Ведьма отпихнула труп Нита, прижалась к Кронту:
— Мне понравилось, как ты это сделал… — прошептала она.
— К в-вашим услугам, — пьяно улыбнулся Кронт. — К тебе больше никто не заявится?
Тогда продолжим…
Он бухнулся на чурбан и потянулся за бутылкой.
Из разрубленной головы Нита толчками хлестала кровь, заливала месиво костей и плоти, некогда бывшее его лицом и растекалась по твердо утоптанной земле.
Кронт беспечно напивался дальше, Гердис, утеревшись от крови, присоединилась к нему.
— Эй, а труп так и лежать тут будет? — Ральф брезгливо осматривал свою одежду, тоже забрызганную кровью и мозгами Нита.
Кронт зевнул так, что чуть не вывихнул челюсть:
— Можешь его убрать, высокородный. Я устал. Допью и спать буду.
Велена выскользнула из душной лачуги, Ральф пошел следом. Холодный ночной воздух показался удивительно приятным. Дождя не было, легкий ветерок холодил лицо.
Ральф некоторое время просто стоял и дышал, потом сел под дерево рядом с Веленой, завернувшейся в плащ.
— Думаешь, никто сюда не придет уже? — спросил он.
— Мне все равно. Я не хочу спать в одной комнате с мертвецом.
Ральф промолчал, закутался поплотнее и закрыл глаза. «Может, стоит сходить за одеялами?» — подумал он, но возвращаться не хотелось.
Кронт проснулся от жажды. Голова не болела, но в горло будто песка насыпали.
Лежать было жестко — видимо, он заснул прямо на полу. Не открывая глаз, Кронт пошарил возле себя, но нашел только пустую флягу. Выругавшись, отбросил ее в сторону и сел. Рядом валялось еще несколько опорожненных бутылок, а у стены лежал Нит, чья кровь уже впиталась в земляной пол.
— О, дерьмо… — пробормотал Кронт.
События прошедшей ночи вспоминались очень смутно, но про Нита он не забыл.
Сейчас, когда в окошко проникал холодный утренний свет, стало видно, что вся лачуга заляпана кровью бедняги — даже потолочные балки.
Гердис возилась у очага. Заметив, что гость проснулся, она протянула ему кружку с водой.
— Пей, — хмуро сказала ведьма. — Проклятый Нит, теперь вовек его мозги от стен не отскребешь, засохло все. И кровища всюду.
— Он ведь был мертв до того… он сам сказал…
— Да, да… Он что живой, что мертвый — болван, каких мало… Ладно, пей и поможешь мне с телом.
Гердис завернула разрубленную голову Нита в тряпье, заставила Кронта взять его за руки, сама взяла за ноги. Вдвоем они вытащили труп в лес. Ральф и Велена смотрели на них издалека.
— Бросим его под березами, у ручья.
Они отнесли труп, швырнули его на землю. Кронт поддел сапогом опавшие листья, кинул их на Нита.
— Оставь его, и так хорошо, — холодно сказала Гердис.
— Ладно… мне нужно идти.
— Иди, — она повернула к дому.
Кронт махнул рукой своим попутчикам, втроем они вернулись в лачугу за вещами.
Ральф и Велена молча собрались, стараясь не замечать темные пятна засохшей крови на стенах и потолке. Гердис наблюдала за ними с порога, потом сказала:
— Ну, в добрый путь. Если вам нужен Фенгаров тракт — топайте вниз по ручью, скоро на него наткнетесь. А там и до кабака недалеко…
— До чего? — удивился Кронт. — Здесь есть кабак?
— Увидишь… Выметайтесь уже, мне тут еще мыть все!
Изгнанники шли молча. Кронт был неразговорчив с похмелья, а Ральф и Велена слишком устали после почти бессонной ночи. Темный узкий ручей резво бежал через березовую рощу. Холодный ветер качал обезлиственные ветви, бросал в лицо пригоршни мелких дождевых капель.
Через несколько часов они увидели тракт — тут он зарос гораздо меньше, чем у Форпоста, создавалось такое ощущение, что изредка им все-таки пользовались.
Лиственный лес сменился сосновым, часто попадались обширные поляны, изрытые кабанами.
На одной из таких полян изгнанники обнаружили старое кострище, запас дров и разложившиеся трупы четырех наемников. Мертвецы лежали темной грудой чуть в стороне от костра. Из-под ошметков черных плащей виднелись рогатые шлемы и проржавевшие кольчуги.
— Верноновы парни, — сказал Кронт.
— Кто ж их так?.. — выдохнула Велена.
Кронт пожал плечами и наклонился к мертвецам.
— Ты можешь хоть раз оставить трупы в покое?! — разозлился Ральф.
— Вообще-то этих кто-то уже обобрал до меня, — отозвался Кронт. — Полагаю, их приятели-наемники. Но вот что интересно…
Он наклонился и ухватился за источенный ржавчиной черенок кинжала, потянул на себя.
— Одного убили кинжалом. В сердце. Спереди.
Кронт взялся за лезвие, внимательно осмотрел рукоять. Сквозь покрывшую железо ржавчину явственно проступал зубастый череп на самом конце и руна крови у клинка.
— Ну, и?.. — Ральфу нетерпелось поскорее убраться отсюда.
— Похожий кинжал был у того черного всадника, что помер в яме. Побогаче, но похожий. Наемники такие любят — чтоб выглядели пострашнее.
— Считаешь, их убили свои?
— Может быть. А может и нет… — Кронт бросил кинжал назад. — Если и эти станут за нами охотиться — мало не покажется. Надо уходить.
— Так и я о том. Оставь их и пойдем быстрее.
— Они вернулись на тракт. Неприятная находка заставила убыстрить шаг. Ральф был этому даже рад — теперь он мог хотя бы вложить в ходьбу часть своей злости и раздражения. «Зачем мы пошли с этой проклятой ведьмой? Зачем остались на ночь?
Зачем этот бандит напился? Одни проблемы. Будь ты проклят, Кронт.»
«Отчаянная дыра» Изгнанники провели беспокойную ночь — все казалось, что мертвые наемники Вернона бродят где-то неподалеку. Ральф стоял на часах, вернее, сидел у костра, напряженно вслушиваясь в лесные шорохи и завывание ветра.
Утро разлило среди сосен тусклый белесый свет. Изгнанники хмуро позавтракали грибами и брусникой и вернулись на тракт. Дождя не было, но ледяной ветер пронизывал насквозь. Небо затянуло темными грязными тучами, которые пока еще не спешили пролиться на землю, будто поджидая удобного момента.
К полудню изгнанники подошли к пятой по счету часовне. Она сильно отличалась от всех виденных ими: большая, с надстроенным позднее вторым этажом — деревянным, а не каменным, как фенгаровы постройки. На старой потрескавшейся двери кто-то размашисто написал углем: «отчаянная дыра».
— Гхм… Кажется, это тот самый кабак, о котором говорила Гердис, — сказал Кронт, рассматривая надпись.
Изгнанники стояли у часовни — усталые, грязные, голодные, с красными от дыма глазами.
— А чего мы, собственно, ждем? — Прежде, чем ей успели возразить, Велена решительно распахнула дверь.
