— У малой телефон совсем разваливается, надо новый, — доверительно заговорила Вика. — Она хочет ай-фон. Времена, блин. Дороговато получается, да и боюсь я — сопрут, отберут. Как думаешь?
Ирина дождалась, пока она отвернется, и состроила демону гримасу, которая должна была означать: и как я буду с тобой говорить при посторонних?!
— Скучала? — с кроткой улыбкой поинтересовался демон.
Ирина закатила глаза к потолку. В этот момент Вика подняла голову:
— Как думаешь, может, мне бывшего озадачить… Что с тобой?
Ирина наспех изобразила гимнастику для глаз: вверх-вниз, направо-налево…
— Викуль, обедать будем?
— Есть пирог с вишней. Разморозить?
— Давай.
По-прежнему с фотоаппаратом в руках, Ирина ушла в комнату, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной:
— Что? Опять?!
— Хуже, — демон сцепил длинные ладони.
— У меня клиентка, — упавшим голосом сказала Ирина.
— У тебя проблема, — демон выглядел подавленным. — Серьезная.
Он замолчал.
— Что? — прошептала Ирина.
— Мальчик. Шестнадцать или семнадцать лет. Школьник.
Дверь за Ирининой спиной дернулась, пытаясь открыться.
— Ира, — удивилась Вика, — ты что, заперлась?
— Нет, — Ирина поспешно отошла от двери. — Извини, Викуль, мне надо срочно… позвонить.
Она вытащила телефон и направилась к окну, делая вид, что набирает номер. Демон остановился в трех шагах.
— Алло, — сказала Ирина в пустую трубку и сразу же поняла, как трудно быть артистом на сцене. — Да… Ты звонил мне?
— Я звонил, — голос демона был полон сарказма.
— И… что?
— Мальчик умрет послезавтра. В половине двенадцатого ночи.
— Ну, время есть, — она вздохнула с облегчением. — Это какая редкость, когда есть время…
Ирина выжидающе замолчала. Демон чего-то ждал.
— Э-э-э, — сказала Ирина в трубку. — Что еще о нем? Имя, телефон, какая-то информация?
— Он у тебя на фото.
— Где?!
— В камере. Ты только что на него смотрела.
— Да где же?
Она покосилась на Вику. Та с явной неохотой убралась в кухню. Ведьма снова открыла в окошке камеры случайный снимок; сидящего напротив почти не было видно: в кадр попали только ухо и плечо, да еще книжка с картинкой на обложке, с яркими буквами: «Терри Пратчетт»…
— Узнай, где и когда она снимала, — велел демон.
Ирина выглянула в кухню:
— Викуль, снимки — супер… А вот это что такое?
Вика глянула через плечо:
— А, это я в метро проверяла настройки, случайно щелкнула… Убей его.
Ирина вздрогнула от будничного «убей». Вика удивилась:
— Ты в порядке?
— Конечно. А когда ты это… щелкнула?
— Сегодня… Утром, часов в восемь.
— Станция? — тревожно вмешался демон.
— На какой станции, не помнишь?
— Нет, конечно, — Вика удивилась сильнее. — А зачем тебе?
— Ну хоть какая ветка?
— Оранжевая.
— Из центра или в центр?
— В центр… где-то в районе Новых Черемушек, если точнее.
— Спасибо, — упавшим голосом сказала Ирина.
Снова ушла в комнату. Уселась за стол, положила перед собой фотоаппарат с темным размытым снимком.
— Это все, — тихо сказал демон.
— Что значит — все?
— Все о нем.
— Нереально, — сказала Ирина, бледнея. — Фотография?
— Перед тобой.
— Но это же несерьезно!
Дверь приоткрылась. Ирина схватила трубку, изображая разговор по телефону:
— Ты понимаешь, что это безнадежно?
Вика вошла в комнату со шваброй.
— Что с ним случится хотя бы? — прошептала Ирина, поворачиваясь к ней спиной.
— Он покончил… то есть покончит с собой.
— Как?
— Из пистолета.
— Что?!
— Ствол… — демон запнулся. — Огнестрел.
Ирина закрыла глаза:
— И что теперь?
Демон молчал. Ирина поглядела на него с подозрением; демон молчал, на лице его было выражение, которого Ирина не могла понять.
— Что теперь? — повторила она с нажимом; в поле ее зрения втерлась любопытствующая Вика.
Ирина торопливо нажала отбой — пока Вика не заметила, что разговор фальшивый.
— С кем это ты? — тут же спросила Вика.
— С Олегом, — призналась Ирина.
Викино любопытство скакнуло кроликом:
— С каким? То есть… ты извини, это не мое дело, конечно. Какие-то проблемы?
— Ты когда-нибудь читала Терри Пратчетта? — глядя мимо нее, отрешенно спросила Ирина.
— Кого?!
* * *
— Впервые слышу, — призналась Алина.
Она стояли в коридоре школы, у окна; из-за дверей соседнего класса слышался визг и звонкий мат пятиклассников в ожидании ботаники.
— Терри Пратчетт, — Антон вытащил книгу. — Здорово и… очень смешно.
— Комедия?
— Ну, не совсем… но смешно.
— Картинка прикольная, — она мельком глянула на книгу в его руках. У нее были странные глаза — они будто все время смеялись, и непонятно было, шутит она или говорит серьезно. У нее были терпкие духи, скорее женские, чем девичьи. Антону страшно хотелось прикоснуться к ее подбородку, покрытому еле заметным пушком. К насмешливому уголку рта.
— А хочешь… дам почитать? — Антон обомлел от собственной смелости.
Алина смотрела на него, прищурившись.
— Возьми, — он протянул ей книгу, заранее обмирая в предчувствии отказа.
Она, подумав, взяла книгу в руки:
— У меня, вообще, времени читать сейчас… не очень. Предки припахали с репетиторами.
— Так не торопись! Держи, сколько надо!
Она помедлила.
— Спасибо.
И засунула его книгу в сумку с учебниками, в сумку, пропахшую ее духами, рядом со своими учебниками, косметичкой, рядом со своим гребешком! Антон почувствовал, будто часть его перешла к девочке — и была принята с благодарностью.
— Очень смешная, — он улыбался до ушей и понимал, что это неприлично.
— Не думала, Нечай, что ты можешь быть такой позитивненький, — она разглядывала его с интересом. — Слушай, а что ты делаешь в субботу?
— Я?
— Это к тому, что собирается хорошая туса в хорошем месте. Могу сказать, чтобы тебя позвали.
— Нет, — Антон вдруг испугался. — Меня в субботу… не будет в городе.
— Дача?
— Ага, — Антон обрадовался.
Прозвенел звонок. Антон подхватил портфель, сделал шаг по коридору, вопросительно оглянулся на Алину.
— Ну и не поехал бы, — она улыбнулась с оттенком сочувствия. — Сказал бы родакам, пусть сами копают.
— Ну… я…
По всему этажу закрывались двери; только одна, в двадцати метрах, оставалась распахнутой: ее придерживал ногой Алинин одноклассник Пиня из одиннадцатого «Б».
