— Козырь! — бормотал Гектор. — Эй, Козырь, что скажешь? Помоги чуток дружку, а? Скажи им, чтобы они прекратили, парень, я могу искупить, клянусь Богом, я могу искупить свою вину. Что скажешь? Помоги чуток! Ну, пожалуйста, Козырь!
Главный Козырь ничего не сказал; он просто сильнее стиснул дергающуюся руку Гека. Это был ясный ответ. Гектор Дроган снова начал испускать дикие вопли. Его потащили через павильон к фонтану.
За ним гуськом, как печальные распорядители на похоронах, шли трое: Уитни Хорган, несший большой плотницкий чемодан, человек по имени Рой Хупс со стремянкой и У инки Улике, лысый мужик, у которого постоянно дергались веки, с подставкой в руках и лежавшим на ней отпечатанным на листе бумаги текстом.
Гека подтащили к основанию креста. От него исходил страшный желтый запах страха; глаза вытаращились, обнажив грязноватые белки, как глаза лошади, оставленной на улице в грозу.
— Эй, Мусорок, — хрипло выдавил он, когда Рой Хупс установил позади него стремянку. — Мусорщик… Скажи им, друг, скажи им, чтобы они перестали. Скажи им, я смогу искупить. Скажи им, что такая встряска лучше любого ё…го наказания на свете. Скажи им, парень.
Мусорщик смотрел себе под ноги. Когда он нагнул шею, черный камень откачнулся от его груди и попал в поле его зрения. Красное пятно-глаз, казалось, пристально смотрело на него.
— Я не знаю тебя, — пробормотал он.
Краем глаза он увидел, как Беляк опустился на одно колено с торчащей в уголке рта сигаретой и прищуренным от дыма глазом. Он раскрыл плотницкий чемодан и стал вытаскивать оттуда острые деревянные гвозди. Охваченному ужасом Мусорщику они показались здоровенными, как колья. Он положил гвозди на траву, а потом вытащил из чемодана огромный деревянный молоток.
Несмотря на усилившийся гул голосов вокруг них, слова Мусорщика, кажется, все-таки проникли за пелену страха, застилавшую мозг Гектора Дрогана.
— Что ты там мелешь, будто не знаешь меня? — дико заорал он. — Мы завтракали вместе два дня назад! Ты тогда еще назвал этого парня мистером Козырем. Что ты мелешь, будто не знаешь меня, ты, цыпленок лживый?
— Я совсем не знаю тебя, — повторил Мусорщик, на этот раз более отчетливо. И тут же ощутил почти облегчение. Он видел перед собой только незнакомца… Чужака, отдаленно напоминавшего Карли Йейтса. Его ладонь потянулась к камню и обхватила его. Прохлада камня вселила в него еще большую уверенность.
— Ты врун! — заорал Гек. Он вновь стал бороться, мышцы его вздулись, и пот стал стекать с голой груди и рук. — Ты врун! Ты прекрасно знаешь меня! Знаешь, лживая тварь!
— Нет, не знаю. Я не знаю тебя и не хочу тебя знать.
Гек снова заорал. Четверо державших его уже выбивались из сил и тяжело, прерывисто дышали.
— Давайте, — сказал Ллойд.
Гека поволокли чуть назад. Один из державших подставил ему подножку, и он опрокинулся навзничь, частично угодив прямо на крест. Тем временем Уинки высоким голосом, перекрывавшим вопли Гека, как рев сирены, принялся читать текст на листе бумаги:
— «Внимание, внимание, внимание! По приказу Рэндалла Флагга, Вождя Народа и Первого Гражданина, этот человек по имени Гектор Алонзо Дроган приговорен к казни через распятие в наказание за употребление наркотиков».
— Нет! Нет! НЕТ! — исступленно заорал Гек. Его вымокшая от пота левая рука выскользнула из хватки Главного Козыря, и Мусорщик инстинктивно бухнулся на колени, поймал его руку и прижал запястьем к перекладине креста.
В следующую секунду Беляк присел возле Мусорщика с деревянным молотком и двумя грубыми гвоздями в руках. Он был похож на человека, собиравшегося заняться небольшой плотницкой работенкой у себя на заднем дворе.
— Ага, отлично, держи его так, Мусор. Сейчас я его присобачу. В один момент.
— «Употребление наркотиков запрещено в этом сообществе людей, потому что оно подрывает возможность потребляющего всецело посвящать себя служению сообществу, — читал дальше Уинки. Он говорил быстро, как аукционист, и глаза его дергались, бегали и вращались. — Особенно в нынешнем случае, когда у обвиняемого Гектора Дрогана нашли принадлежности для приема наркотиков и большой запас кокаина».
Крики Гека достигли такой силы, что могли бы расколоть кристалл, если бы поблизости находился кристалл, ждущий, чтобы его раскололи. Голова его моталась из стороны в сторону. На губах повисли клочья пены. Ленты крови заструились по его рукам, когда шестеро мужчин, включая Мусорщика, подняли крест и установили его основание в выложенное цементом отверстие. Силуэт Гектора Дрогана застыл на фоне неба с откинутой в судороге боли головой.
— «…совершено во благо этого сообщества людей, — без устали верещал Уинки. — Это сообщение заканчивается суровым предупреждением и поздравлением жителей Лас-Вегаса. Да будет данный перечень фактов пригвожден над головой преступника и да будет он скреплен печатью Первого Гражданина по имени РЭНДАЛЛ ФЛАГГ».
— О Боже мой, как БОЛЬНО! — проревел над ними Гектор Дроган. — О Боже мой, Боже мой, Боже мой, Боже мооооой!..
Толпа простояла возле фонтана еще почти час — каждый боялся, что его отметят как первого, кто покинул место экзекуции. На многих лицах застыло отвращение, а на многих других — вялое возбуждение… но во всех них угадывалось нечто общее — страх.
Однако Мусорщик не был напуган. Чего ему было бояться? Он не знал этого человека.
Он совсем не знал его.
Тем же вечером в четверть одиннадцатого Ллойд зашел в комнату Мусорщика. Он глянул на Мусорщика и сказал:
— Ты еще одет. Хорошо. Я думал, ты уже лег спать.
— Нет, — ответил Мусорщик. — Я не лег. А что?
Голос Ллойда упал почти до шепота:
— Сейчас, Мусор. Он хочет видеть тебя. Флагг.
— Он?..
— Ага.
Мусорщика охватил восторг.
— Где он? Жизнь за него, о да…
— Верхний этаж, — сказал Ллойд. — Он вернулся как раз тогда, когда мы закончили сожжение тела Дрогана. С побережья. Он уже был здесь, когда мы с Уитни вернулись. Никто никогда не видит, как он приходит или уходит, Мусор, но всегда известно, когда он покидает нас. И когда возвращается. Давай, пошли.
Через четыре минуты лифт поднялся на последний этаж, и Мусорщик с просветленным лицом и вытаращенными глазами шагнул наружу. Ллойд остался в лифте.
Мусорщик повернулся к нему.
— А ты не…
Ллойд попытался улыбнуться, но то была жалкая попытка.
— Нет, он хочет видеть тебя одного. Удачи, Мусор.
