Хорек выдержал театральную паузу, смакуя обращенное на него внимание, и сказал:
– Когда улеглась пыль, и я выбрался из ммашины, то сразу понял, что нам ссс ней уже ничего не сссветит. Мой конь сломался к ччертовой матери, и теперь это была только груда железок. Я все еще на что-то нннадеялся, долго оставался ттам, рядом с машиной. Гглупо, конечно, но меня как будто ппыльным мешком по голове ударили. Знаете, как это бббывает. Что-то сстряслось, а ты сидишь и не ммможешь в это поверить, как будто сслучилось не с ттобой, а с кем-то другим.
Анна кивнула. Хорек посмотрел на нее с благодарностью.
– В общем, я просидел тттам дня три, пппока не понял, что жжратва заканчивается. Ловить там было нечего, надо что-то дделать. Вот я и погрузил свои манатки в ммешок и пошел. Не могу сказать, сколько я ббблуждал. Плохо уже помню. Помню, что сскоро кончилась еда, а потом и вода тоже. Почти издыхая, я ддополз до какого-то поселка. Там мне повезло – я нашел все, что нужно, и некоторое время тторчал на одном месте. Страшно было уходить. Иногда я ддделал вылазки, но возвращался. А потом там ппоявилась язва, и я не смог вернуться. Чуть было не нналетел на нее. Не знал ведь нничего.
Он положил кусок в рот и стал медленно жевать.
– По большей части, Пустошь сстатична, – сказал он. – Из нее даже можно выбраться. Условий нннесколько. Одно из них – дддвигаться все время в одном ннаправлении и не угодить под рраздачу. Штука только в тттом, что двигаться в одном направлении тттрудно. Даже если идти по солнцу, ммможно сделать круг и вернуться на мместо. Со мной ттакое бывало. По-хорошему, сссамое страшное в Ппустоши – это то, что из нее очень ттрудно ввыйти. И язвы, кконечно. Они ххуже всего. Они разбросаны нннеравномерно. К сссеверу их больше, чем к югу. Они появляются и исчезают, и ннникогда нельзя знать ттточно, где они ввозникнут. Язвы активные. Чаще всего они ссмертельны, но бывают и исключения. Оттуда и пппрут все наши ппризраки.
Он немного помолчал.
– Их можно ппочуять заранее. Там вввремя пляшет. Посторонние зззвуки – тоже хороший ориентир. Такие, кккаких быть не должно. Иногда это гголоса. Если не готов к встрече – уноси ноги и мммолись, чтобы твои гггрехи не добрались до тебя. И не оставили на пппамять…
Хорек поднял футболку и показал два ряда глубоких шрамов, идущих от шеи до пояса.
– Вввввот такое.
Он опустил футболку и мрачно посмотрел на них.
– Мы мммогли доехать до Кубы только пппотому, что дорога тттуда каким-то странным образом бббыла свободна от язв. Хотя, уже сссуществование сссвободной области в Пустоши сссамо по себе странно. Может быть, это кккак-то связано. Не знаю. Но тттеперь все изменяется. Язвы пппоявляются и там, а значит, ссскоро дорога станет непроходимой. И пппрости Господи того, кто, по старинке, на пполном ходу ввмажется в язву.
Майкл промолчал. Он живо представил себе ситуацию, которую нарисовал только что Хорек. Краучеры или Грантмахер будут ездить снова и снова и, в конце концов… И нет никакой возможности предупредить.
Хорек угадал его мысли.
– Ты нничего не можешь сделать, – сказал он. – Остается ттолько надеяться, что, ккогда райдеры начнут ппропадать, поездки прекратятся. Ддавно уже пора.
– А ты… Ты шел в Кубу? – спросила Анна.
– Я сам не ззнаю, куда шел, – ответил Хорек и отодвинул от себя пустую тарелку. – По большей части я ссидел на месте. Здесь бббесполезно куда-то идти. Всегда мможно нарваться нна язву. Оставаться на месте ббезопаснее.
Анна посмотрела на Майкла. Тот отвернулся. Повисла тишина.
– Ну, а у вас какие ппланы, ребята? – спросил Хорек.
– Майкл хочет ехать на север, – сказала Анна.
Хорек удивленно посмотрел на нее, потом на Майкла.
– Это гглупость, Майки, – сказал он. – На севере ххуже всего, можешь мне пповерить!
– Куба тоже находится на севере, – упрямо возразил Майкл.
– Ты что, ххочешь туда добраться?
Он не ответил.
– Если вам так уж пприспичило куда-то ехать, – сказал Хорек, – я ппредлагаю двигаться на юг. Это самый ббезопасный путь.
– Ты же только что говорил, что там теперь тоже язвы.
– Говорил, но ттам их меньше. Все равно мменьше, чем на севере.
– Я так не думаю.
– Думаю – не ддумаю, о чем ты гговоришь? Ты же нничего не ззнаешь! Ты ннеделю в Пустоши, а я тут уже пятый ггод торчу! Кто, по-ттвоему, здесь в курсе ввсех дел? Я шел на ссевер, на самом деле – я тттуда шел. Как дурак сссунулся в самое пекло! А там ничего нннет, только призраки.
Он вдруг замолчал.
– А ттты… Ты ведь тоже ссслышал? Она с тобой ггговорит? Она велит тттебе идти на сссевер?
– Никто мне ничего не велит!
– Ввврешь! Я знаю, что ты ее ссслышишь. И пподдаешься. Пойдешь туда и убьешься, ккккак овца! Нельзя туда нннеподготовленным!
– Майкл, – осторожно сказала Анна. – Мне кажется…
– Помолчи!
Анна вспыхнула, но возразить не успела. Ее опередил Хорек.
– Что значит, ппомолчи? Она пправильно говорит! Проснись, Майки, ты не на ппикнике! Здесь опасно! Здесь ччертовски, очень опасно! Ппослушай меня!
Майкл упрямо молчал.
– Майкл, – сказала Анна.
– Что?
– Мы можем совершить ошибку.
– Хорошо.
– Что значит хорошо?
– Это значит, что я все понимаю. Я отдаю себе отчет в том, что делаю.
– Ты ни ххрена не ппонимаешь! – закричал Хорек. – Что с ттобой? Раньше тты не ннне был таким ттупым!
– Ты тоже раньше был другим.
– Ты о ччем?
– Не важно.
– Нет, тты ссскажи.
– И ссскажу!
Хорек вскочил из-за стола, чуть не перевернув его. Майкл тоже поднялся. Ситуация накалилась. Еще чуть-чуть, и вспыхнет драка. Анна, не успев задуматься, что делает, встала и уперлась ладонями в каждого из них, как рефери на ринге.
– Ребята, ребята, успокойтесь! Не хватало еще устроить здесь потасовку! Вам что, мало того, что здесь происходит? Уймитесь!
Майкл и Хорек мрачно смотрели друг на друга. Анна чувствовала, как оба взведены. Еще немного, и они бросятся один на другого. Еще только слово – и они взорвутся.
– Сядьте! – громко сказала она. – Пожалуйста, сядьте!
Майкл опустил ее руку и медленно сел, не сводя глаз с Хорька. Анна тоже посмотрела на него.
– О’кей. Нет ппроблем, – сказал тот и таким же движением опустил ее вторую руку. – Ккак скажешь.
Он сел.
– Я думаю, этот разговор надо отложить до завтра, – сказала Анна.
– Нечего тут откладывать, – упрямо возразил Майкл.
Хорек пожал плечами.
– Да ккакого ххрена мы вообще спорим? – сказал он. – Нашли, что дделить. Хочешь ехать на сссевер и угробиться – поехали ннна север. Я не ввозражаю. Чего мы теряем?
– Но… – сказала Анна.
– Мир?
Хорек протянул руку. Майкл нехотя протянул свою.
