— Что значит «есть ветки реальности без катастрофы»? Речь идет о прогнозировании возможных вариантов?
— Нет, — покачал головой Калина. — Речь идет об отражениях нашего мира. Таких же мирах, как этот, но имеющих те или иные отличия. В этих мирах живут другие частицы твоего «я». То есть это тоже ты, но в других реальностях.
— Миров много, Егор, — пояснил Антон. — И нас много. Есть сотни Черных, сотни Егоров, сотни Калин. Все эти миры — отражения нашего. Точнее, просто миры отражений, так будет правильнее. Потому что наш мир — это тоже всего лишь один мир из этой обоймы. Но есть и действительно другие миры — то есть миры, не являющиеся отражениями нашего. Прошлый раз ты был именно в таком мире. Эти миры, в свою очередь, тоже имеют свои отражения.
— Разве это возможно? — спросил я, пытаясь понять описанную сталкерами конфигурацию. — Я просто не могу взять в толк, как это может быть — что где-то есть другие копии меня.
— Они не совсем копии, Егор, каждый из них чем-то отличается от тебя — так же, как ты отличаешься от них. Вы даже можете быть внешне совершенно не похожи, но при этом вы — один и тот же человек. То есть это не копии как таковые, не другие люди, понимаешь? Они — это именно ты. И ты в этом плане не уникален — каждый человек, живущий на этой планете, имеет подобные отражения. Ну а то, что мы этого не понимаем, не замечаем, является лишь следствием ограниченности нашего сознания. Если ты начинаешь преодолевать эту ограниченность, то постепенно к тебе может прийти память о твоих параллельных личностях, о твоих воплощениях в другие времена
— от глубокого прошлого до далекого будущего. Ты начнешь вспоминать то, чего с тобой вроде бы никогда не было. И тем не менее было именно с тобой. Но и это еще не все: иногда получается так, что ты можешь встретиться сам с собой. Встретиться со своими альтернативными личностями.
— Черный, это уже совсем сказки, — усмехнулся я — Всему должна быть мера.
— Сказки? — Губы Антона дрогнули в улыбке. — Помнишь, я рассказывал тебе о Профе?
— Помню. И что?
— Дело в том, что Проф и я — один и тот же человек. Проф — это я, а я — это он.
Понимаешь меня?
— Нет, — честно признался я. — Как такое может быть?
— Это трудно понять. Для начала ты должен просто свыкнуться с тем, что миров много. Что есть миры отражений — то есть вариации нашего мира, и в них живут твои двойники. Даже не двойники, как я уже говорил, — это ты сам. И все эти сотни, если не тысячи, Егоров являются тобой и никем иным. И опыт, которые накапливают эти вроде бы отдельные личности, становится опытом твоей — или вашей общей, тут как хочешь — души. Можно сказать, что когда ты однажды проснешься от этой жизни — то есть умрешь, — то ты вспомнишь и все свои альтернативные жизни. Для тебя это не будет чужой опыт — он твой и только твой. Просто ты накапливал его в разных отражениях.
— Ну хорошо, а почему ты решил, что Проф и ты — один и тот же человек?
— В данном случае я верю Профу. Доказательства, которые он привел, мне показались более чем убедительными.
— И какие, если не секрет? — Я с интересом смотрел на Черного.
— Он рассказал мне такие подробности моей жизни, о которых никто, кроме меня, знать не мог.
— Может, он просто ясновидящий? — неуверенно предположил я.
— Нет. Я понимаю, тебе трудно поверить в такие вещи. Но если тебе повезет и ты однажды увидишь Профа, всякие сомнения в истинности его слов у тебя пропадут. Этот человек просто не может лгать, понимаешь? Ему это не нужно. Когда соприкасаешься со вселенскими тайнами, ложь теряет смысл.
— Проф и Антон — действительно один и тот же человек, — вставил Калина. — Так получилось, что они встретились. Иногда это случается.
— Получается, Проф пришел из другой реальности? — спросил я. — Точнее, из другого отражения?
— О нем нельзя сказать однозначно, откуда он пришел, — ответил Черный. — Профу удалось объединить в себе сознание сразу нескольких «я». Он настоящее многомерное существо, поэтому невозможно сказать, что он пришел из такого-то места, потому что таких мест много.
— И где он сейчас?
— Не знаю, — пожал плечами Черный. — Он передал нам все, что посчитал нужным, и ушел. Но иногда он является к нам в снах: что-то рассказывает, объясняет. Возможно, однажды он снова вернется.
— Ладно, попробую поверить, — согласился я. Потом, желая перевести тему разговора на что-то другое, спросил: — Что у вас за жетоны? Армейские?
— Почти… — кивнул Антон. — Со сталкерским уклоном. — Он снял с шеи цепочку с жетоном и передал ее мне.
Я взял жетон. На нем были выбиты имя, фамилия, группа крови и непонятные мне цифры — «40075696».
— Это номер военного билета? — «догадался» я.
— Нет, — покачал головой Черный. — Длина экватора.
— Длина экватора? — Я удивленно приподнял брови.
— Да. Эта цифра выбита на жетонах у каждого из нас. Дело в том, что путешествия в иные миры могут влиять на сознание, вызывая нечто вроде амнезии. Ты можешь оказаться в мире, очень похожем на этот, и будешь уверен в том, что ты дома. Длина экватора в данном случае — один из самых изменчивых показателей. Ты берешь справочник и видишь, что длина экватора, например, сорок пять тысяч километров. А у тебя на жетоне выбито совсем другое. Значит, это не твой мир. Память может подвести. Цифры на жетоне — никогда. Хотя и это не панацея: есть миры, очень похожие на наш, но не являющиеся его отражениями.
Мои новые знакомые были очень странными людьми. Если бы не тот факт, что я уже побывал вместе с ними в ином мире, я бы однозначно счел их сумасшедшими. Рассмотрев жетон, я вернул его Антону.
— Это ведь не крестик? — спросил Калина, указав на висевшую у меня на шее цепочку.
— Нет… — нахмурился я. — Кольцо.
— Память о ком-то? — догадался Александр.
— Да… — нехотя кивнул я. Мне не хотелось развивать эту тему.
— А именно? — не отступил Калина.
— Три года назад у меня была невеста, мы собирались пожениться. Но не успели — она погибла в аварии. Кольца я сделал к нашей свадьбе. Это ее кольцо, я оставил его на память.
— Прости. Я не знал… — В голосе Калины появилась задумчивость. — Довольно странное совпадение: три года назад я тоже собирался жениться, и моя невеста тоже попала в аварию. Она выжила, но потеряла зрение и не может больше ходить.
— Мою невесту звали Ольгой, — пояснил я. — Ее сбил пьяный водитель — прямо на пешеходном переходе, у меня на глазах. Это было четвертого июня, около полудня.
— А вот это уже действительно странно… — Черный взглянул на Калину.
— В машину Маши врезался на грузовике пьяный водитель, — медленно произнес Саша. — Это было именно четвертого июня, в одиннадцать часов пятьдесят две минуты.
