— Тетя Роксана и дядя Александр, — в шутку проговорил он. — Надо же, я тоже знаменитость!
Неожиданно в голову Рино пришла мысль, которая заставила его резко выпрямиться и замереть на месте. Сама судьба столкнула его с этим самым Гефестионом! Ведь на самом деле македонская царица и хилиарх, мягко говоря, не очень-то ладили, так как, проводя почти все свое время с другом и первым соратником, Александр почти не уделял времени жене. К тому же, если верить некоторым источникам и предположить, что Гефестион был возлюбленным царя, и их связывало нечто большее, чем просто близкая дружба, не трудно представить, какими были отношения хилиарха с Роксаной.
Садри откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул. Теперь для него уже было делом чести разобраться с треклятым Гефестионом. И хоть в глубине души он понимал, что глупо возобновлять вражду двух тысячелетней давности и пытаться отомстить за родственницу основоположницы своего рода некоему виртуальному македонянину, интуиция федерального агента подсказывала ему, что здесь что-то не так. Вирус, обнаруженный в глубине операционной системы пораженного компьютера, не был невинной шалостью хакера-подростка или плодом умозаключений взрослого преступника, созданного ради развлечения. Он скрывал в себе некий другой зловещий умысел, и Рино решил, что раскроет его, чего бы ему это не стоило.
Собрав все бумаги обратно в папку и спрятав ее в ящик, Садри заставил себя заняться делами, давно дожидавшимися его внимания на столе. Следующие несколько часов он провел читая отчеты своих подчиненных и делая кое-какие заметки. День выдался относительно спокойным, и поэтому, вернувшись с обеденного перерыва, Рино снова погрузился в бумаги. Однако около пяти вечера, ему в кабинет неожиданно ворвался его помощник и выпалил, что один из преступников, за которым они гонялись уже долгое время, наконец замечен в центре Манхеттена, недалеко от какой-то научно-исследовательской фирмы.
— Иду, Майк, иду, — Садри на ходу надел кобуру с пистолетом и пиджак и выбежал из комнаты вслед за Дженкинсом.
Дэвид в последний раз проверил, включена ли система сигнализации, и нажал кнопку на панели управления на стене. Стеклянная огнеупорная дверь медленно задвинулась, и на металлической ручке зажглась красная лампочка, оповещающая о том, что проникнуть внутрь лаборатории без специальной авторизации невозможно. Убедившись, что все системы работают исправно, Миллс открыл шкаф с личными вещами и сменил белый халат на пиджак.
— Я пошел домой, — кинул он двум дежурным лаборантам, сидевшим в глубине помещения.
— До свидания, доктор Миллс, — они оба повставали со своих мест.
— Пока.
Дэвид прошел к лифту и, спустившись на первый этаж, неспешным шагом преодолел холл. Возле двери он сдал свою карту прохода в лабораторию и попрощался с работниками службы безопасности, предвкушая легкий ужин в ближайшем кафе и обыденный спокойный вечер в компании какой-нибудь интересной научной книги. Однако выйдя из здания, Дэвид замер в нерешительности. Прямо перед лестницами, ведущими к центральному входу, прислонившись к своему старому «Форду», стоял Гарри Голдфилд.
— Гарри, — Миллс сбежал по ступенькам. — Что ты здесь делаешь?!
— Я вышел с работы и понял, что домой мне совсем не хочется, — Голдфилд пожал плечами. — Вот и решил зайти за тобой.
— Я же просил не приходить сюда! — прошипел Дэвид.
— А чего ты боишься? — спокойно спросил Гарри. — Ты же все равно отказался мне помочь. Тебе нечего опасаться. Мы просто друзья, — он сделал паузу. — Или нет?
Миллс хранил молчание.
— Почему ты молчишь? — спросил Голдфилд.
— Мне иногда становится страшно, когда ты это говоришь, — проговорил ученый.
— Говорю что? — не понял Гарри. — Называю тебя своим другом?
— Да, — Дэвид поднял на него взгляд.
— Что же в этом страшного? Может, ты не хочешь быть моим другом?
Миллс не ответил.
— Почему ты все время молчишь?! — Голдфилд начинал нервничать.
— Пожалуйста, давай уйдем отсюда, — взмолился Дэвид.
— Уйдем? А чем тебе здесь не нравится?
— Я не хочу, чтобы люди из моей фирмы видели тебя.
— Почему? — Гарри пристально посмотрел на него.
— На всякий случай, — Миллс попытался отделаться от его вопроса.
Голдфилд ничего не возразил и лишь обвел взглядом шумную улицу. Стоя спиной к кафе в здании напротив, он не заметил выходящего из него федерального агента со своим помощником. Сигнал о преступнике в центре Манхеттена оказался ложным, и Садри вместе с Дженкинсом собирались возвращаться в бюро. Рино уже хотел сесть в машину, когда совершенно случайно заметил Гарри и Дэвида, разговаривавших в нескольких метрах от них.
— Майк, — он коснулся руки помощника. — Посмотри, этот не тот самый парень из «Риверс Текнолоджис»?
Молодой агент посмотрел в указанном направлении.
— Да, кажется он самый, — ответил Дженкинс. — Как же его звали? — он попытался припомнить его имя.
— Гарри Голдфилд, — подсказал Садри.
— Да, точно, — закивал его помощник.
— Майки, — тихо проговорил Рино, — давай подойдем поближе. Я хочу послушать, о чем они говорят.
— Они же заметят нас, — возразил Дженкинс.
— Не думаю, — Садри покачал головой. — Обычно все программисты довольно рассеяны и слишком узконаправленны в своем мышлении. Они привыкли смотреть только в монитор компьютера перед собой, находясь мысленно в каком-то виртуальном мире, вследствие чего их боковое зрение сильно ослаблено. Он даже не поймет, что мы стоим рядом.
— А второй парень?
— Он и понятия не имеет о том, кто мы такие, поэтому просто не обратит внимание.
— Ладно, — Майкл пожал плечами.
Они перешли улицу и остановились совсем близко от ничего не подозревающих молодых людей.
— Мы можем пойти в наше любимое кафе, выпить чашечку чая и поболтать, — предложил Гарри, снова переводя взгляд на своего собеседника. — Согласен?
— Поболтать о чем? — хмуро спросил Дэвид.
— Да так, — Голдфилд пожал плечами. — Как всегда. О жизни. Я могу рассказать тебе много интересных вещей…
— Не надо, — перебил его Миллс. — Я прекрасно знаю, о чем ты собираешься говорить.
— Ты ошибаешься, — спокойно возразил Гарри. — Мне действительно приятно просто общаться с тобой, хоть ты в это уже и не веришь.
— Извини, Гарри, но последнее время мне все труднее избавляться от мысли, что ни один человек не может быть тебе приятен кроме… — Дэвид осекся.
Осознав смысл намека, Голдфилд посмотрел на него удивленным взглядом, не зная, что возразить.
