Она остановилась метрах в четырех от строя роботов. Дэниел чуть позади, в метре от нее, достаточно близко, чтобы сразу же вмешаться, если понадобится, но и достаточно далеко, чтобы было ясно, что главная – она. Роботы, стоявшие перед ней, наверняка сочли Дэниела человеком, но она знала, что Дэниел слишком уж сознавал себя роботом, чтобы полагаться на ошибочные представления других роботов.
– Кто из вас будет говорить со мной? – спросила Глэдис.
Короткий период молчания, как бы беззвучное совещание. Затем один робот вышел вперед.
– Мадам, я буду говорить.
– У тебя есть имя?
– Нет, мадам, только серийный номер.
– Давно ты функционируешь?
– Двадцать девять лет, мадам.
– Есть в группе такие, которые функционируют дольше?
– Нет, мадам. Поэтому говорю я, а не другие.
– Сколько роботов в этом поместье?
– Точной цифры не знаю, мадам.
– Примерно.
– Тысяч десять, мадам.
– Среди них есть функционирующие более двух столетий?
– Среди сельскохозяйственных роботов есть несколько таких, мадам.
– А среди домашних?
– Нет, мадам. Хозяева предпочитают новые модели.
Глэдис кивнула и повернулась к Дэниелу.
– Это имеет смысл. Так было и в мое время, – она снова повернулась к роботу: – Кому принадлежит имение?
– Это имение Заберлона, мадам.
– Давно оно принадлежит семье Заберлона?
– Дольше, мадам, чем я функционирую. Я не знаю, насколько дольше, но информацию можно получить.
– Кому оно принадлежало до Заберлона?
– Не знаю, мадам, но информацию можно получить.
– Ты когда-нибудь слышал о семье Дельмар?
– Нет, мадам.
Глэдис повернулась к Дэниелу и сказала печально:
– Я пытаюсь вести роботов, как сделал бы Илия, но, похоже, не умею делать это правильно.
– Наоборот, леди Глэдис, – серьезно сказал Дэниел, – мне кажется, вы уже многое установили. Похоже, что в имении нет роботов, знавших вас, кроме нескольких сельскохозяйственных. Вы знали кого-нибудь из рабочих роботов в свое время?
– Нет, – покачала головой Глэдис, – я никогда не видела их даже издали.
– Тогда ясно, что вас здесь не узнают.
– Точно. Бедняга Диджи напрасно гонял нас. Если он на что-нибудь надеялся, то ничего не вышло.
– Знать правду всегда полезно, мадам. Нет ли других пунктов, о которых вы могли бы получить информацию?
– Да, минутку… – она задумалась, а затем сказала тихо: – Странное дело, с этим роботом я говорила с солярианским акцентом, а с тобой так не говорю.
– Ничего удивительного, леди Глэдис. Роботы говорят с таким же акцентом, потому что они солярианские. Это вернуло вас к дням вашей юности, и вы машинально заговорили, как в те времена. Но вы сразу же стали сами собой, когда повернулись ко мне, потому что я часть теперешнего мира.
Глэдис медленно улыбнулась.
– Твои рассуждения все больше и больше напоминают человеческие, Дэниел.
Она снова повернулась к роботам и резко ощутила покой окружения. Небо было почти безоблачным, шумели листья под легким ветерком, жужжали насекомые, где-то крикнула птица; но не было никаких человеческих звуков. Вокруг, возможно, было много роботов, но они работали молча. Не было того изобилия человеческих голосов, к которому она привыкла (сначала с трудом) на Авроре. Но теперь, вернувшись на Солярию, она нашла удивительное спокойствие. Не так уж все плохо на Солярии, подумала она.
– Где ваши хозяева? – спросила она робота с некоторым нажимом в голосе.
– Они ушли, мадам, – спокойно ответил робот.
– Куда?
– Не знаю, мадам, мне не сказали.
– А другие знают?
Общее молчание.
– Кто-нибудь в имении знает?
– Не знаю никого, кто знает, мадам.
– Хозяева взяли с собой роботов?
– Да, мадам.
– А вы почему остались?
– Делать свою работу, мадам.
– Но вы стоите и ничего не делаете.
– Мы охраняем имение от прибывших, мадам.
– Вроде меня?
– Да, мадам.
– Но я здесь, а вы все еще ничего не делаете. Почему?
– Мы наблюдаем, мадам. У нас нет иных приказов.
– Вы сообщаете о ваших наблюдениях?
– Да, мадам.
– Кому?
– Надзирателю, мадам.
– Где надзиратель?
– В доме, мадам.
– Ага, – Глэдис повернулась и быстро пошла обратно к Диджи. Дэниел последовал за ней.
– Ну? – спросил Диджи.
Он держал оружие наготове, но спрятал его в кобуру, когда она вернулась.
– Ничего. Ни один робот меня не знает, и ни один, я уверена, не знает, куда ушли соляриане. Но роботы рапортуют надзирателю.
– Какому надзирателю?
– На Авроре и на других планетах Внешних Миров в больших имениях со множеством роботов бывает надзиратель, человек, чьи в обязанности входит организовывать и направлять группы роботов в поля, в рудники и промышленные предприятия.
– Значит, здесь остались соляриане?
– Солярия – исключение. Соотношение роботов и людей всегда было так высоко, что не было принято выделять мужчину или женщину надзирать за роботами. Эту работу выполнял специально запрограммированный робот.
– Значит, в этом доме есть робот, более передовой, чем эти, и его можно с пользой допросить.
– Возможно, но я не уверена, что попытка войти в дом безопасна.
– Это же только робот! – ядовито заметил Диджи.
– Дом может быть минирован.
– Это поле тоже может быть минированным?
– Лучше бы, – сказала Глэдис, – послать одного из роботов в дом сказать надзирателю, что люди желают говорить с ним.
– Не требуется, – сказал Диджи – Это, по-видимому, уже сделано. Надзиратель появился, и это не робот и не «он». Я вижу женщину.
Глэдис ошеломленно посмотрела. К ним быстро шла высокая, хорошо сложенная и очень привлекательная женщина. Даже на расстоянии нельзя было сомневаться насчет ее пола.
30
Диджи широко улыбнулся. Он весь как бы подтянулся, выпрямился, отвел плечи назад. Одна рука гладила бороду, словно удостоверяясь, что она гладкая и мягкая. Глэдис неодобрительно посмотрела на него и сказала:
– Это не солярианка.
– Откуда вы знаете?
– Ни одна солярианка не позволит себе так свободно показываться другим людям. В действительности, а не по видео.
– Я знаю разницу, миледи. Но вы же позволили мне видеть вас.
– Я два столетия прожила на Авроре. И то я осталась достаточно солярианкой, чтобы не появиться перед людьми в ТАКОМ виде.
– Ей есть, что показать, мадам. Я бы сказал, что она выше меня и прекрасна, как вечерняя заря.
Надзирательница остановилась метрах в двадцати от них, и роботы разошлись в стороны, чтобы никто не стоял между женщиной и тройкой с корабля.
