Каждый атом структуры наполнен радостью обретения. Кажется, что именно Влада здесь давно ждали, тоскливо скучая. Переполняет тёплое ощущение, будто вернулся домой.
Прозрачные кубики переплетаются с зеркальными и выстраивают перед взором сложный геометрический танец, посвящая его Владу. Кружатся как в гигантском калейдоскопе, завораживая, гипнотизируя. То срастаются в огромные монолиты, то рассыпаются снежной пылью.
Пространство поёт трепетным восхищением, но Владик лишь удивлённо висит в центре этой прохладной красоты и слабо понимает, что происходит.
Иногда кубики сжимаются вокруг него, приникают, словно потерянные щенки, ласкаясь.
— Ай, вы чего? Отцепитесь, блин!
И тогда они разлетаются в стороны. Начинается новый цикл танца счастья. В движении играя с цветом, они меняют оттенки от светло-голубого до золотистого, разгораются ярче и затухают почти до невидимости.
Постоянная перемена света и беспрерывное мельтешение туманят разум, не давая ни о чём думать.
Сколько времени Влад висит здесь, застряв посреди кристальной головоломки? Секунды? Дни? Столетия?..
Наконец, камни улетели далеко-далеко за горизонт, сверкая гранями. Оставили парня в пустоте, посреди белого тумана.
— Илька?! — закричал Владик, внезапно вспомнив о друге. — Ильюха-а-а!
Не было ни ответа, ни эха, словно кричишь в подушку. Ватно и глухо кричишь…
— И-и-илька-а-а, — звал Влад, уже не надеясь услышать знакомый голос.
Долго кричал, перебирая всех друзей и родных, пока не охрип. Ужас медленно сжимал сердце царапающими щупальцами.
«Я, видимо, умер, да?» — в который уже раз спросил себя Владик, давя горечь в душе.
Болтаться бесполезным поплавком было совсем уж глупо. Сначала попытался телепортироваться, даже куда-то летел, обгоняя звёзды, рвался мимо цветных галактик, но его мягко затягивало обратно, в холод пустого мира. Пробовал плыть, слово в воде, яростно работая руками и ногами, однако так и не понял — получилось или нет: пустота вокруг ничуть не изменилась, а он всё так же окутан лёгким туманом, переливающимся свежестью и прохладой.
Устав от переживаний, Владик уснул.
Очнулся от чужого взгляда. Распахнул глаза и дёрнулся — парень оказался снова окружён всё теми же кубиками. Камни образовали огромную сферу. Неплотную, дрожащую.
— Что вы хотите? Где я?
Кристаллы чуть завибрировали, стучась гранями, будто совещались. Это продолжалось некоторое время, пока в их перестуке Владик не уловил едва различимое ухом слово: «Знание».
— Знание, знание, — проникал во все клеточки человека настойчивый стрекот камешков. — Знание…
— Какое знание? — взмолился испуганно Влад, ещё не до конца проснувшийся.
В лицо ударил фонтан образов, затапливая мозг словами, фразами, шёпотом. Содружество… миров… Космос… Цивилизации… Мир на планете… Летящие средь облаков смеющиеся дети… Звёзды… Правительство… Сильные псионики…
Моментально заболела, заныла голова. Влад, чуть не теряя сознания, закрылся руками:
— Всё-всё-всё! Стоп-стоп… блин! Так, инопланетяне, долбаные. Я ни черта не понял. Можно просто на какой-нибудь экран дать медийку? Вы, вообще, по-русски говорить умеете?
Из стены сферы вылетел прозрачный кристалл. Новый камешек неуверенно покачался и выплюнул в воздух еле заметную квадратную рамку, высотой с человека. Поверхность покрылась солнечными бликами, чуть подёрнулась молочным дымком и заполнилась убористым текстом, схемами и медиа-роликами. Совсем как на привычном экране компьютера.
Влад сосредоточился, вникая в информацию.
В конце экрана непроизвольно шевельнул пальцами, проматывая текст вверх. Сработало штатно — проявился новый блок данных.
Минута бежала за минутой, а Владик всё прокручивал страницы, пытаясь разобраться в разношёрстных сообщениях. Многие сопровождались ментальными образами. Сначала Стечко вздрагивал от таких вторжений, но потом привык — образы глубже раскрывали смысл прочитанного и просмотренного.
— Мы не первая цивилизация на Земле? — через какое-то время воскликнул Влад, отшатываясь от экрана. Он растерянно оглянулся, по привычке ища глаза собеседника.
До того висевшие в молчании, словно на паузе, камни, вновь мелко задрожали, глухо стукаясь гранями.
— Истина… Знание… — зашептало пространство.
А в голове молодого человека словно взорвался информационный снаряд, расшвыривая осколками образы.
Влад выгнулся дугой от удара, захрипел. Минута-две и отпустило, головокружение с болью истаяли.
— Твою мать, — просипел Владик сквозь сжатые зубы. — Вы, чёрт, высокоразумные! Меня так надолго не хватит!
— Знание… сожаление… знание… Мало времени… — загомонили кристаллы. А как ещё это перестукивание обозвать?
— Куда торопимся? — разозлился парень, вымотанно прокручивая экран с очередной порцией данных. — Понял я уже про разные земные цивилизации. Все себя угробили. Финита ля, кароче… Видел уже эти древнейшие катастрофы. Не надо больше показывать! Ну, и мы угробимся скоро… Ну и что? Видать, судьба такая.
— Решение, решение… — зашелестело со всех сторон.
— Что за решение? — вяло поинтересовался Стечко.
— Знание… знание… — лишь в ответ от камней.
— Ну давайте ваши знания, — кивнул Влад и тут же спохватился: — Только на экран! Не надо сразу в голову. Садисты, блин!
Трудно сказать сколько времени ему потребовалось, чтобы усвоить новый информационный пакет от камней. Часы тут отмерять нечем. Он чертыхался, плевался, но изучал, впитывал и разглядывал инфопоток во всех возможных для восприятия вариантах.
Иногда окружавшая стена сменялась объёмной видеозаписью. Мимо неслись звёзды, плыли космические корабли странных форм. Умирала Земля, раз за разом. Погибали чужие миры. Шли бесконечные колонны солдат и техники, вспухали ядерные грибы на горизонте…
Когда он вырвался из этого наваждения, вокруг всё так же висела полупрозрачная каменная сфера, и кристаллы замерли в предвкушении и ожидании…
Влад же застыл в шоковом оцепенении. Мозг никак не мог успокоиться, переваривая всё в него загруженное. Влад плавал сломанной куклой в центре сферы и не понимал, что ему делать дальше…
— Решение… решение… — снова зашумели кристаллы. Правильнее говорить «модули», как узнал Владик, но ему было всё равно.
К лицу подплыл ослепительный режуще-белый кристалл и замер в воздухе. По его глянцевым бокам скользили мелкие геометрические узоры чистого серебра, почти неразличимые на белом. Эта символьная вязь, как осознал Влад, содержала множество смысловых конструкций, но для него различимыми оказались только самые простые, что-то вроде «согласие», «да», «решено», «я принимаю».
