— Ты на что картинки клеил? — спросил я, разглядывая портрет узколицей девушки-брюнетки на фоне сияющих снаружи звезд. Лехе повезло — его поселили во внешнем круге кают, и там были здоровые иллюминаторы. Я жил в одном из внутренних кругов и мог любоваться только на желтые стены.
— На жвачку, — ответил Леха. — Больше ничего придумать не смог.
— У тебя еще жвачка осталась? — удивился я. — Слушай, Лех, одолжи пару штучек, у меня от местной еды зубы болят.
— Одну дам, — сказал Леха. — У меня всего три подушечки осталось… Эх, надо было больше с собой брать! — Он вытряхнул мне одну подушечку, и я бережно спрятал ее в маленький внутренний карман джинсов.
— Кабы знать, я бы столько всего с собой притащил! — вздохнул Дэн. — Можно было и еды набрать, и одежды, и плеер взять… Эх!
Мы заржали.
— Ты, Денис, еще бы телевизор сюда притащил, девчонку бы взял, да? — засмеялся Сурен.
— Да толку-то? — сказал Леха. — Розеток тут нет, не надолго бы хватило всей этой техники.
— Я бы экономно, — ответил Дэн. — Пару песен в день, для поддержания, так сказать, памяти. Вон у Гришки сотик до сих пор работает.
— Ты, Григорий, сотик, что ли, взял с собой? — удивился Сурен. — Здорово! Слушай, давай маме моей позвоним, а?
— Сурен, ну какая мама! — Леха махнул рукой. — У меня тоже сотик с собой, да что толку…
— Нет, ребят, а что! — Сурен оживился. — Вы проверяли, да? Может, какой-нибудь сигнал сюда доходит?
— Да мы еще на прошлой планете проверяли, — отмахнулся Дэн. — Забудь, Сурен, не вспоминай! Тысячи световых лет — тут пока собеседника услышишь, десять раз умрешь. Давайте лучше сфоткаемся. Вон, на фоне звезд! Давай, Гриш! Пацаны!
Они встали перед иллюминатором, и я достал сотик.
— Так, сейчас… — Я включил телефон и ждал загрузки. — Слушайте, а звезды-то будет видно? Тут ведь в звездах самый смак…
— Будет, будет! Не волнуйся!
Я стал выбирать в сотике включение камеры — и вдруг замер. Сверху экрана светилась привычная надпись «Связи нет». Но на индикаторе, там, где полосками показывалось качество связи, то появлялась, то исчезала самая крайняя, самая маленькая палочка.
— Пацаны… — пробормотал я.
— Ну что? — нетерпеливо протянул Дэн. — Все, что ли, аккумулятор сдох?
— Пацаны, связь есть… — неуверенно прошептал я, как завороженный наблюдая мигание палочки.
Они ураганом окружили меня.
— Матерь господня! — удивился Леха. — Ну-ка, а на моем… — Он вытащил свою раскладушку и, нервно постукивая ногой об пол, стал ждать, пока он загрузится.
— Гриша, дай маме позвоню! — сказал Сурен, выхватывая сотик у меня из рук. Но я вырвал его обратно.
— Сначала маме позвоню я, — отрезал я и вскочил. Мысли крутились хороводом. А что, если и вправду есть связь? Позвонить маме? Нет, этого лучше не делать. А вот сестре…
— У меня ничего, — огорченно сказал Леха. — Блин…
— У тебя какой оператор? — спросил Сурен.
— «Мегафон», — ответил Леха. — А тебя, Гриш?
— «Билайн», — сказал я.
— Ну вот видишь! — горячо крикнул Сурен. — В этом все и дело!
— Ладно, пацаны, расслабьтесь, — сказал Дэн. — Фигня все это. Ну какая тут к дьяволу связь? Глюки это. Магнитные поля шкалят, излучение, космический ветер…
— Какой ветер? — не понял Сурен.
— Космический, — ответил Дэн. — Не, вправду, есть такой…
Я слушал их вполуха. Набрать номер было страшно. Страшно, если вдруг сработает. Но так же страшно, если нет. Собравшись с духом, я набрал номер сестры и нажал вызов. Мы вчетвером замерли, ожидая, что будет. Гробовая тишина, ни гудков, ничего. Прождав минуты две, я нажал отбой.
— Я ж говорю, — тихо сказал Дэн. — Фигня это… Парни тоже охладели. Леха опять развалился на кровати, а Сурен сел на пол, стукнув затылком о стенку.
Индикатор все так же мигал одной своей палочкой, и я выбрал телефон Маринки. Трубка все так же дышала в ухо тишиной. Тогда я позвонил Ольке с работы — и снова минута безмолвия. М-да, обидно… Хотя, конечно, какая тут связь? Такое расстояние! Наверняка глюки. Излучение, то-се… истанты, правда, умудрились концерт с Красной площади показать, но еще не факт, что это прямой сигнал был. Может, наши военные запись с собой привезли, все заранее устроили…
Собравшись выключить сотик, я еще раз вызвал список контактов. Андрюха Наговицын был первым в списке, и я просто так, от балды, нажал на вызов. В трубке щелкнуло. «Ту-у! Ту-у!»
— Да? — быстро спросил Андрюха.
Я ловил ртом воздух и пытался выдавить хоть звук.
— Я слушаю! — сказал Андрюха настойчиво, с явным намерением отключится.
— Андрюха, это я, Гришка! — прохрипел я. Пацаны выпучили на меня глаза. Сурен вскочил.
— Я понял, — так же быстро сказал Андрюха. — Что надо?
— Андрюха… — Я был в панике. Что делать? Что говорить? — Андрюха, ты где сейчас?
— В Караганде! — ответил он.
— Где? — не понял я, пытаясь сообразить, то ли это название планеты, то ли город, но если город, то какого черта он там делает.
— В Караганде! — повторил Андрюха. — Что надо-то?
— Ты офигел, что ли?! — заорал я. — Ты хоть знаешь, откуда я до тебя дозвонился?!
— Андрюха, привет! — заорал Дэн мне прямо в рот, но я отодвинул его лицо рукой.
— Андрюха, слушай внимательно, — сказал я. — Ты сейчас где? В нашем городе? Тебя не отправили никуда?
— А тебя что, отправили? — спросил он, явно издеваясь.
— Андрюха, ты охренел? — закричал я. — Нас же в космос забросили! Ты что, забыл? Мы с Дэном сейчас на космической станции! Андрюха, ты мой адрес знаешь? Андрюха!..
— Гриш, слушай, мне некогда. — Я услышал в трубке какие-то голоса. — Давай, потом звони… Пока! — Он нажал отбой. Я стоял, в безумии глядя на парней, и не мог понять, что случилось.
— Гриша, дай маме позвонить! — Сурен схватил меня за руку. Я вырвался и быстро подошел прямо к иллюминатору. Снова вызвал Андрюху и, прислонившись к прохладной поверхности окна, уставился, не мигая, на звезды. «Ту-у! ту-у! ту-у!» — гудело в трубке. Я ждал. «Ту-у! Ту-у!» Наконец Андрюха ответил.
— Гришка, я сказал… — начал он зло, но я его оборвал.
— Слушай меня, дерьмо собачье, — негромко сказал я. — Если ты сейчас положишь трубку, я вернусь и буду бить тебя мордой об асфальт, пока ты не сдохнешь. Понял? — Не дожидаясь его ответа, я продолжал: — С тобой никто не шутит, на хрен ты сдался. Слушай меня внимательно. Запоминай адрес: Преображенская, восемьдесят пять — сорок восемь. Запомнил? Преображенская, восемьдесят пять — сорок восемь. Как угодно: зайди сам, попроси, чтобы зашли, передай, что со мной все в порядке, слышишь? Ты понял?! Передай, что со мной все в порядке! Понял?
