— Говорят, — предположил он, — что он теплый, теплее, чем Зима, но насколько?
— Ну, на Земле на этой самой широте никогда не бывает снега.
— Не бывает снега?
Он рассмеялся с искренней радостью, как смеется ребенок хорошей сказке, ожидая дальнейших невероятных рассказов.
— Наши субарктические зоны подобны вашей обитаемой зоне. Мы дальше ушли от последнего оледенения, чем вы, но оно еще не кончилось. В основном Земля и Гетен очень похожи. Все обитаемые миры похожи друг на друга. Человек может существовать только в определенном окружении. Гетен — один предел выносимых человеком условий.
— Значит, есть более теплые планеты, чем ваша?
— Большинство из них теплее, некоторые горячи — Илк, например, преимущественно песчаная и скалистая пустыня. С самого начала она была теплой планетой, а ее цивилизация нарушила естественное равновесие пятьдесят — шестьдесят тысяч лет назад, она сожгла на топливо леса. Там сейчас живут люди. Туда ссылают преступников.
Это вызвало у Оболе улыбку, спокойную и одобрительную улыбку, которая вдруг заставила меня пересмотреть оценку этого человека.
— Некоторые наши мистики учили, что потусторонний мир действительно существует на других планетах во Вселенной. Встречались ли вы с этой мыслью, Ай?
— Нет, меня описывали по-разному. Но еще никто не называл меня привидением.
Говоря это, я случайно взглянул направо и увидел привидение. Темный, в темной одежде, мрачный и спокойный, он неподвижно сидел за столом, как зритель на пиру.
Внимание Оболе было отвлечено другим гостем, и большинство слушало сидевшего во главе стола Слова. Я негромко сказал:
— Не ожидал увидеть вас здесь, лорд Эстравен.
— Неожиданности делают жизнь более привлекательной.
— У меня есть сообщение для вас.
Он вопросительно взглянул на меня.
— Оно приняло форму денег, ваших собственных денег. Их послал вам Форет рем ир Осбот. Они в доме Шуегиса. Я передам их вам.
— Вы очень добры, мистер Ай.
Он был спокоен и покорен, изгнанник, в чужой земле. Казалось, он не расположен разговаривать со мной, а я рад был прекратить беседу. Но время от времени в течение этого длинного роскошного ужина, в разговорах с этими влиятельными орготами, которые хотели подружиться со мной или использовать меня, я ощущал его присутствие, замечал его смуглое лицо. И мне пришла в голову мысль, которую я отверг, как совершенно безосновательную, что я не по своей воле появился в Оргорейне, чтобы есть жареную рыбу с сотрапезниками. Он привел меня сюда.
Давным-давно, до дней короля Аргавена Первого, который превратил Кархид в единое королевство, существовала кровавая вражда между домейном Стоки и доменном Эстре в земле Карм. Вражда в виде набегов и засад велась три поколения и не прекращалась, потому что спор шел из-за земли. Плодородные земли редки а Карме, а гордость домейна — в длине его границ.
Лорды в земле Карм горды и обидчивы, они отбрасывают черные тени.
Случилось так, что один юноша, наследник лорда Эстре, охотясь на озере Айсфут на пестри в месяце Иррем, вступил на подтаявший лед и провалился в воду. Хотя ему удалось при помощи одной лыжи выбраться на лед, положение его было очень тяжелым, а стоял Курем (Курем — влажная погода с температурой от нуля до минус двадцати градусов) и приближалась ночь. Он понял, что ему не пройти восемь миль вверх по холму до Эстре, и потому отправился в деревню Эбос на северном берегу озера.
Когда наступила ночь, с ледника спустился туман и покрыл все озеро, так что юноша не видел даже своих лыж. Он шел медленно, опасаясь снова провалиться.
Холод пробирал его до костей. Он понимал, что скоро не сможет двигаться. Наконец сквозь туман и ночь он увидел впереди свет. Берег был неровным и местами лишенным снега, поэтому юноша отбросил лыжи, ноги его уже не держали, но он упрямо шел на свет. Он ушел далеко в сторону от Эбоса, пока наткнулся на маленький одинокий домик в лесу из деревьев торе.
Леса земли Карм сплошь состоят из этих деревьев, они кольцом окружали дом. Юноша постучался в дверь и крикнул. Ему открыли и ввели его в дом.
В доме оказался только один человек.
Он помог юноше раздеться — одежда была, как из железа — уложил под меха и согревал собственным телом. Он дал ему горячего чая. Наконец юноша пришел в себя и посмотрел на своего спасителя.
Тот оказался тоже молод. Они смотрели друг на друга. Оба были миловидны, сильны, с красивыми телами и смуглыми лицами, и один увидел в лице другого пламя кеммера.
Он сказал:
— Я Арек из Эстре.
— А я Терем из Стоки, — ответил второй.
Тогда Эстравен рассмеялся, потому что был еще слаб, и сказал:
— Ты вернул меня к жизни, чтобы убить, Стоквен?
Тот ответил:
— Нет.
Он взял Эстравена за руку, как бы желая проверить, вышел ли из нее холод. И хотя до кеммера Эстравену оставалось день или два, при этом прикосновении он почувствовал, как в нем самом просыпается огонь.
Некоторое время они сидели, взявшись за руки.
— Одинаковые, — сказал Стоквен.
Он указал на свою ладонь и ладонь Эстравена. И действительно, их руки были одинаковыми по величине и форме, как будто один человек сложил свои ладони.
— Я никогда не видел тебя раньше, — сказал Стоквен. — Мы смертельные враги.
Он встал, подбросил в очаг дров и вернулся к Эстравену.
— Мы смертельные враги, — повторил Эстравен. — Я дам тебе клятву кеммеринга.
— А я тебе, — ответил тот.
И они дали обет кеммеринга друг другу, а в земле Карм, как и сейчас, этот обет не мог быть ни нарушен, ни заменен другим. Эту ночь и следующий день они провели в лесном доме у замерзшего озера. На следующий день к дому подошел отряд из Стоки. Один из прибывших узнал Эстравена. Не говоря ни слова, он ударил ножом в его грудь, и молодой человек упал мертвым.
— Он был наследником Эстре, — проговорил убийца.
Стоквен сказал:
— Положите его на сани и отвезите в Эстре для погребения.
Он вернулся в Стоки. Люди положили тело Эстравена в сани, но увезли его в лес и оставили там на съедение зверям, а сами вернулись в Стоки. Терем стоял рядом со своим родителем по плоти, лордом Хариш рем ир Стоквен. Он спросил:
— Вы сделали то, что я велел?
Они ответили:
— Да.
— Вы лжете, — заявил Терем. — Вы никогда бы не вернулись из Эстре живыми. Эти люди не выполнили мое приказание и солгали, чтобы скрыть свою неправду, свое неповиновение. Я требую для них наказания.
И лорд Хариш изгнал их из очага и объявил вне закона.
Вскоре после этого Терем покинул свой домейн, сказав, что хочет немного пожить в крепости Ротерер, и целый год не возвращался в Стоки.
