно в два часа дня воздушный автомобиль уже был подан к его дому. Уэст собрал необходимые бумаги, сунул их в толстый портфель и дал знак слуге вынести чемодан.
Через несколько минут его воздушный автомобиль сделал круг над ракетодромом. Внизу, на широкой бетонной дорожке, стоял сверкающий, словно отлитый из чистого серебра, ракетоплан с короткими косыми крыльями.
В зале ракетопорта собрались эксперты, советники, торговые агенты – все, кто должен сопровождать Фрэнка Уэста в его вояже за рубежом. Велись оживленные разговоры. Толстые, с холеными лицами бизнесмены возбужденно комментировали последние новости.
Фрэнк Уэст приподнял шляпу, поздоровался.
– Как вы смотрите, сэр, на события в Нью-Джерси? – спросил, пожимая руку Уэсту, его первый советник Вильсон.
– Что я могу сказать? Мне жаль старину Уолтера,- весело ответил атомный король.- Надо бы помочь ему, приободрить. Чего доброго, хватит удар… А нам это не выгодно.
– Значит, мы должны, сэр, не медля возобновить с ним переговоры…
– Твой коллега Гаррисон уже действует. Мы беремся за дело закасав рукава!
Вильсон достал сигары и почтительно предложил их своему боссу. Фрэнк Уэст был в хорошем настроении и не отказался. Закурили.
– А что вы думаете о событиях в Сан-Критоне? спросил Вильсон.
– А что такое? Ничего не слышал.
– Как? Это же небывалый случай. Сенсация!..
– Что, что? – спросил Уэст настораживаясь.
– Изобретен атомный пистолет, сэр. Убивает на большом расстоянии, бесшумно, наповал. Газеты еще не писали об этом, но я слышал от авторитетных лиц. И знаете, кто изобретатель? Рендол!
– Глупости! – равнодушно отмахнулся Уэст.- Мы уже несколько лет ведем эксперименты – и все напрасно. И чтоб какой-то инженерик опередил научную мысль всего мира!..
Послышался сигнал на посадку. Из зала ракетопорта густо повалили пассажиры.
По сторонам бетонной дороги стояли ларьки с прохладительным кока-кола. В витрине огромного детского магазина бродили игрушечные слоны с поднятыми хоботами, ползали заводные ящерицы и – что особенно бросалось в глаза – по замкнутому кругу летали "атомные бомбардировщики". Через каждую минуту они сбрасывали миниатюрные, с горошинку, бомбочки, и в это мгновение витрина ярко вспыхивала фиолетовым, жутким огнем…
Пассажирам, выходившим из комфортабельных ракетопланов, волей-неволей приходилось любоваться этим необыкновенным зрелищем. Каждый должен был знать: тут начинаются Штаты…
Уэст осмотрел витрину и мысленно похвалил находчивых торговцев: они умело рекламировали товары его фирмы.
…Оставляя за собой огненно-дымный след, ракетоплан стрелой взметнулся в стратосферу. На высоте сорока километров двигатели были выключены, и он, легкий и стремительный, взял курс на восток.
Фрэнк Узст сидел за столиком, не спеша потягивая через соломинку коктейль. За широким иллюминатором проплывало холодное звездное небо, Ракетоплан летел по инерции. Его полету не мешали ни облака, ни туман, ни тугой воздух.
До Анкары – сорои нять минут полета. Пассажиров стратосферных кораблей обычно все интересовало: как выглядят на огромной высоте звезды, как светит Солнце, Луна. Сегодня же пассажиры интересовались другим: не видно ли в иллюминаторе русской Малой Луны, о которой газеты Штатов протрубили всем уши. Но как ни всматривались они, отличить среди тысяч звезд искусственный спутник было невозможно.
– Жаль, что не захватили подзорной трубы,- заметил кто-то.
В эту минуту к Фрэнку Уэсту подбежал офицер с погонами полковника военной авиации.
– Сэр, довожу до сведения: получен приказ немедленно вернуться на ракетодром,- козырнув, доложил он.
– Что такое? – возмутился Уэст.- Никаких приказов! Летим дальше!
– Нет, сэр, приказ получен по шифру "I-A". Экипаж ракетоплана выполнит его немедленно.- Еще раз козырнув, полковник исчез в кабине штурмана.
Фрэнк Уэст удивленно и вместе с тем радостно посмотрел на Вильсона:
– Неужели война?..
***
Электроход "Аризона", державший курс к берегам Южной Африки, возле Бермудских островов неожиданно застопорил машины. Пассажиры высыпали на верхние палубы. Замолчал симфонический оркестр, оборвалась демонстрация фильма в кинотеатре, опустел коктейль-холл. У всех на устах был один вопрос;
– В чем дело? Почему мы стоим?
Вооружившись биноклями и подзорными трубами, многие пассажиры оглядывали безбрежную ширь океана,
Волнение еще больше усилилось, когда электроход начал резко разворачиваться влево. Опытные пассажиры определили: он сделал поворот на шестнадцать румбов. Не было сомнения – шли назад, в главный город Штатов.
***
…На всех дорогах, выходивших из главного города Штатов, спешно выставлялись охранные посты и патрули. Бешено завывая сиренами, по улицам города носились полицейские машины. Рослые полисмены в роговых очках и туго застегнутых куртках стояли на всех перекрестках улиц.
В шумных людских толпах сновали молодчики с прилизанными прическами…
***
Все это началось спустя несколько часов после событий в Сан-Критоне.
Сенатор Уолтер был взбешен. Администрация завода разбежалась по цехам: боялись попадаться ему на глаза.
В конторе остался один Чарли Пэтон. Он сидел в углу, съежившись, как побитая собака. Ему было уже все равно. Сенатор выгонял его с завода. Пэтон, конечно, сам виноват: из сейфа исчезли важнейшие чертежи космической ракеты. Хотя этот сейф автоматически контролировался фотоэлементами – ничто не помогло. Рендол был не из простачков, и тут он знал, как поступить.
