Двигаясь над землей со средней скоростью десять узлов, флот мог добраться до цели примерно за двести часов, то есть за два дня и две ночи. Однако Измаил распорядился взять как можно меньше провианта, поскольку хотел оставить побольше места для бомб и оружия. Поэтому на второй день пришлось охотиться на китов, чтобы пополнить запасы пищи. В следующий раз они задержались, когда догнали великана «Вубарангу». Чтобы идти с ним вровень, они уменьшили площадь парусов. Когда до Бураганги осталось несколько сотен миль, они стали кружить, дожидаясь наступления долгой ночи.
В то же время они зорко наблюдали, не покажется ли парус неприятельского корабля, поскольку так близко от города китобойцы могли появиться с любой стороны.
Наконец гигантское красное солнце стало садиться, и его последние лучи упали на далекую горную вершину, окрасив ее в пурпурные тона.
Капитаны других судов собрались на корабле Измаила на последнее совещание. Тот еще раз удостоверился, что каждый из них усвоил, что ему надо делать. Потом они выпили по рюмочке шахамчица за успех предприятия и отбыли на свои корабли. Они выглядели бледными, но полными решимости. На карту было поставлено само существование их народа, и потеря хотя бы одного из них была непростительной даже в том случае, если бы им удалось вернуть всех богов. Более того, если их возьмут живьем, им придется подвергнуться ужасным пыткам. Враги могли затянуть агонию, не давая человеку умереть, так же умело, как солнце, которое не давало наступить ночи.
Солнце застыло над горизонтом, словно застряло в глотке у ночного чудовища. Потом воцарилась тьма, и безлунной ночью корабли прервали свое кружение и стали пробиваться навстречу ветру к далекому пику. Прошел час, и на востоке над горизонтом показался край луны, весь словно в пятнах проказы, и его яркий свет мгновенно рассеял темноту. Тусклый отблеск луны заиграл на парусах, выкрашенных в черный цвет, и на корпусе, тоже черном. Над мостиком на корабле была еще верхняя палуба. Она возвышалась над корпусом корабля и делала его более валким, но с этим ничего нельзя было поделать. Капитан и рулевой должны были видеть, куда вести судно.
Когда, по их оценкам, до Бураганги оставалась сотня миль, все корабли, кроме флагмана, стали кругами подниматься вверх.
Они хотели подняться как можно выше — предполагалось, что матросы смогут дышать из деревянных фляг со сжатым воздухом, сконструированных Измаилом. Потом, оказавшись над городом, они снова будут кружить на месте. Корабли станут медленно описывать круги, пока не дождутся условленного сигнала, — после этого они быстро выпустят газ из пузырей.
Огромному «Вубарангу» придется спустить газ еще быстрее, чем другим судам.
"Руланга" продолжала двигаться вперед, постепенно снижаясь. Оказавшись примерно в двадцати футах над трепетавшей зеленью, она выровнялась. Задолго до того как другие корабли достигли верхней точки своей спирали, она уже медленно и тихо скользила против ветра, убрав паруса и втянув нижнюю мачту. Крючья якорей продирались сквозь джунгли.
Шума от них было больше, чем Измаил рассчитывал. Когда стало ясно, что они держат, матросы спустились по якорным концам вниз и закрепили крюки ненадежнее.
Они находились у подножия высокой горы, под огромным уступом, на котором покоился вражеский город. Над ними кружили маленькие сторожевые лодки, а позади рыскали тудасюда корабли, высматривая, нет ли где какой опасности или вражеских шпионов. Но они были либо слишком высоко, либо слишком низко.
Измаил облачился во все черное и вымазал черным лицо.
Через мгновение к нему присоединилась Нэймали, тоже вся в черном. Измаил отдал последние распоряжения Паваштри, первому помощнику, которому предстояло командовать кораблем в отсутствие Измаила. Потом они вместе с девушкой спустились по трапу в главный проход и прошли по нему к порту, где стоял вельбот. Вместе с ними в лодку должно было сесть еще шесть человек ее специально сделали большой. Швартовы были натянуты: животных-пузырей покормили заранее, чтобы они выработали столько газа, сколько надо для быстрого подъема. Матросы забрались в лодку и пристегнули ремни.
У каждого в ножнах был длинный острый нож, сделанный из растения, похожего на бамбук. Их короткие пики, короткие упругие луки и колчаны со стрелами лежали в кожаных футлярах на дне лодки. Луки были оружием, которым жителей Заларапамтры снабдил Измаил. Они знали, что это такое, но по какой-то причине, которую за давностью времени даже не могли назвать, отказались от них. "Мужчины ими не пользуются", — говорили они. Измаил возразил им, что в его время — тут он немного расширил рамки своей эпохи, но дело того стоило — луками пользовались сплошь и рядом. Теперь надо было воспользоваться ими, потому что луки были смертоносным оружием, а жалкой кучке людей, которые вторгнутся в Бурагангу, надо будет сражаться за десятерых. Измаил был уверен, что поступает правильно, ибо так повелели боги.
В то время Измаил не считал зазорным говорить им, что ему известно, чего хотят от них боги. Он вел себя так, словно знал волю богов, которая властвовала над его мыслями, и другие подчинялись ему, думая, что так оно и было. Возможно, они поступали так потому, что не хотели верить, что боги навсегда их оставили.
Разумеется, на борту нельзя было зажигать огни, поэтому сигнал к одновременному спуску всех шести лодок передавался подергиванием канатов, которыми корабль был оснащен специально для этой цели.
Матросы перерезали канаты, державшие лодки, и оттолкнули их от корабля, чтобы они, поднявшись вверх, не застряли в своем гнезде. Когда лодка взлетала, она ударялась о верхнюю часть широкого порта бортом. Один из матросов кормил бесформенных животных с огромным ртом у горловины пузыря, а те вырабатывали газ, чтобы подъемная сила лодки, набиравшей высоту, еще увеличилась.
Луна скрылась за западным горизонтом еще до того, как «Руланга» прошла последние пятьдесят миль своего пути. От огромного уступа над ними на маленькие лодки упала тень.
Они двигались на расстоянии нескольких сотен ярдов от переднего склона горы, переходившего в вертикальный обрыв. Лодки с убранными парусами, мачтами и реями отдались на волю ветра. Ветер в этом месте был слабый, и лодки дрейфовали примерно с полмили, прежде чем оказались прямо под выступом. Каркри, который осуществлял все маневры, начал выпускать газ. Другие лодки тоже замедлили подъем.
Люди, управлявшие лодками, были прирожденными воздухоплавателями. Они прикидывали, сколько газа надо выпустить из пузыря, с точностью до унции и почти без размышлений.
