– Какая ловушка?! Вели людям ехать поживее и не забивай себе голову!..
Грунт под тонким слоем мокрого песка здесь был куда тверже, чем в низине, так что лошади шли без усилий, ходко. Вглядываясь в серый полумрак впереди, Арвел пытался понять, где заканчивается эта гряда, тянущаяся полумесяцем куда-то к западу, но разглядеть ничего не смог. Черныш, впрочем, двигался весьма уверенно, уже не доставая компас – очевидно, он твердо знал, куда именно они должны прийти.
Вверх-вниз, с холма на холм… через полчаса по шляпе Хаддена застучали крупные капли, и он с некоторым облегчением понял, что с востока их догоняют тяжелые низкие тучи. Впервые за очень долгое время дождь показался ему облегчением. Арвел выставил перед собой ладонь, чтобы почувствовать, как падают на нее капельки воды, способной сейчас дать им приют во вновь сгущающейся тьме.
– Сзади! – ударил по ушам крик Эйно, двигавшегося замыкающим. – Нас догоняют!
Мгновенно развернув лошадь, Черныш оказался рядом с Хадденом, прикрывая его собой. Трир выкрикнул какую-то хриплую команду, помчался вдоль быстро разворачивающейся цепочки людей и лошадей – в руке его тускло светился длинный клинок. Арвел дернул повод и, не глядя на Черныша, достающего свое ружье, послал лошадь вниз по склону – косо, навстречу хрипу и лязгу нападающих, которые он теперь слышал совершенно отчетливо. Они мчались по следам отряда и теперь взбирались по отлогому холму, на вершине которого сейчас находился Арвел… поэтому ему нужно было вниз.
Он уже представлял себе рисунок события: преследователи надеялись атаковать их сверху, но выдали себя шумом, и поэтому все сложилось наоборот. Он услышал, как пролаяло ружье Дали, а ответом ему раздался чей-то полный боли крик. Сразу за Дали огонь открыли и остальные. Арвела это сейчас не волновало, ему нужно было во что бы то ни стало обогнуть холм до того, как преследователи поднимутся наверх.
Его лошадка, немного упрямая, но зато сильная и резвая, словно разгадала план хозяина. Чтобы добраться до высоких кустов левее тропы, Хаддену понадобилось совсем немного времени. Прежде чем остановиться, он сунул правую руку в небольшую сумку, привязанную к задней луке седла, и достал оттуда небольшой пузатый цилиндр, а также – штырь с насечкой, один из тех, что сделал для него старый мастер Дотти. Заставив лошадь встать на месте, инженер очень осторожно ввел штырь в отверстие на торце цилиндра и чуть провернул его, – а потом резко дернул на себя. В воздухе запахло острым, кислым дымом.
Арвел привстал в стременах и, размахнувшись, швырнул цилиндр туда, откуда раздавались лязг, топот лошадиных копыт и визгливая ругань людей, уже осознавших, что их план провалился и легкой победы ждать теперь не стоит.
В ночи блеснула ослепительная оранжевая вспышка, и ударил глухой раскат грома.
– Годится! – в полном восторге завопил Хадден, доставая следующую гранату.
В свете второго взрыва он отчетливо увидел, как падают и летят по склону всадники, изуродованные гвоздями, ржавыми гайками и прочей железной дрянью, которой господин инженер любил начинять свои изделия.
На перепуганных, оглушенных и ничего уже не соображающих врагов сверху обрушились Трир, Гро и кто-то еще – Арвел не очень видел, кто именно. Со звоном и стуком мечи врубились в металл доспехов, с характерным чавканьем углубились в плоть, круша кости и выбивая фонтаны крови из разрубленных конечностей. Нападавших было немного, от силы полтора десятка, и дерзость их атаки можно было оправдать только тем, что они наверняка приняли отряд Хаддена за банду дезертиров, двигающуюся с награбленным имуществом. Сами же они, как видел по доспехам и мундирам Арвел, относились к одному из кавалерийских полков Центрального корпуса армии Претендентов – скорее всего, обычный ночной патруль, состоящий из людей не самых обученных, но зато вполне самонадеянных.
На тропе все смешалось, и теперь метать гранаты было нельзя. Грохнуло ружье Дали, слетел с лошади молодой офицер, замешкавшийся у подножия холма. К Триру и его людям неожиданно присоединился Черныш с длинным кавалерийским мечом. Все четверо работали слаженно и – недолго. В воздухе еще пахло удушливым, кислым дымом жуткой взрывчатки, составленной самим Хадденом, но бой уже завершился. Дважды взмахнул кривым ножом Черныш, добивая раненых; Трир сидел на лошади, положив окровавленный меч поперек седла, и смотрел на него сверху вниз без всякого выражения, застыв, будто каменный.
Арвел поднял голову, отыскивая взглядом Дали, и увидел ее стоящей на коленях перед распростертым на песке человеком. Хадден бросил свою лошадь вверх по мокрому склону.
– Кто, Дали? – крикнул он. – Кто?
– Это снова я, – донесся в ответ слабый голос. – И на этот раз мне не повезло…
Спрыгнув на песок, Хадден опустился рядом с несчастным. В панцире Гая, на три пальца пониже груди, темнела аккуратная дырка – кто-то выстрелил практически в упор, и остановить пулю броня не смогла.
Уже все понимая, Арвел на всякий случай заглянул в глаза Дали, но та лишь поджала губы и мотнула головой.
– Да, – произнес Арвел. – Впрочем, так бывает со всеми нами, не правда ли?
– Слабое утешение, – хихикнул лекарь. – Ну да и на том спасибо. Госпожа, я думаю, справится со следующими ранеными получше меня, так что мне уже пора.
С этими словами Гай чуть привстал, пошарил в небольшой сумочке у пояса и достал оттуда крохотный бумажный пакетик.
– Я буду умирать еще довольно долго, а это сейчас совсем не к месту, – пояснил он. – Яд самый лучший, не беспокойтесь. Действует мгновенно, ведь мы… – лекарь закашлялся, – мы, войсковые коновалы, в таких делах толк знаем.
– Я успею прочесть молитву? – спросил Хадден.
– Молитва не понадобится. Позовите Трира – он, в конце концов, мой душеприказчик, и все мои дела теперь придется расхлебывать именно ему.
Капитан провел с Гаем около десяти минут – все это время Арвел стоял на склоне холма, наблюдая, как его люди вместе с Чернышом стаскивают убитых в болото. Пять выживших лошадей быстро расседлали, и они сгрудились в кучку там, внизу, у подножия. Когда Арвел повернулся и подошел к поднявшемуся на ноги Триру, лекарь уже не дышал.
– Хоронить его некогда, – хрипловато произнес из-за спины Хаддена голос Черныша.
– Я знаю, – сухо отозвался Трир. – А ты должен знать, что рано или поздно я убью тебя.
С этими словами он взвалил тощее тело друга себе на плечо и пошел вниз, к воде. Черныш смотрел ему в спину без всякого выражения на лице.
– Я не думаю, что в случившемся есть твоя вина, – проронил Хадден.
