Сначала я увидел набережную с черной чугунной изгородью, тянущейся вдоль берега реки. Серый асфальт, кусты, аккуратно подстриженные в метре от земли. А вот и мы с майором Ворным, стоим и разговариваем. Звука не было, но я знал, что в этот самый момент Владимир Леонидович убеждал меня в том, что беспокоиться мне совершенно не о чем. Убедил!
Камера скользнула в сторону и развернулась вокруг вертикальной оси. Я увидел, как опускается тонированное стекло задней дверцы пурпурной «Тойоты». В темном проеме появляется ствол автомата, и на конце его начинают лопаться огненные вспышки.
В этот момент изображение остановилось, и камера вновь развернулась на нас с Ворным. Смешно втянув голову в плечи, майор пытался повалить меня на землю.
— Смотрите внимательно, Петр Леонидович.
Изображение начало медленно двигаться.
Я медленно, выставив перед собой руки, падал на землю.
Майор Ворный чуть быстрее тянул из кобуры пистолет.
— Видите?
— Что?
— Следы от пуль.
Я присмотрелся.
— Нет.
— Потому что пуль не было.
Картинка снова переключилась в режим реального времени.
Камера поймала в объектив уносящуюся прочь «Тойоту».
Выкативший на полной скорости из переулка черный «Додж» бьет «Тойоту» в бок.
«Тойота» перелетает через тротуар, проламывает ограждение и падает в реку.
Ахав щелкнул пальцами, и изображение исчезло.
— Это был отвлекающий маневр.
— В машине сидели камикадзе?
— Нет. В тот момент, когда машина упала в воду, в ней уже никого не было.
— Уже?.. Что значит «уже»?.. Или я снова неверно истолковал значение слова?
— Видите ли, Петр Леонидович, в будущем люди научатся перемещаться во времени.
— В будущем?
— Да.
— Но не сейчас?
— Конечно, нет.
— Ну что ж, это все объясняет!
Я взял стакан, залпом допил остававшуюся в нем водку и закусил зубчиком чеснока.
— Не ерничайте, Петр Леонидович. Я говорю серьезно.
— Простите, я не понял.
— За несколько секунд до того, как «Додж» протаранил «Тойоту», находившиеся в ней люди переместились на двенадцать часов назад. И спокойно покинули место будущего происшествия.
— То есть вы заранее знали, что именно так все и произойдет?
— Это была уже не первая попытка.
— Серьезно? Почему же я ничего не помню?
— Потому что с вами это случилось впервые… Полагаю, вам трудно в это поверить, Петр Леонидович, но мы прибыли из будущего.
— Для того чтобы нацепить мне на голову мешок, затащить в какой-то темный ангар и угостить водкой?
— Кстати, – я снова увидел открытую ладонь Ахава, обращенную ко мне. – Хотите еще водки?
— Нет.
— Чудесно.
— Что хорошего в том, что я не хочу водки?
— Это просто такой оборот речи. Хотя количество алкоголя, которое вы уже употребили сегодня, значительно превышает…
— Давайте не будем об этом, – я недовольно поморщился. – Вы не моя мама и не моя жена. Вы вообще из будущего! Какое вам дело, когда и сколько я пью?
— Дело в том, Петр Леонидович…
— Из какого вы года?
— Нас с вами разделяют столетия.
— Да ну?.. А, инопланетяне прилетели?
— Мы и есть те самые инопланетяне…
— Вы захватили Землю?
— Петр Леонидович, вы не даете мне закончить!
Мне показалось или же действительно в искаженном электроникой голосе Ахава я услышал нотки раздражения?
Я сложил ладони вместе, а затем медленно развел их в стороны, давая понять, что теперь буду молчать и слушать.
— Пришельцами оказались наши далекие потомки, вернувшиеся из будущего.
— Что, в будущем все так плохо?
— Будущее поливариантно.
— Кто же этого не знает! – развел я руками.
— И, как ни странно, Петр Леонидович, именно от вас зависит, захочется ли нашим и вашим потомкам бежать из своего будущего в прошлое.
— От меня? – на всякий случай, чтобы не вышло ошибки или непонимания, я еще и пальцем в грудь себя ткнул.
— Именно от вас, – подтвердил Ахав.
— Ясно. Чтобы в будущем все было хорошо, я должен сейчас умереть.
— С чего вы это взяли?
— А что еще я могу сделать для будущего?
— Петр Леонидович, пожалуйста, сосредоточьтесь.
— Да-да.
Я поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее. Кашлянув в кулак, прочистил горло. Сложил руки на коленях.
— Будьте предельно внимательны.
— Я весь внимание.
— Будущее зависит от того, станет ли Россия частью единого информационного пространства. А это, в свою очередь, зависит именно от вас, от ваших действий сегодня и в самые ближайшие дни.
Я почесал ногтем кончик носа.
— Вы нечего не путаете?
— Ошибка исключена.
— Я как-то не думал…
Не закончив фразу – потому что не знал, что сказать, – я сделал эдакий весьма многозначительный и неопределенный жест рукой. Жест сей ровным счетом ничего не означал, но Ахаву, наверное, будет интересно подумать над его смысловым наполнением.
— Петр Леонидович, вы разве сами не видите, какие интриги плетутся вокруг вас? Во время прежних ваших визитов в Москву с вами случалось что-то подобное?
— Вы имеете в виду перестрелку в ресторане?
— И это тоже.
— Так, значит, она была на самом деле?
Рука Ахава, появившаяся из темноты, повторила мой недавний жест.
— И ради чего все это? – спросил я.
— Вас пытаются вынудить отказаться от поездки в Облонск.
— А я должен туда ехать?
— Непременно.
— Зачем?
— Именно среди реликтовых Облонских болот поднимутся первые в России информационные башни. Созданное ими информационное поле окажется достаточно сильным для того, чтобы они смогли защитить себя, когда их обнаружат. После этого прогресс уже невозможно будет остановить.
— Но при чем тут я?
— Вы разве сами еще не поняли?
Прежде чем ответить, я задумался.
Определенно, у меня не было никаких вариантов.
Видимо, Ахав и сам это понял.
— Вы сами, Петр Леонидович, создаете поле, необходимое спорам для того, чтобы пробудиться и начать рост. Такова уж особенность вашего организма.
— То есть я должен непременно поехать в Облонск, чтобы пробудить спящие там споры?
— Именно так, – подтвердил Ахав.
Я удивленно посмотрел на свои ладони. Говорят, некоторые особо одаренные люди могут видеть свое биополе. Я ничего не видел. Хотя, конечно, источник силы, о которой говорил Ахав, мог скрываться не в ладонях, а в какой-то другой части тела или органе. Например, в печени. Точно – в печени! Поэтому-то Ахава так беспокоит то, что я, по его мнению, слишком много пью!
