Клер ждала их у входа в лабораторию. Маленькая, незаметная, похожая на мышку в белом, наглухо застёгнутом комбинезоне.
- Хоть ты скажешь, что у нас происходит? - насела на неё Гилл. - Кто решил прервать трансляцию? Почему со мной не посоветовались? Мюррей распорядился? Почему ты позволяешь? Я же тебя назначила своим первым заместителем!
- Не было времени для советов. Решение приняли я и Ивон, коллегиально, Мюррей наоборот, был против. Сорокина воздержалась, как обычно.
Игнорируя вспыхнувшую на стене надпись с просьбой сменить одежду, Гилл шагнула к двери, ведущей в бокс. Помедлив несколько секунд, пока отработает система феромонного распознавания, шлюз обиженно заурчал и распахнулся, впуская хозяйку.
Вся троица руководителей направлений была на месте. Ивон и Людмила сидели за пультом, напряжённо вглядывались в информ-экраны, а Пол стоял, прижавшись лбом к колонне суперстекла. По ту сторону барьера поблёскивала в ярком бестеневом свете параболическая тарелка транслятора. Будто в прицеле удерживала в фокусе прозрачный цилиндр, заполненный желтоватым раствором. Но смотрел Мюррей не на транслятор и не на датчики жизнеобеспечения. На тело добровольца, Люка Уайтакера, неподвижно висевшее в цилиндре. По ту сторону стекла решалась судьба их эксперимента.
Услышав шаги за спиной, Мюррей обернулся. Безнадёжно махнул рукой:
- У нас ничего не получилось. Опять не получилось! Всё-таки это бред и ничего более.
- Уайтакер жив?
- Пока да.
Ната требовательно повернулась к Ивон, напряжённо колдующей за панелью медицинского контроля.
- Что с ним?
- Гипертермия, температура 41,7 градуса и продолжает подниматься. Тахикардия, пульс нитевидный. Я пока ничего не могу с этим поделать. Боюсь, мальчик не выдержит долго. Он словно выгорает изнутри.
- Почему это случилось?! Мы же всё предусмотрели!
Отчаяние комком подступило к горлу. Снова они проиграли, ошиблись в который раз! Нет, так плохо ещё ни разу не было.
Ната обернулась к двери в поисках поддержки, в поисках Моник. Разумеется, той здесь нет и быть не может. Рядовые сотрудники не имеют доступа в святая святых седьмой лаборатории.
Подошла Клер, заглянула испуганно в глаза. Прямо таки ходячее олицетворение вины. Нате захотелось бросить в лицо этой "мышке": "Успокойся, твоя вина - самая ничтожная! Ты чокнутая фантазёрка. А мы поверили в твой бред вместо того, чтобы сразу же отправить тебя в клинику. И вот чем это закончилось - мы убили человека!"
Люк Уайтакер пришёл в их лабораторию, не имея за плечами ни ученой степени, ни научных публикаций, ни даже университетского образования - единственно, диплом колледжа. Брать в штат молодого повесу, с дерзкой улыбкой заявляющего, что поработает здесь годик, Ната не хотела. Не верила, что, мол, нужно это ему, чтобы перед поступлением в университет окончательно определиться с выбором будущей специальности. Не иначе побился об заклад с дружками, что подстроит какою-нибудь каверзу "нетрадиционной" руководительнице. Она не задумываясь дала бы от ворот поворот нахалу, у которого буквально на лбу было написано обещание неисчислимых неприятностей, если бы не... Родители Люка были высокопоставленными чиновниками Альбиона: отец - начальник космопорта, мать - заместитель губернатора. Отказывать в должности лаборанта не только их сыну, а лучшему выпускнику лучшего в городе колледжа означало то же самое, что трясти красной тряпкой перед быком. После стольких лет промахов и неудач седьмая лаборатория и так висела на волоске. Их разгонят без сожаления, как разгоняли многие команды неудачников. Скрепя сердце, Ната подписала заявление.
Неприятности не заставили себя ждать. Вдобавок к дерзости и самоуверенности, Уайтакер был красавцем, "мачо", признанным ловеласом, предметом вожделения и обожания доброй половины женского населения города. И что это означает, Ната испытала в полной мере. Кажется, Уайтакер поставил своей целью вскружить головы и разбить сердца всем сотрудницам седьмой лаборатории. Он даже с Ивон пытался заигрывать. Да что там Ивон! Ната и на себе ловила его откровенные взгляды. Не просто откровенные - ощупывающие и раздевающие.
Мюррей вначале пытался воздействовать на нового сотрудника увещеваниями. Не помогло. Решил поговорить жёстко, по мужски - вышло ещё хуже, парень выскочил из кабинета начальника сектора с багровеющим кровоподтёком под глазом. К чести Уайтакера, жаловаться мамочке и папочке на рукоприкладство Мюррея он не стал. Но волочиться за всеми юбками лаборатории принялся с удвоенной силой. И красоту его синяк под глазом вовсе не испортил, наоборот, придал ей мужественную выразительность.
И Ната сдалась. Чёрт с ней, с угрозой потерять лабораторию из-за увольнения Уайтакера. Если он останется, то лаборатория рассыплется сама собой. А главное, она боялась потерять Моник! Пока что та и внимания не обращала на юного ловеласа. Но что будет завтра? Она слишком хорошо помнила разговор с Ивон...
Формальных поводов для увольнения Ната не искала - сократила должность лаборанта в секторе прикладной евгеники. Получив извещение, Уайтакер явился к ней на приём.
- Что, решили от меня избавиться? - спросил без обиняков.
- Я сожалею, но пришлось. Ассигнования на лабораторию сокращены, и...
- Да, да, разумеется! - Уайтакер отмахнулся от объяснений. - Сократили, так сократили. Честно говоря, мне уже надоело мыть пробирки.
Ната вздохнула облегчённо, подумав, что разговор благополучно закончен. Не тут то было.
- Госпожа Гилл, я слышал, вы планируете перейти от экспериментов с виртботами к людям? Так вот, на Альбионе вы добровольцев не найдёте. Вам здесь никто не доверяет. Даже если посулите крупное денежное вознаграждение, администрация не утвердит кандидатуру. Конечно, вы можете отправить запрос в метрополию, но это дело долгое. Предлагаю другой вариант - я готов участвовать в эксперименте добровольцем. Соблюдение всех формальностей обеспечу.
К такому повороту Ната была не готова. Единственное, что пришло на ум:
- Люк, вы понимаете, что это может быть опасно?
- Опасно? - парень засмеялся. Вполне искренне. - Госпожа профессор, мой отец двадцать лет отдал косморазведке. Мама в молодости служила в космодесанте и в отставку ушла по ранению. По тяжёлому ранению - родить меня было для неё настоящим подвигом. И ВЫ МНЕ говорите об опасности? Опасность - это лекарство от скуки. От неё кровь становится горячей, а жизнь - интересней. Впрочем, вам этого не понять.
Ната вспыхнула, готовая ответить резкостью. И неожиданно для себя кивнула:
- Хорошо, подавайте заявления. Я возьму вас добровольцем на эксперимент. Что вы желаете взамен?
