Но Горнов сидел за штурвалом и в эту минуту ничем не хотел рассеивать своего внимания.
- Пропала радиосвязь! - раздался негромкий голос майора Воронина. Радиостанция не работает.
И в этот момент перед Горновым на доске управления стрелки приборов заметались, вспыхнули ярче обыкновенного разноцветные огни ламп и, помигав немного, потухли.
Ассистент Рейкин судорожно провел своей тонкой бледной рукой по лицу.
- Что с вами? - испуганно спросила Вера Александровна.
- Сам не понимаю... Мне положительно нехорошо...
- Мы влетели в какое-то электромагнитное поле,- с тревогой сказал Лурье, насупив седые брови, - Виктор Николаевич, уходите скорее с этой трассы, пахнет озоном.
Горнов и сам уже убедился, что кругом творится что-то необыкновенное. Самолет врезался в зону, где бушевал магнитный шторм. Об этом говорили внезапно испортившиеся приборы, об этом свидетельствовала переставшая работать радиостанция, да и сам он чувствовал, что подвергается действию электромагнитных излучений.
Он резко переменил курс и в ту же минуту увидел, что самолет теряет управление. "Арктика" заметалась. Она то взлетала высоко в стратосферу, то с быстротой падала вниз, спускалась почти к самым вершинам гор и, снова устремившись ввысь, неслась с огромной скоростью.
Вера Александровна взглянула на своих спутников и ужаснулась. Лица у всех были зеленоватые, с какимто фиолетовым отливом, глаза резко выделялись темными пятнами.
Симонг озабоченно всматривался в темневшую внизу тайгу, потом, схватив парашют, торопливо принялся пристегивать его к спине.
- Рейкин! - вскрикнула Вера Александровна.
Все повернулись на крик.
Вид Рейкина был ужасен. Болезненные гримасы сводили все его худое лицо с темными ввалившимися глубоко в орбиты глазами. Рот его был перекошен и раскрыт. Он с жадностью глотал воздух. Вдруг он качнулся и повис на ременном поясе сидения.
Исатай бросился к нему и секунду спустя прокричал что-то Вере Александровне, но она не могла понять: в ушах ее стояло неприятное, беспрерывное жужжаяие.
Усилием воли она стряхнула с себя это полуобморочное состояние и оглянулась. В кабине было тихо. Моторы не работали. "Арктика" бесшумно планировала на большой высоте. Корка льда покрывала ее крылья.
Майор Воронин, качаясь, как тяжело больной, двигался к пилотской, держась за протянутые в кабине ремни.
Горнов попрежнему сидел за штурвалом. Он дергал рычаги управления и, не отрываясь, смотрел на неподвижные стрелки приборов, на потухшие лампы. Его лицо слабо освещалось фосфоресцирующими циферблатами.
- Что случилось? - спросила Вера и не узнала своего голоса. Он был невнятный, чужой и далекий.
- Магнето перегорели, моторы не работают, управление потеряно, - не поворачиваясь, ответил ВИКТОР Николаевич.
- Что делать?
- Если не обледенеем, спланируем.
То, что произошло потом, никто не мог объяснить.
Белое пламя внезапно осветило самолет. В левом крылераздался взрыв. Обшивка крыла начала плавиться. Металл расплавлялся, как восковая пластинка, поднесенная к огню.
"Арктика" осела на левую сторону, перевернулась правым крылом кверху и устремилась вниз.
Все это совершилось почти мгновенно.
Белое пламя на миг осветило снежные вершины гор и снова все погрузилось во мрак. С высоты еще были видны на горизонте отблески ушедшего солнца, внизу лежала темная пропасть. "Арктика" летела вниз, где синели снега.
Горнов ринулся в кабину. При свете зелено-фиолетовых лучей на него взглянули чужие, незнакомые лица.
- Снять парашют! - резко прокричал он Симонгу,. который, видимо, выжидал момент, чтобы выбраться. из кабины.
Ассистент взглянул на него испуганными, непонимающими глазами.
- Снимите с него парашют! - сказал Горнов, обращаясь к Воронину. - А вы, профессор, оставьте ящики и держитесь крепче!
Лурье, с видом человека, защищающего от грабителей сокровище, обхватил один из ящиков с аппаратурой и вместе с ним перелетал от одной стороны кабины к другой. Разметавшаяся борода, всклокоченные волосы, сдвинутые брови придавали старому ученому вид безумца.
Горнов твердым, отрывистым голосом продолжал отдавать команду:
"Закрепить стропы парашютов к корпусу!.. Выкинуть все парашюты! Живо! Этим хоть немного замедлим падение!
Через полминуты из окна был выкинут первый парашют. Парашют развернулся.
- Выкидывай все! - грозно прокричал майор Симонгу. Тот не двигался с места. Майор с силой рванул парашют. В глазах Симонга вспыхнула злоба. Неожиданно он вцепился в руку Воронина.
-Зачем не слушаешь? Надо слушать! - закричал подбежавший к нему Исатай.
Воронин схватил обезумевшего от страха лаборанта за руку и крепко стиснул ее выше кисти. Горнов в это время закреплял стропы. Последний парашют, вылетев из окна кабины, раскрылся.
Парашюты замедлили падение самолета, но внизу продолжала кружиться пестрая карусель: уходящий в темную даль хребет, вершины, тайга, белые полоски занесенных снегом рек, огни всюду раскиданных заводских поселков.
Потерявший управление самолет метнулся в сторону от трассы. На "Арктику" неслась вершина Дор-Ньера с торчащими вверх каменными пиками.
- Кто останется жив, - задыхаясь, торопливо проговорил Горнов, должен добираться до Рубей-Кунжарской коммуны... Двадцать километров к юговостоку от Дор-Ньера.
Горнов не договорил. Самолет ОПУСТИЛСЯ на скалу и с треском и хрустом пополз вниз. Обгоняя его, пронеслась лавина снега. Разбитая "Арктика" продолжала скользить вниз, цепляясь за каменные уступы корпусом, разорванными парашютами...
В УЩЕЛЬЕ ДОР-НЬЕРА
Место, где произошла катастрофа, лежало в районе горного кряжа Дор-Ньера. Эта небольшая группа гор, оторванных от главного хребта и отделенных от него долинами притоков двух рек, вдается голым, скалистым островом в лесные массивы долины Сарвы. Дор-Ньер - одна из самых высоких вершин Каменного
Пояса, покрыта вечными снегами и выступает над каменными сопками окружающих гор пирамидой в 1650 метров.
"Арктика" упала на одну из скал, скользнув по откосу, покрытому лишайниками и мхом.
Разбитый, исковерканный корпус самолета все еще трещал и покачивался.
Перекинувшись через спинку дивана и свесив обе руки, лежал мертвый Симонг. Исатай низко склонился над полом, из его рта лилась крорь. Профессор Лурье сидел на полу, как-то смешно, по-детски расставив ноги, и беспомощно шарил руками.
- Очки... Где мои очки? - Лицо и борода его были в крови.
Майор Воронин, держась за диваны и прыгая на одной ноге, приближался к окну.
- Вылезайте быстрее! - крикнул Горнов.
- Есть! Вылезать быстрее! - ответил Воронин и, неестественно перегибаясь и ролоча одну ногу, стал протискиваться в окно кабины.
