– Честно сказать, я не хожу никуда, кроме кафе, – несколько смущенно призналась Мейла.
– Почему?
– Меня пугают пустые улицы… Когда идешь по ним, кажется, что в спину тебе смотрят десятки любопытных глаз… А обернешься, – и никого… Только иногда прохладой повеет… Словно призрак пронесся по воздуху…
Мейла порывисто обхватила себя руками за плечи, словно ей вдруг сделалось зябко.
– Все в порядке, Мейла, – осторожно положил ладонь женщине на руку Блум.
– Да, – быстро кивнула Мейла и улыбнулась почти непринужденно. Она превосходно умела владеть собой. – Так что, все же, привело вас ко мне?
– Хотя это и звучит невероятно, но позвонили мы в твою дверь совершенно случайно, – ответил ей Шейлис. – Нам просто нужна была комната, окна которой выходили бы на другую сторону дома.
– В самом деле? – удивленно вскинула брови Мейла. – А я подумала, что вы придумали всю эту историю с окном для того, чтобы разыграть меня.
– Нет, – с улыбкой сожаления покачал головой Шейлис. – Мы, действительно, хотим взглянуть на то, что находится за твоим окном.
– Твоя работа, должно быть, имеет какое-то отношение к искусству? – спросил Блум, взглянув на закрывающее окно изображение Мадонны. – Насколько мне известно, большинство людей предпочитают закрывать окна топографическими панно с видами природы.
– Я занимаюсь сравнительным искусствоведением, – ответила Мейла. – А можно спросить, что такого необыкновенно интересного вы рассчитываете увидеть за моим окном?
– А ты сама в него выглядывала до того, как закрыла картиной? – спросил Блум.
– Конечно, – сказала Мейла. – На мой взгляд, – абсолютно ничего примечательного.
– Что ты там видела? – подавшись вперед, Блум замер в позе напряженного ожидания.
– Я же говорю, ничего особенного, – пожала плечами Мейла. – Такая же улица, что и с фасадной стороны дома. Шейлис и Блум быстро переглянулись.
– Вы ожидали увидеть что-то иное? – Мейла перевела непонимающий взгляд с одного на другого.
– Дело в том, Мейла, – приступил к объяснению Шейлис. – Что, если верить карте, которую выдал нам инфор, за стенами дома, в котором ты живешь, территория Города заканчивается.
– Я думала, что Город не имеет границ, – удивленно произнесла Мейла.
– Это противоречило бы основополагающим законам мироздания, – заметил Блум.
– Я имею в виду не то, что Город бесконечен в своей протяженности в пространстве, – пояснила Мейла. – Создатели Города были, конечно же, не всемогущи. Говоря о том, что у Города нет границ, я подразумевала… Честно признаться, я и сама не знаю, что имела в виду. Просто я привыкла воспринимать Город, как Вселенную в миниатюре… Как вещь в себе, за пределами которой ничего нет и быть не может… А если что-то и существует вовне, то для нас, жителей Города, это не имеет ровным счетом никакого значения. Город для нас – единственная реальность.
– Совершенно верно, – с готовностью поддержал женщину Шейлис. – Я читал в исторических хрониках, что ещё до Эры городов, когда люди жили, растекаясь подобно воде по поверхности планеты, в научных и околонаучных кругах весьма активно обсуждался вопрос о возможности существования разумной жизни на планетах, принадлежащих к иным звездным системам. Любопытно, не правда ли? И, тем не менее, вопрос этот оставался чисто академическим, никоим образом не затрагивающим повседневную жизнь подавляющего большинства людей.
– Я не собираюсь заниматься поисками братьев по разуму на других планетах, – недовольным голосом ответил Блум. – Их и в Городе-то найти непросто.
– Так, может быть, вы все же выглянете в окно? – предложила Мейла.
Поднявшись из кресла, она подошла к инфору и перекинула клавишу переключателя на панеле управления дизайном внутреннего пространства комнаты.
Изображение Мадонны с младенцем потускнело, утратив контрастность.
– Интересно, кто у неё на руках, мальчик или девочка? – подойдя вплотную к тающему изображению, просто так, ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Шейлис.
– Девочка, – уверенно ответила Мейла.
– Откуда ты знаешь? – удивленно глянул на неё Шейлис.
– Читала где-то, – дернула плечом Мейла. – Там даже имя девочки было названо… Только я сейчас не могу вспомнить.
– Город, – упавшим голосом произнес Блум, когда изображение Мадонны потускнело настолько, что сквозь него стало проступать то, что находилось по другую сторону оконного стекла.
– Действительно, Город, – невыразительным голосом, демонстрируя свое полнейшее безразличие по отношению к данному факту, повторил следом за ним Шейлис.
– А я вам что говорила, – непонимающе пожала плечами Мейла.
– Город! – воскликнул Блум и стукнул ладонью по стеклу. – Город, будь он неладен!… Город!… Город!…
Он снова и снова повторял одно и то же слово, с каждым разом все сильнее припечатывая ладонь к стеклу, словно примериваясь к тому, как бы в конце концов высадить его.
– Прекрати, Блум! – едва ли не с испугом крикнул Шейлис, схватив приятеля за руку. – То, что мы сейчас видим, – это реальность! Если кого и можно обвинить в её существовании, то создателей Города, а не инфор!
– Реальность?! – Блум вырвался из рук Шейлиса и снова обеими руками ударил по стеклу. – В данный момент для меня реально только это стекло, а не то, что я вижу за ним!
– Ну так откройте окно, – спокойно произнесла у него за спиной Мейла.
Блум и Шейлис одновременно обернулись на звук её голоса.
– Откройте окно, – глядя на них, все так же невозмутимо повторила Мейла. – Панель управления рядом с вами, у левого края рамы.
Блум, не глядя, протянул руку в указанном направлении.
Натянуто улыбнувшись Меиле, он положил указательный палец на клавишу и перевел её в положение «открыто».
Створки окна расползлись в стороны, скрывшись в стенных нишах.
– Ну, что скажешь теперь?
Блум протянул руку, словно думал, что от улицы за окном его по-прежнему отделяет некая невидимая преграда.
– А это не может быть какой-нибудь другой город? – спросил он без особой надежды.
– По крайней мере выглядит он точно так же, как и Город по другую сторону дома, – сказала Мейла.
– Да здесь и думать нечего, – это наш родной Город! – безаппеляционно заявил Шейлис.
– Откуда такая уверенность? – косо посмотрел на него Блум. – Ведь даже инфор указал тебе на то, что граница Города проходит именно здесь.
– Условная граница, – назидательно поднял указательный палец Шейлис.
– И чем же она отличается от реальной границы?
– Не знаю, – честно признался Шейлис. – Но ведь не зря же её назвали условной.
– Обман, черт возьми! – рука Блума, сжатая в кулак, взлетела к плечу и замерла, нервно подрагивая. Если бы окно все ещё было закрыто, Блум неприменно попытался бы высадить стекло. Удар же в пустоту не имел никакого смысла. Он даже не мог помочь сбросить нервное напряжение. – Снова меня пытаются обмануть!
